Василий Попов - Паря над чужими пороками

Саша знал Папашу с детства, результатом знакомства стала бурная молодость Дэна. Пока последний отбывал наказание, Папаша при встрече производил едва заметный кивок головы и легкое подергивание губ. Такого приветствия ему было достаточно. Сашу это тоже устраивало.

Как стандартный вожак, Папаша был человек действия. При этом, действуя на грани безумия, он не потерял инстинкт самосохранения, как принято среди лидеров. Это подтверждал и тот факт, что Папаша был еще жив. И был почти неприкасаем благодаря контактам с верхушкой представителей власти. При такой конъюнктуре он сохранил и классические черты: абсолютную нетерпимость к противоположным точкам зрения других людей, идущим вразрез с его мнением, и… предательству. Что несколько противоречило его поступкам.

Папаша был высокий, абсолютно лысый и достаточно крепко сбитый. Выходя из турецкой парилки бани, которую Саша регулярно посещал, он и увидел крепкую фигуру Папаши за Сашиным столом. Крепких тел в бане было достаточно, но не каждое было шедевром тюремного бодиарта. Саше же всегда татуированные тела напоминали моющиеся обои.

– Искандер!– губы Папаши растянулись в улыбке, которая никак не гармонировала с холодом синих глаз.– Здравствуй!

– И я рад встрече…– Пожав сильную руку, Саша сел напротив, попивая безалкогольное со вкусом ржаного хлеба.

Трое крепких парней рассредоточились в метре от стола. Из-под их легких рубашек в районе брючных поясов выпирали невидимые, но угрожающие предметы ведения войны. Папаша был неисправим, все в его пользу: баня – ни оружия у общей массы, ни микрофонов, ни телефонов с многопиксельным запоминанием. Внезапность.

– Давно не виделись, Искандер!– Он снова улыбнулся, взглянув на свет сквозь бокал с вином.

– Я тоже успел соскучиться. – Саша догадывался о предстоящей теме разговора.

– А Дэна еще дольше не видел… – И Папаша снял пробу с вина.– Как он, кстати?

– Через десять дней поеду встречать.

– Десять дней… Мне много раз оставалось десять дней. И так же мои близкие считали эти дни… Это лишний раз подтверждает, что они – близкие – наказаны вместе с нами. Десять дней…– Папаша был склонен к своеобразной философии.– Как время летит… Для кого-то тянется… Ход времени – наш медленный убийца. Не находишь?

– В смысле?

– В общем, в общем… – Папаша рассмеялся.– Знаешь, сейчас вспомнил, как познакомился с Дэном!

Саша тоже позволил себе ухмылку, вспомнив ситуацию.

– Он "надломил" мои "котлы" на вечерине, в суматохе… А через двадцать минут впарил моему близкому.

Они рассмеялись. Фишка была в том, что Дэн продал часы нижестоящему, чем Папаша, в иерархии, но близкому человеку. Когда Папаша увидел на руке своего подчиненного часы с бриллиантами, но отсутствующие на его руке, на их законном месте, он был удивлен. Так они и познакомились. После этого они неоднократно проворачивали кривые сделки.

– Всегда ценил в тебе трезвую голову и аналитический склад ума.– Папаша цедил вино словно небесный нектар.– Ты же понимаешь, почему я здесь?

– Не трудно догадаться…

– Дэн, конечно, парень с головой, – продолжал вещать Папаша, – и вполне возможно, что он смог наладить деловые отношения с необходимыми людьми. Но он не смог бы проложить маршрут!

– А ты недооцениваешь его…

– Ни в коем случае! – Папаша вдруг заерзал, переходя на абстрактные личности.– Они, они же, как падальщики…, ничего сами сделать не способны. Им легче готовое отнять, ты же знаешь, это не так и сложно!

– Ну и?– Саше опротивел этот хлебно-ржаной разговор.

– Ну и вдруг все сложится так, что у вас загорится земля под ногами…– Папаша наклонил голову вбок.– Ты приди ко мне, Искандер! Все решаемо…

– Не знаю, будет ли мне с чем прийти…

– А ты помножай, покубатурь – может, что-то и срастется… А сейчас, извини, много дел!

Папаша поднялся. Вместе с его рукой с трудом оторвались от стола массивные квалитетные часы известного бренда размером с канализационный люк. Дениц, как трейдер с Wallstreet, тратил деньги на дорогие часы и автомобили.

Сидя в египетской парилке, Саша ухмылялся над словами Папаши, говорящем о "падальщиках" в третьих лицах. Своим появлением он подтвердил, что сам является таковым.

Нет смысла упоминать обо всех контактах, внезапная насыщенность которых за две недели превзошла то количество, которые были у Саши за время отсутствие Дэна. Но на некоторых надо остановиться, так как они имеют прямое отношение к будущему развитию событий.

Паша Детский появился в кафе, когда Саша коротал время за двойным кофе, ожидая компаньона по одной из сделок. Детский с сотоварищами бесцеремонно уселись за столик. Саша захлопнул лаптоп и с выжидающим лицом взглянул на лидера троицы. Ему становилось интересно – в какой интерпретации будут поступать предложения с учетом индивидуума, сидящего перед ним.

Детский представлял собой странное сочетание инфантильности и безграничной нечеловеческой жестокости. В свои тридцать он одевался как фанат группы "КrisKross" и имел физиономию второгодника, застрявшего в седьмом классе общеобразовательной школы. И при всем при этом его руки, как у палача, были в крови по локоть.

– Привет!– раздался детский дискант, пробивающийся сквозь блуждающий во рту "ChupaChups" (преданный "друг" Паши).

– Может быть!– ответил Саша. – Вообще-то я жду человека.

– Это займет "децл" времени, – с ухмылкой заявил Сквозняк – правая рука Детского.

Саша иногда размышлял о распределении ролей в группе Паши и даже представлял их в работе.

– Ладно, у вас пять минут! Затем расстанемся по любви…

– Ты же знаешь, кого мы сейчас представляем и зачем мы здесь?– пропустил мимо ушей Сашину фразу Детский.

– Зондеркоманду из Дахау?

Усталый – еврей по национальности – поерзал на кресле.

– Может, сам продолжишь?– надул губы Детский.

– С чем, с "ChupaChups"– ом?

– Ты давай осторожнее!– сунул свой прыщавый нос Сквозняк.

– Тебе не стоит так грубить, – продолжил Детский.– Наш работодатель интересуется, сколько надо тебе и твоему братцу, чтобы вы подвинулись, а еще лучше, чтобы уступили место серьезным людям?

– Мы же не в трамвае, – ответил спокойно Саша.– И Ледяной не инвалид, хотя, раз прислал говорить тебя…, то я не исключаю такой возможности.

Произнесенное вслух имя работодателя заставило этих чернорабочих ерзать еще больше на своих креслах. Ледяной прославился тем, что во времена, когда представители малого и среднего бизнеса облагались налогом, он, обливая свои жертвы водой, ставил их сушиться в морозильник.

– Поверь мне,– голос подал Усталый, – люди иногда очень быстро расстаются со своими устоявшимися убеждениями!

Саше он всегда казался самым приличным. Но теперь Усталый своей тирадой только подтвердил, что у них интеллект один на троих.