Сергей Донской - Дикий фраер

На его предложение постоять у входа в подвал и подождать Толика Роман пренебрежительно фыркнул и двинулся на свет, опередив попутчика на несколько стремительных шагов.

Помещение, в котором он оказался, смахивало на пещеру, заселенную несколькими первобытными на вид созданиями, греющимися у костерка, разведенного в закопченном корыте. Дым исправно втягивался в отдушину под самым потолком, а аромат жарящегося мяса перебивал все прочие запахи затхлой комнаты, поэтому Роман, приготовившийся дышать через раз, с облегчением перевел дух.

– Привет честной компании, – сказал он, разглядывая собравшихся с плохо скрываемой иронией наследного принца, волей судьбы очутившегося среди подонков общества.

Ответом ему было молчание. Чтобы как-то развлечься во время затянувшейся паузы, Роман принялся разглядывать колоритных обитателей подземелья.

В серолицем бородаче, обряженном в ветровку жизнеутверждающего ярко-желтого цвета, нетрудно было опознать здешнего вожака. Из-за красноватых прожилок белки его глаз казались мраморными камешками.

Рядышком примостилась безобразного вида бабенка, возрастом годящаяся бородачу в матери, а поведением изображающая из себя любимую жену султана или разнузданную одалиску. Кокетливо обгладывая косточку, она прислонила голову к плечу повелителя и была так пьяна, что даже не заметила появления гостя. Блестящий плащик, наброшенный на ее плечи, показался Роману смутно знакомым, но он не стал приглядываться, отвел взгляд, визуально знакомясь с остальной компанией.

Третьим участником застолья являлся невероятно изможденный тип в военной шинели со споротыми знаками отличия. «Такому самое место в массовке фильма про пленных красноармейцев», – решил Роман. Казалось, что он втягивал щеки нарочно, чтобы посмешить народ, потому что таких худых физиономий у живых людей не бывает.

По левую руку от живого трупа сидел в позе лотоса дебильного вида парняга с редкой порослью на лице.

Изучив трапезничающую компанию, Роман многозначительно повторил:

– Привет. Честно говоря, не ожидал, что вы здесь мяском балуетесь. Приятно удивлен. Собачатина небось?

– А ты попробуй, – предложил предполагаемый Толик, показывая взглядом на сочащиеся кровью куски мяса, наваленные горой на грязной полиэтиленовой клеенке. – Выбирай любой, какой на тебя смотрит. Насади на свой прут и присоединяйся.

– Нет уж, спасибо, – решительно отказался Роман, хотя голодную слюну все же нечаянно сглотнул. – Я не кушаю четвероногих друзей человека, Толик. Ты ведь Толик, да?

– Угадал, – согласился бородач. – А насчет четвероногих друзей ошибся. Я и сам не люблю собачатину. Предпочитаю мясо другого рода.

Пьяная бабенка при этих словах очнулась от летаргии и визгливо засмеялась. Это походило на звуки, производимые ножовкой при перепиливании ржавого бруска.

– Рад, что в этом наши вкусы совпадают, – сказал Роман и внезапно шагнул в сторону, привлеченный неожиданным зрелищем.

В углу комнаты на поролоновой подстилке лежала голая девушка со слишком полной для ее худой комплекции грудью. Вокруг нее валялись клочья искромсанной одежды. Кроме высоких шнурованных ботинок на ней не было ничего. В тусклом свете костра она казалась такой розовой и привлекательной, что ее обязательно хотелось пощупать, как искусно изготовленную куклу. Казалось, помни в пальцах соски ее груди, и они заскрипят как резиновые.

– Это же Элька! – непритворно обрадовался Роман, остановившись над ней. – Узнаешь меня? Мы познакомились ночью на Костиной квартире. Я тогда не успел представиться, но теперь восполняю это упущение. Меня зовут…

– Я знаю, – перебила Элька. – Ты Рома. Скажи им, Рома, чтобы меня развязали… Руки совсем затекли… И еще я вот-вот окочурюсь от холода…

– Неужели замерзла? А на вид такая теплая! Прямо горячая на вид…

С этими словами Роман нагнулся и недоверчиво огладил обращенный к нему бюст, делая это так нежно, словно Элька попросила у него ласки, а не помощи.

– Потом можешь щупать, сколько угодно, – нервно крикнула Элька. – А сейчас просто освободи меня!

Роман оставил ее в покое, выпрямился и напустил на себя озадаченный вид:

– Как же я могу? Это было бы некорректно по отношению к присутствующим. Я здесь всего лишь случайный гость, и негоже мне корчить из себя хозяина… Верно я говорю, Толик?

– Верно, – подтвердил бородач в лимонной ветровке. – Уважаю. Воспитанный юноша.

– Пусть меня немедленно развяжут! – крикнула Элька в истерике. – Они человечину жрут! Я следующая на очереди! Помоги мне! Помоги же!..

– На вкус и на цвет товарищей нет, – нравоучительно произнес Роман, с удовольствием пялясь на распростертое у его ног тело. – Между прочим, я бы тоже не отказался тебя попробовать. – Его язык быстро прошелся по пересохшим, потрескавшимся, как у ящерицы, губам. – Все же как-никак у нас с тобой состоялось мимолетное знакомство. Это не то, что есть мясо совершенно постороннего человека с неизвестными болячками. Тобой, как я погляжу, не отравишься.

– И-хи-хи! – восторженно заверещала пьяная бабенка в фасонистом плаще, который, как вспомнил теперь Роман, когда-то принадлежал Эльке.

– Заткнись, – порекомендовал ей Толик и перевел тяжелый взгляд на Романа. – Ты, как я погляжу, очень разговорчивый, красавчик. А по делу так ничего и не сказал. Ты ведь по делу сюда пришел?

– Разумеется, – кивнул Роман и предложил: – Спроси у своего хромоногого товарища, что я ему подарил. Пусть покажет тебе этот сувенир. У меня таких на всех вас хватит.

– Что там у тебя? – заинтересовался бородач, переключая внимание на бывшего кандидата наук, усевшегося на корточки за спиной Романа.

– Сто долларов. – Голос покалеченного бомжа напряженно завибрировал. – Я их честно заработал!

– О! – Бородач снова с любопытством посмотрел на Романа. – Люблю гостей, особенно богатых.

– Заплати им, и пусть меня развяжут, – закричала Элька, ужом извиваясь на поролоне.

Роман поставил башмак на ее податливо прогнувшийся живот и внушительно произнес:

– Если ты не уймешься, я сейчас попрыгаю на тебе немного. Из тебя все вылезет наружу, включая кишки. Может быть, после этого ты подрастеряешь аппетитность, но зато станешь молчаливой. – Роман убрал ногу, полюбовался рифленым отпечатком, оставленным на голой коже, и с удовольствием заключил: – Просто лежи и молчи. Это главная обязанность всех женщин на земле. Ничего другого от вас не требуется.

– И-хи-хи! – Безобразная одалиска решила по глупости, что последняя сентенция к ней не относится, и тут же опрокинулась на спину, получив по губам от Толика.

– Я слушаю тебя, Рома, – значительно сказал он, впиваясь зубами в кусок мяса, насаженный на электрод, оставленный ему в наследство неизвестно каким сварщиком. – Деньги – вещь хорошая, спору нет. Но что мы должны сделать, чтобы их заработать?