Миермилис Стейга - Последняя индульгенция

– Сколько у тебя сейчас нераскрытых преступлений? – снова подался вперед Валдис.

Улдис понял.

– Типун тебе на язык!

– Это тебя от строгача не спасет.

– Для этого, что ли, я тебя позвал?

– А я это специально. Думаешь, кроме дорожных происшествий, мне и заняться нечем?

– Претензии предъявляй своему шефу. Он приказал тебя поднять. Счет за сверхурочные и за вредность адресуй ему.

– Шеф, шеф… – проворчал Валдис. Он знал, что так или иначе пришлось бы ехать и вместе с Улдисом заниматься расследованием. Однако злость на весь свет заставляла огрызаться. Наверное, организм требовал передышки. «Инта третий год строит разные планы на отпуск, начиная с Черного моря до поездок на Урал, Байкал, даже за границу, – не к месту пришло ему в голову. – Все теперь ездят, – упрекает она, – только у нас никак не получается…» Да и сам Валдис давно уже надеялся достать путевку на Кавказ и подлечить проклятую язву, особенно донимавшую, когда он, захваченный работой, забывал поесть вовремя. Вот и сейчас она беспокоила.

«Волга» замедлила ход. В лучах фар на сизом фоне дороги показалось несколько предметов, с приближением машины они становились все больше. У обочины стояла «скорая», дальше – газик участкового Карклса и мотоцикл автоинспектора. «Волга» остановилась, скрипнув тормозами. Оперативники выскочили одновременно из всех дверец и заспешили на место происшествия. Там несколько человек уже стояло полукругом подле распростертой на земле женщины.

От них отделилась врач в белом халате.

– Переломы черепа и позвоночника, – ответила она на немой вопрос Розниекса. – Смерть наступила мгновенно.

Розниекс поздоровался с участковым инспектором лейтенантом Карклсом, невысоким худощавым человеком, и с широкоплечим автоинспектором, старшим лейтенантом Залансом.

– После происшествия здесь никто не проезжал? – спросил следователь, не обращаясь ни к кому в частности.

Заланс, казалось, обиделся.

– Мы сразу же перекрыли дорогу. Вы что, не видели знака?

Пятитонный ЗИЛ-130 мчался по ухабистой дороге. Шофер не искал, где ровнее – гнал по прямой. Колеса били по выбоинам, рессоры стонали под непрерывной серией ударов. Мотор натужно выл. Дождь уже стих, но множество луж со всех сторон обдавало машину глинистой грязью. Серебристые стволы берез выскакивали из мрака и, ослепленные фарами, бросались машине наперерез, потом отскакивали, уступая дорогу, и, волоча за собой длинные тени, скрывались в темноте.

Сжимая потными ладонями баранку, Антс Уступс жал на газ. Спидометр показывал под девяносто.

«Еще два километра – и шоссе, – подумал Антс. – Там можно будет разогнаться и до ста, показать, на что эта телега способна».

Лобовое стекло снова покрылось мелкими каплями дождя, вскоре слившимися в туманную пелену. Антс включил стеклоочиститель.

Машина наконец вырвалась на шоссе и увеличила скорость. Вдали уже светились огни города. Они приближались. Вот и неоновое табло: «Рига – 10 километров». В этом месте обычно дежурили автоинспекторы.

Антс попытался отогнать мрачные мысли.

«Путевка и командировочное у меня в порядке. Правда, вернуться надо было днем, но кто это знает? Если бы они что-нибудь пронюхали, меня бы тут ждали. А так – кто станет ни с того ни с сего перетряхивать всю машину?…»

И все же по спине бегали мурашки страха, ноги словно онемели, под ложечкой сосало. «Ну, старик, только без паники, – успокоил себя Антс. – Это просто нервишки, держись, иначе всему конец».

Машина приближалась к городу. Колонны встречных автомобилей казались бесконечно длинными. Там и сям из темноты показывался пешеход, поднимая руку. Брать пассажиров было нельзя. Иди знай, что они за птицы. Зато свидетели из них всегда – первый сорт. Кто ехал, во сколько, откуда, куда – все изложат, да еще и присочинят.

Антс миновал пост автоинспекции. Будка была закрыта, никто не дежурил. Антс облегченно вздохнул.

Придорожные деревья больше не бежали строем, а выскакивали навстречу поодиночке, все реже. Показались первые заборы, дома, улица. Антс снизил скорость и переключил свет.

За большим мостом он резко притормозил. Позади взвизгнули тормоза другой машины.

Мгновение Антс колебался. Посмотрел на часы. Было без двадцати десять. Он пропустил встречную «Волгу», повернул налево и пересек центр города. В переулке остановил машину под большим вязом. Вокруг спали темные каменные дома. Лишь одно окно, на пятом этаже, голубовато светилось.

Лиесма ждала. На сердце потеплело. Антс заглушил мотор и по привычке включил вторую передачу, чтобы машина стояла надежно. Из-под сиденья вытащил небольшой пакетик, сунул в карман и вылез. Сделав несколько шагов, перемахнул через невысокий заборчик, пересек двор и вышел в другой переулок. Повернув за угол, вошел в подъезд шестиэтажного дома. В лифте поднялся на пятый этаж. Выйдя, настороженно огляделся.

На лестнице никого не было. Он нажал кнопку звонка. Видимо, здесь его ждали. Послышались быстрые шаги, звякнул замок, и дверь приотворилась.

– Тебя никто не видел? – прошептал женский голос, потом дверь за Антсом захлопнулась.

В желтоватом свете фар женщина на булыжнике выглядела маленькой и жалкой. Светлые волосы вымокли в крови, в широко раскрытых глазах застыли удивление и ужас.

Валдис подошел к ней порывисто, словно кто-то подталкивал его сзади. «И когда я только научусь преодолевать себя и видеть в происшедшем только материал, с которым предстоит работать! – упрекал он сам себя. – Лишние эмоции никому не нужны. – В горле стоял комок. – Но кому нужна такая бессмысленная смерть?» Розниекс пожал плечами, сжимая и разжимая потные пальцы.

Подошел Яункалныньш, уже натянувший халат и перчатки. Он что-то говорил, но Розниекс все еще стоял неподвижно. Наконец он спохватился: пора было начать осмотр места происшествия.

– Ну за дело, – словно со стороны услышал он свой невыразительный голос. А сам в этот миг боролся с неожиданным желанием протянуть женщине руку, чтобы помочь ей встать. Он никогда не мог примириться с такой смертью. Не зря психологи уверяют, что подсознание сильнее нас самих. Значит, и такие странные характеры тоже естественны.

Доктор Яункалныньш был совершенно спокоен. Он нагнулся, заглянул женщине в глаза, деловито ощупал череп, проверил окоченелость рук и ног.

– Смерть наступила около двенадцати, – заключил он. Следователь тоже нагнулся, опустился на колени. Было неудобно. Впрочем, женщине куда неудобнее лежать на камнях. Подстелить что-нибудь?… – Он отогнал лишние мысли. Попытался сосредоточиться, но не удалось. В молодости Розниекс хотел стать врачом, спасать людей от смерти. А стал следователем. И его удел – уже совершившиеся факты. Умершей не поможешь, можно лишь найти виновного, чтобы он не причинил зла и другим.