Елена Арсеньева - Лесная нимфа

Свернуть-то она свернула и даже сделала несколько шагов, однако до места происшествия не дошла, потому что и отсюда было видно: никакого «Лексуса» там и в помине нет.

Алена приостановилась от изумления. Честно говоря, она предполагала, что хотя бы одна милицейская машина там окажется. Ну вот как-то не хватало ей нынче кадров из «Улицы разбитых фонарей» или «Убойного отдела»…

А впрочем, за тот час, который она провела среди молодых литераторов, милиция уже наверняка уехала. И пострадавший «Лексус» тоже.

– Ты дура или правда такая храбрая? – пробормотал кто-то.

Какой-то был вечер таинственных голосов, честное слово! Сначала грабитель, потом Денис, теперь…

Ха, опять грабитель!

Нет, ну правда – тот самый, мужик в «имитации». Правда, на сей раз он исполнял роль не татя нощного (вообще-то вечернего, но это роли не играет), а мирного прохожего. Но – случайно или намеренно – стоял от Алены Дмитриевой на некотором расстоянии. То есть голос она его слышала, однако шаловливой ручонкой вряд ли достала бы, пожелай, к примеру, его схватить и применить очередную порцию мер физического воздействия.

– А вы еще не угомонились? – высокомерно спросила Алена. – Что, если я в милицию пойду и опишу ваши приметы? Наверняка участковый этого района вас опознает. Судя по всему, вы тут постоянно промышляете.

Он отошел еще на шаг и принял такой вид, как будто немедля готов задать стрекача. Однако голос его звучал по-петушиному бодренько:

– Никуда ты не пойдешь! Хотела бы заявить – уже давно заявила бы. Я б на тебя тоже заявил, было бы кому.

– Театр абсурда какой-то, – хмыкнула Алена. – Я в чем виновата?!

Строго говоря, можно было просто плюнуть на него и ехать домой. Вон остановка в двух шагах. Но Алене всегда нужно было расставить все точки над i, а также над ё! Порой это делало нашу героиню занудой, но частенько приводило к весьма неожиданным результатам…

– А кто виноват, что у него подушка выскочила? – обиженно спросил мужик. – Я, скажешь?

– Скажу, – покладисто ответила Алена и в самом деле сказала: – Вы.

Она со всем миром была на «вы» – во всех, даже в самых люмпенских его проявлениях…

– Так это ж ты меня толкнула! – взвыл он обиженно.

– Вижу, вы имеете представление о причинно– следственной связи, – одобрительно кивнула Алена. – Вы ударились о машину потому, что я вас толкнула. А почему я вас толкнула, не подскажете?

Он пожал плечами:

– Видать, померещилось тебе что-то, ну ты и…

Алена смотрела на него во все глаза. Видала наглецов, но таких!..

С другой стороны, он ведь прав, вот в чем смех. Ей померещилось, что у него в руках нож. А это была линейка.

Нет, нормально, так и есть, Алена Дмитриева во всем виновата!

Не сдержавшись, она рассмеялась. Мужик тоже нерешительно улыбнулся. Они как бы подписали пакт о ненападении. Временный… но подписали.

– Нам с вами повезло, что милиция уже уехала, – сказала Алена. – И повезло, что не отыскался свидетель со стороны, а не то мы с вами в КПЗ рассуждали бы о причинно-следственной связи.

– Да не уехала она никуда! – вскричал мужик пылко. – В том-то и дело! Понимаешь?

Алена вгляделась в проулок. Нет, конечно, ее зрение орлиным назвать было никак нельзя. Иногда она даже очки надевала, когда читала Брокгауза – Ефрона, к примеру, но никакой машины милицейской в проулке точно не было.

– Не пойму… – пробормотала она.

– И я не пойму! – столь же пылко вскричал ее собеседник. – Хоть убей.

