Николай Еремеев - Путешествие с изумрудом

В таких делах, что задумал Председатель, никаких недомолвок быть не должно, иначе недолго и без головы остаться. Тут – либо молчи, как чурка деревянная, как истукан каменный, либо говори всё, что есть. Система (а в том, что его гость принадлежал именно к ней, Порохов не сомневался) не прощает не только лжи, но и самых мелких неточностей в обсуждении подобных дел.

Ненасытные журналисты, как вороны на падаль, слетаются на любую лакомую информацию. И совсем неважно, что их никто не слушает. Прокуратура и другие правоохранительные органы в последнее время заняты совсем другим: каждый, мало-мальски значимый прокурорский или чиновник из силовиков,используют любую возможность для пополнения собственного кармана. На расследование собственно финансовых преступлений у них нет ни времени, ни особенного желания. Ибо известно: ворон ворону глаз не выклюет.

Однако, стоит даже всего одному из пишущей братии пронюхать о готовящейся афере, как моментально та же система откажется от Порохова, оставив его один на один с суровой действительностью. И мало того, что помощи от вчерашних подельников не дождёшься, так ещё и утопить помогут.

Поэтому и решил хозяин говорить с гостем напрямую, потому и подготавливал его к серьёзной беседе своей грубоватой речью.

– А кадры того, проверенные? – неуверенно спросил Соковнин про девиц. Но глазки его уже оживлялись.

– Мой помощник лично проверял и на здоровье и на надёжность, – снова хохотнул хозяин. – И, видя, как от последних слов гость невольно поморщился, добавил: – Да что это мы всё о бабах, да о бабах. Пойдём, дом тебе покажу.

Посмотреть в доме Порохова действительно было на что. Огромная гостиная, начинавшаяся сразу же от дверей, поражала глаз великолепием отделки. Сразу было заметно, что над дизайном трудился если и не гений, то уж точно серьёзный и дорогой профи.

Всё в этом помещении радовало глаз: и удачно подобранные тона, и глубокая мягкая мебель с шикарной обивкой, и приятное освещение, и дагестанские ковры ручной работы на полу. Огромные, почти во всю высоту помещения окна, выходящие на берёзовую рощицу, создавали полное впечатление присутствия на природе.

Гигантский, в полстены, аквариум с экзотическими тропическими рыбами стоял, освещаемый потайными фонарями. Неслышно работала климатическая установка, нагнетая в комнату запах южного моря.

Прямо посреди гостиной, уходя трубой в потолок, высился камин, выложенный из грубо отёсанного, на первый взгляд, серого камня. Но только на первый взгляд. Потому что опытный глаз мог мгновенно распознать в нарочитой грубоватости отделки точный расчёт большого художника. Каминные принадлежности с затейливо выкованными ручками покоились в специальном держателе, укреплённом на боковой стенке камина. Пара глубоких кресел с подставками для ног поодаль, так и манила присесть, чтобы полюбоваться на огонь.

Чуть правее гостиная плавно переходила в столовую и кухню, отделённую от основного помещения тремя ступеньками. Своей чистотой, почти стерильностью, матовыми дверцами духовых шкафов и блеском другой кухонной утвари, эта часть дома больше напоминала современную операционную, нежели помещение для приготовления пищи телесной.

По всему было видно, что деньги сюда были вложены немалые, и хозяин с полным основанием гордился плодами своего труда. Между делом, заглянул Иннокентий Владиславович и в холодильник, проверяя, не забыл ли чего Константин. Однако, все его опасения были напрасны: Баринов всегда буквально выполнял распоряжения шефа.

– Теперь прошу сюда, – Порохов повёл рукой, как бы увлекая гостя дальше, к правому крылу здания.

Подойдя к двери, ведущей в бассейн, он резко отворил её и вошёл первым. Две нимфы, лет восемнадцати – двадцати плескались в прозрачной воде совершенно раздетые. Завидев вошедших мужчин, обе, как и были проинструктированы Костей, коротко взвизгнули и попытались прикрыть руками причинные места.

Хозяин хмыкнул, словно не ожидал увидеть их обнажёнными, и повернулся к Иван Петровичу.

– Кажется, не совсем ко времени зашли. Давай-ка, Иван Петрович, не будем девушек смущать, идём-ка лучше пропустим по маленькой, пока они себя в порядок приведут, – проговорил он, с удовлетворением отмечая, как огонёк интереса уже зажёгся в глазах гостя.

– Вы уж извините за неожиданное вторжение, – обратился он уже к девушкам. – Мы удаляемся, а вы, как освободитесь, составьте компанию старикам.

Всё пока шло как по маслу. Девушек Костя и впрямь привёз самых лучших. Обе фигуристые, с развитыми бёдрами и грудью. И смущение те сыграли совсем естественно. Определённо: Костя заслуживал особой благодарности за свой труд.

Да и Петровичу они, кажется, глянулись, легче будет потом разговор с ним вести. Увлекая за собой Соковнина, Иннокентий Владиславович просто физически ощутил явное нежелание того покидать бассейн.

– Как твои вкусы, Иван Петрович, не изменились в смысле выпивки? Чем бы тебя угостить? – обернулся он к гостю.

– Что тебе ответить? Конечно, для куражу, давай, по старой привычке, хлопнем водочки, пока девушки себя в порядок приводят. Но, я так полагаю, ты меня сюда не для выпивки совместной позвал. В наше время людей моего ранга (Соковнин специально выделил последнее слово), к великому сожалению, только для развлечений не приглашают. Поэтому для затравки – водочки, в сауне – пиво, а уж для разговора, как говорится – на десерт, скотч со льдом. Надеюсь, найдётся?

– А как же не найтись, всё найдётся в этом доме для дорогого гостя, – ответил Иннокентий Владиславович втайне довольный тем, что гость всё понимал правильно и сразу расставил все акценты.

До прихода девушек из бассейна устроились у камина в гостиной и успели выпить по паре рюмок, заедая водку зеленью и соленьями, завезёнными хозяйственным Костей. Когда же гостьи явились пред светлы очи хозяина, и Иннокентий Владиславович и Иван Петрович были уже вполне веселы и раскованы.

– Иван Петрович, дорогой, – начал Порохов, – позволь представить тебе наших очаровательных фей. Вот это…

– Тамара, – одна из них, говоря это, коснулась рукой коротко остриженной чёлки.

– А я Марина. – добавила вторая, и, подойдя к столику, всплеснула руками: – Смотри подружка, вот так хозяева! Сами уже закусывают, а чтобы нас позвать, так нет.

– Уже зовём, – засуетился Иван Петрович, подвигаясь в широком кресле, как бы освобождая место и, не сводя глаз с Марины.

Девушка приняла его игру и присела на самый краешек. Она была необычайно хороша собой. Породистое лицо, гордая осанка, густая копна ярко рыжих волос. Махровый халатик, прихваченный девушкой в бассейне, еле прикрывал её крепкие, стройные ноги.