Александр Грачёв - Отличник милиции

6.

Зимину снился сон, как будто звонил его домашний телефон. Нудная трель звонка глубоко проникала в мозг, будоражила спрятанное где-то там, чувство служебного долга, которое взывало его немедленно проснуться. И он проснулся. Знакомые очертания квартиры вернули его к действительности. Он приподнялся, потемнело в глазах, и закружилась голова. Усилием воли он дотянулся до телефонной трубке и услышал какой-то незнакомый, лающий голос оперативного дежурного Махрова.

–Зимин! Наконец-то! А я думал, что тебя нет дома. Долго спишь, уже десять утра. Давай выходи, к тебе поехал «Уазик» с опергруппой. Два трупа у нас в Шанхае, дружище. Так, что давай, поспеши, – почти умаляющее пробормотал напоследок Махров.

Зимин стоял под ледяным душем, пока не проснулся окончательно. Предчувствие непоправимой беды не оставляло его. Выпив чашку горячего кофе, он вышел на улицу ожидать машину. Через десять минут он уже трясся в старом милицейском «Уазике» по дороге в Шанхай вместе с членами опергруппы. Чертовски болела голова, и с каждой кочкой и рытвиной на дороге Зимин жестоко проклинал себя за то, что снова так безобразно напился.

Дежурным следователем из прокуратуры оказался вечно ворчащий Иван Иванович Величко, работник старый и заслуженный.

«Вот сегодня он некстати, – подумал Зимин. – Теперь пока весь Шанхай под протокол не опросим, Величко нас из своих прокурорских клешней не выпустит, а хотелось бы поскорее всё закончить, принять ванну и отоспаться».

Руки Величко действительно походили на клешни рака – длинные, цепкие с мозолистыми ладонями. Все знали, что коронкой Величко при раскрытии преступлений был подворный или поквартирный обход. Причём Величко требовал опрашивать всех подряд, даже если показания свидетелей не имели отношения к делу. Это часто раздражало Зимина. Однако метод Величко иногда выстреливал зацепками.

Вскоре «Уазик» подъехал к хорошо знакомому бревенчатому дому с деревянными, чёрными от времени воротами и перекошенным забором из штакетника. У дома стояли люди в милицейской форме, а также несколько человек в гражданской одежде. Рядом со служебной «Волгой» выхаживал полковник Жуков и с кем–то разговаривал по рации, вытянув шнур из салона автомобиля. Подполковник Ахметов, прохаживаясь в зад вперёд, нервно курил, внимательно слушая объяснения участкового инспектора капитана милиции Алиева, худого и высокого азербайджанца, туго затянутого в портупею. Зимин, выпрыгнув из уазика, подошёл к Ахметову.

–Зимин, ты подъехал, – обрадовался и одновременно оживился Ахметов, взмахом руки прерывая объяснения участкового. – Сходи, посмотри там, в доме, потом переговорим.

Зимин кивнул и на ватных ногах вошёл в калитку. Поднявшись, по расшатанным ступенькам на веранду, он чуть не поскользнулся на луже

запёкшейся крови. Первый труп он увидел сразу, тело лежало на пороге веранды, закрывая проход в квартиру.

«Лыкова», – сразу определил Зимин по комплекции.

Он с трудом перешагнул через труп и обернулся. Лыкова лежала на спине, высоко запрокинув голову, и остекленевшими глазами смотрела в потолок. На вытянутой шее в районе кадыка виднелась синяя триангуляционная

борозда, а на голове, в коротких светлых волосах, обильно запеклась кровь. Коричневое, не первой свежести платье, было задрано выше колен, открывая худые жёлтые бёдра со следами застарелых синяков и царапин. По рассказам Лизки, Лыковой часто доставалось от её же собутыльников.

Сразу за Зиминым в проёме двери показались и остальные члены оперативно-следственной группы во главе с Величко. Эксперт-криминалист Булат Каримов, два молодых опера, недавно окончивших школу милиции – Сева Петров и Витя Чичкин, а также Сашка Амелин. Все они не решительно застыли у порога, рассматривая труп Лыковой.

–Давайте сделаем так, – приступил к своим обязанностям старшего группы Величко. – Наша молодёжь, Петров с Чичкиным, пойдут на подворный обход,

всех свидетелей опрашивать под протокол и аккуратно, а не как «курица лапой», чтобы я над вашими каракулями потом голову не ломал. Задание поняли?

–Так точно, – уныло ответили те разом.

–Давайте, давайте, – напутствовал их Величко, – насмотритесь ещё. – А мы, коллеги, поступим так, – обратился он к остальным. – Я устроюсь пока в зале, осмотрю там все и начну писать вводную часть протокола осмотра. Тебе Зимин, достаётся отдельная комната, вероятно спальня, а Амелину – кухня и коридор. Ты, Булат, сам знаешь, что делать, не первый год работаешь.

Эксперт кивнул, прошёл в зал, раскрыл на столе чемодан эксперта-криминалиста, надел резиновые перчатки и стал сосредоточенно готовиться к поиску следов. Зимин, раздвинув давно выцветшую занавеску, очевидно висевшую вместо двери, вошёл в спальню. На старом продавленном диване, в положении лёжа на спине, лежала Лизка, абсолютно обнажённая. Ноги ее были

разведены в стороны, а обе руки связаны над головой белым шнурком. Один глаз у неё был закрыт, а второй, наполовину прищуренный, смотрел прямо на Зимина. На горле, как и у Лыковой, просматривалась триангуляционная борозда.

На мгновение Зимину показалось, что Лизка смотрит на него осмысленно, как бы с укором. По его телу волной пробежали мурашки. Стараясь не смотреть на труп Лизки, Зимин начал обследовать комнату. Обследовать же было особенно и нечего, кроме старого платяного шкафа, да громоздкого комода. Перебирая фотографии в потрёпанных и затёртых альбомах, Зимин с удивлением отметил, что Лыкова в молодости была даже очень симпатичной.

Кроме поношенной одежды и старых лотерейных билетов, аккуратно перетянутых резинкой, он больше ничего не нашёл. Зимин, наконец, решился и подошёл к Лизке поближе – те же худенькие плечи с острыми ключицами, тот же жёлтый от никотина безымянный палец на правой руке. Внимательно присмотревшись, Зимин заметил на правой стороне лица небольшую ссадину.

«Ударил, похоже, левша. Но оставим это для судмедэксперта», – решил Зимин и заглянул на кухню к Амелину.

Амелин копался в мусорном ведре.

–Вот, видишь Серёга, «мусор» в мусоре роется, – пожаловался он Зимину.

–Что поделаешь, Саныч, работа у нас такая, – посочувствовал ему Зимин, – сами выбрали.

–Это точно, – согласился Амелин. – Какой же это по счёту эпизод – пятый?

–Пятый, пятый и по-прежнему ни зацепок, ни следов. Одни приметы и то сомнительные, – посокрушался Зимин.

–Да, по этим приметам можно пол города посадить, – произнес Амелин.

–Есть след, – услышали они радостный возглас Величко из коридора. – Вот, смотрите на платье у Лыковой, чей-то отпечаток ноги. – Каримов, подойди сюда, сделай несколько снимков, – распорядился Величко.