Александр Комаров - Обнулись!

– Жопа! Ну а ты как, разберешься с ними? Ты же крутой, да?

– Скорее всего, они все заведения прочесывали, точно не знали, где меня искать. Вполне возможно, что они и про город не уверены и ищут везде. День-два и они уедут. Если уже не свалили.

– Так а ты завтра на работу-то выйдешь?

– Выйду.

– А потом у тебя еще две смены.

– Знаю.

– Я тогда может… это… свалю куда-нибудь на время.

– Свали к продавщице своей. И сиди у нее безвылазно.

– Понял… ты это… Стефанию не подставь.

Роман повесил трубку. Час от часу не легче. Сон ушел – как корова языком слизала. Оставив Романа мокрым и холодным от пробившего ледяного пота. Нет, он не боялся за себя. В жизни успел побывать в куда более страшных передрягах. Было обидно, что его нашли так не вовремя, когда окружающим нужна помощь, когда он сам заново отыскал отблеск смысла жизни. Почему все всегда случается некстати?

А если все-таки отбросить признаки паники? Колян его не сдал, из кафе они ушли так ничего и не выяснив. Живет он в Волхове всего несколько месяцев. Примелькаться не успел. Если даже они расспросят его соседей – далеко не факт, что кто-то узнает его на старой фотографии. Он ведь изменился.

Понятно, что сосед – бывший участковый, одолживший Яву – Пластинина опознает легко. Но ведь не дурак мужик, чтобы разбалтывать информацию первым попавшимся. Тут можно не беспокоиться.

В коридоре опять послышались шаги. Из-за поворота вынырнули двое в форме – полиция. Один из них разговаривал по телефону, до Романа долетели обрывки фраз: "… здесь, разберемся, спасибо". Перк Нутро чекиста вновь бил в набат. Пластинин посмотрел в противоположную сторону коридора – есть ли там еще один выход? Или лучше не дергаться? Полиция – это все-таки свои.

– Майор Беляев, – отсалютовал коренастый усатый мужчина, только что убравший телефон в карман брюк. Молодой сержант, державшийся чуть сзади командира, ехидно усмехнулся, будто предвкушая что-то интересное.

Пластинин кивнул в ответ, но положения не изменил: остался сидеть.

– Ваши документы, – то ли спросил, то ли констатировал майор.

– А в чем дело? – Документов с собой у Романа не было. Паспорт держал дома, а водительское удостоверение в любом случае не распространялось на мотоциклы, поэтому в поездку к родителям Гоши он его не взял.

– При себе не имею. На каком основании проверку проводите?

– Назовите свои имя и фамилию, – продолжал майор.

Роман пожалел, что все-таки не рискнул скрыться бегством. Сейчас уже было поздно. В открытую конфликтовать с полицией – это безумие.

– Роман Павлович Пластинин.

– Место работы?

– Кафе "Волховстрой", бармен.

– Какое отношение вы имеете к органам внутренних дел?

Вот оно что! Сложился пазл. Настучали на него. И даже долго думать не надо, чтобы догадаться, кто.

– Положительное, – улыбнулся он, уже ни на что не рассчитывая.

– Вставайте, Роман Павлович. Проедем с нами в отделение.

– На каком основании?

– Поступил звоночек, значится. Кое-кто, выдает себя за сотрудника ФСБ, пытается получить доступ к документам министерства здравоохранения. Попирает постулаты неприкосновенности личной жизни пациентов.

– Чего-чего делает? – скривился Роман.

Тут дверь кабинета открылась, из него вышла Стефания. Страшная маска боли и тревоги за последние сутки словно приклеилась к ее лицу.

– Роман Павлович… – сказала она и запнулась, пытаясь оценить ситуацию.

– Я проеду с товарищами, нам надо кое в чем разобраться, – изо всех сил улыбнулся Пластинин.

По дороге в отделение все молчали. В секции для задержанных нового УАЗа Патриота Романа швыряло из угла в угол и подкидывало на каждой кочке. О чем тут говорить?

На месте, перед тем, как забрать у него все личные вещи (в том числе сверток из тайника) и запереть в обезьянник или аквариум, как еще называют такие помещения, разрешили сделать один звонок. Роман позвонил соседу, попросил сходить к нему в квартиру, найти паспорт и привезти сюда, чтобы подтвердить личность. Ключи от своей квартиры он оставил соседу еще два месяца назад. Мало ли, что может случиться. Как в воду глядел. А красть у него все равно нечего.

– Посидите пока мы все оформим. Личность проверим.

Пластинин даже не стал спорить насчет правомерности таких действий. Да, он выдавал себя за сотрудника ФСБ… но ведь никаких липовых документов не предъявлял, да и вообще не злоупотреблял мнимыми полномочиями. Ведь делал оговорку, что в больнице – как частное лицо. Стефания сможет подтвердить – вот только не хотелось бы вовлекать ее в это. Ладно, посидит час-другой, не сломается.

Что действительно было плохо – это формальный привод в полицию и то, что сейчас его будут пробивать по базе, а если выпишут административку – то это лишний засвет, накрывается его новая тайная жизнь сразу несколькими медными тазами одновременно, а ведь все так хорошо начиналось. И за сверток он переживал. Мало ли майор заинтересуется его содержимым…

В обезьяннике уже было два человека: невменяемый алкоголик, распластавшийся прямо на полу вдоль грязной и, судя по запаху, зассаной стенки; и молодой парень лет двадцати, обхватив колени, раскачивающийся на деревянном ящике, служившим скамейкой.

Роман присел к парню, тот деликатно переставил ноги на пол, освобождая больше места новому сокамернику.

Некоторое время сидели молча, лишь алкаш периодически выкрикивал что-то невнятное. Роман прислонился к холодной стене и прикрыл глаза. Надо использовать время с умом, хотя бы поспать.

Прошло минут пятнадцать. Парень, не разделял его намерений отдохнуть. Наверное, давно уже здесь находился и сильно нервничал – решил заговорить:

– Максим, – протянул он мокрую холодную ладошку.

– Роман, – пожал ее Пластинин и тут же пожалел.

Парень явно хотел поделиться своими неприятностями хоть с кем-то, но, алкаш его слушать отказался, а кроме Романа под рукой никого не осталось.

Роман, раз уж поспать не давали, решил потренироваться в наблюдательности и дедукции. Парень трезвый – значит взяли не за синьку. Сидит давно, значит дело не в отсутствии документов. Вид у него, хоть и приличный, но похож он скорее на пройдоху, чем на продавца из салона сотовой связи – ну или где там приличные люди его возраста работают? На студента он тоже был непохож. Сидит, качается, нервничает. Первый раз попался или что-то серьезное грозит?

– Два два восемь? – кинул Пластинин первый шар.

Парень вздрогнул, посмотрел на него и кивнул.

– Много с собой было? – Роман, удовлетворенный собственной проницательностью, продолжил расспросы.

– Да блин! – дрожащим голосом воскликнул парень. – Было-то много, но ведь это не наркотики даже…