– Да не стану я вас убивать, нет у меня к этому ни малейшей тяги, – отказалась Алена. – Лучше толком объясните, что там с милицией.

– Да мне бы кто объяснил, – вздохнул он. – Ну вот ты скажи, ну вот если у тебя есть «Лехус» и тебе его кто-то раскурочил, подушку вышиб, ну ты что делать будешь?

– Да милицию вызову, какой тут может быть вопрос?

– Конечно! Или хотя бы шум поднимешь, людей поспрошаешь, кто что видел, кто что заметил и все такое. Верно?

– Ну конечно.

– Так вот! А он, этот с «Лехуса», прибежал откуда-то с этой стороны, – бывший разбойник махнул рукой в сторону проспекта Маршала, – видать, за сигаретами туда бегал, подошел к машинке, сел да уехал.

– Что вы говорите! – изумилась Алена.

– Да что слышишь. По сторонам посмотрел так, – мужик втянул голову в плечи, потом как бы вынул ее оттуда, подбородок выдвинул и повертел головой туда-сюда, – сел в машинку свою и умотал. Никакого шума, ничего.

– И подушку не убрал?

– Не, ну ты вообще, – укоризненно покачал головой мужик. – Как бы он поехал? Вынул что-то из кармана, видать, нож, проколол ее, смял, влез кое-как на свое место – и уехал. Умотал, как ненормальный! Может, у него «Лехус» краденый был? Угнанный? Тогда все понятно. Но ты знаешь что?!

– Что? – затаив дыхание, спросила Алена, а сама подумала, что этому разбойнику детективы бы писать. Умеет же он держать человека в напряжении!

– А я видел этого типа потом. Я тебе точно говорю. Видел! Вот только что, перед тем как на тебя наткнулся. Он помелькал около вон той остановки, – разбойник махнул рукой, – с девахой какой-то поговорил, а потом она ушла, да и он куда-то подевался.

Алена огляделась.

Никого.

Ну и ладно. Ну и замечательно. Еще разборок с очередным «Лексусом» ей не хватало!

– Будем считать, что нам повезло, – переминаясь с ноги на ногу, нетерпеливо поглядывая в сторону остановки, сказала Алена. Вдали показался троллейбус. – До свиданья, всего наилучшего!

– Ну давай, удачи! – дружелюбно сказал разбойник.

Алена уехала.

Наконец усилия следователей прокуратуры и милиции по делу об убийстве Катерины Долининой объединились, однако никакой особой радости для Натальи в ее совместной с Никитой работе не было.

Каждый день вмещал множество встреч и бесед. Искали пресловутого «двоюродного брата Кольки Кучерова» среди друзей и знакомых Кучеровых и Гавриловых. Наталья встретилась с Валей Сазоновой, но ничего, характеризующего «болтливого» и его компанию, Валентина более не вспомнила. Тогда Наталья вызвала к себе ее подруг, бывших в тот майский день на Садовой в гостях у Валентины.

«Видимо, я старею, – подумала Наталья, когда девушки вошли в ее кабинет. – Ведь женщине положено завидовать красоте, и молодости, и туалетам других женщин. А я просто восхищаюсь этими девочками, как мать-старушка, и воображаю, что вскоре и моя Лидочка станет такой же рослой, румяной и кудрявой красоткой, разве что, может быть, не будет так увлекаться косметикой, и беспокоюсь только об одном: справлюсь ли с ее нарядами…»

В одной из девушек Наталья с удивлением узнала ту самую приветливую хозяюшку, у которой она совсем недавно отстирывала в пионерском лагере свое платье. Ее звали, Наталья помнила, Людой, фамилия оказалась – Бочинина. Она только на днях вернулась в город, закончив практику в столовой пионерлагеря. С первого сентября начинались занятия в училище, а пока Люда отдыхала. Она, узнав Наталью, сразу как-то успокоилась, пропала испуганная настороженность, с которой девушка вошла в кабинет.