Сергей Донской - Конь в пальто

Называется, отделались легким испугом. Но Адвокат не стал ни поздравлять попутчиков с удачей, ни дожидаться завершения инцидента. Чинно, но торопливо он пересек гудроновое шоссе и, расположившись поближе к смотровой башенке ГАИ, стал высматривать попутку в обратном направлении.

– Ну-к, Бойченко! – удивленно окликнул его старлей. – Вы куда? Скоро можно будет следовать, эт-та, дальше.

Злорадно посмотрев на двух понурых парней, стоящих у своей машины, Адвокат помахал им ручкой:

– Не поеду я дальше. Я лучше проголосую и обратно в город, к своим. Папа, наверное, волнуется. Так что, пока, пацаны! Свидимся!

Пришлось расстроенным похитителям катить дальше без него. Разошлись они с Адвокатом, как в море корабли.

К Хану Адвоката допустили не сразу. Объяснили: Папа лег поздно, злой, как черт, пусть лучше поспит подольше, всем от этого только лучше будет. Давясь поднесенной жратвой, Адвокат услышал про уплывший в неизвестном направлении кредит, про смерть Ляхова и Оли, про поиски хрен-знает-кого в кожаном пальто. Печальное повествование было завершено неожиданным дружеским советом:

– Ты бы лучше не пузо набивал, а подмылся.

Адвокат вспомнил испытания, выпавшие на его долю, и втянул ноздрями воздух, пытаясь определить степень собственной вонючести. Попахивало. С грустью посмотрев на недоеденные пельмени, он отправился в ванную, а через некоторое время, чистый и до одурения сытый, предстал перед непроспавшимся ханским взором, вздрагивая от подобострастия. Хан принимал его в полутемной душной спальне, развалившись в одних трусах на широченной кровати. Ближе к стене, под персидским ковром, украшенным шашкой, грозной в своем одиночестве, торчали из-под одеяла крашеные женские лохмы. Адвокат про себя подумал, что никогда бы не согласился спать под знаменитой ханской сабелькой. Хотя Хан и не стал бы спрашивать его согласия.

Хмурый, неприветливый, полулежал он в полном молчании, не обращая внимания на переминающегося с ноги на ногу Адвоката. Невозможно было догадаться, что за коварные планы роятся в его голове. Вот сейчас снимет со стены шашку и…

Так думал Адвокат. И глубоко заблуждался. Короткостриженая, слегка плешивая голова Хана была занята совсем другими мыслями. Он обдумывал, что бы такого особенного скушать на обед. Фаршированное вишнями змеиное филе? Отварного лосося в винном соусе? Омара со сливками? Или побаловаться мексиканской кухней, какой-нибудь убийственной смесью горького, соленого и сладкого? Любые яства оказались бы в его распоряжении, стоило лишь пожелать. Но где взять аппетит?

– Адвокат, – вяло произнес Хан. – Пойди скажи, чтобы пацаны голубя отловили… Принесешь…

Слегка недоумевая, Адвокат сбегал во двор и вернулся в темную ханскую опочивальню с белым турманом в руках. Птичье сердечко трепетало под его пальцами. Сердце Адвоката тоже могло вот-вот выпрыгнуть из груди. Он боялся ханских сюрпризов. Насколько он помнил, от Хана не следовало ждать приятных неожиданностей. Никому. Никогда.

– Дай птицу, – Хан протянул руку. Он сжал голубя в ладони, повертел так и этак, покосился на Адвоката и вдруг, по-змеиному вытянув шею, откусил голубиную головку.

После этого ханские глаза уже не отрывались от побледневшего лица Адвоката. Он раз за разом стискивал зубы, с хрустом перемалывая крошечный черепок, и смотрел. Он выплюнул окровавленный ошметок прямо на кровать и продолжал смотреть. Он смотрел на Адвоката, а обезглавленный голубь бился в его руке, трепеща крыльями то часто-часто, то замедленно, плавно, будто уже долетел в свою Долину Смерти и снижался над ней.

– Хан, я… – Адвокат хотел что-то сказать, но тут же забыл, что именно, его сбила с толку новая серия взмахов голубиных крыльев – фрр-ффррр-фр…

– А что ты? Ты – ничего. – Хан поднес живое тельце к губам и стал с чмоканьем отсасывать кровь из птичьей шеи. Но глаз не отводил. Медленно цедил кровь, не обращая никакого внимания на крыло, которое гладило его по небритой щеке.

У Адвоката звенело в ушах. Едкая горячая желчь поднялась из желудка в рот, и ее пришлось проглотить, чтобы не стошнило прямо на ковер ханской спальни.

Хан отнял голубиное тельце ото рта и с улыбкой протянул ему:

– На, угощайся.

– Н-н-н, – Адвокат только и мог, что отрицательно мотать головой. – Н-н-н!

– Не хочешь? – как бы удивился Хан. – Зря. Живая энергия, брат. Раньше мне поросят по утрам резали. Засадил бы стаканчик крови, а, Адвокашка?

Тот, давясь рвотными спазмами, снова помотал головой. И снова не смог ничего сказать.

– А человеческой крови не пробовал?.. Нет? Тоже зря. Я вот прикажу кого-нибудь зарезать, полакомимся на пару. Только кого бы зарезать?..

Желтый немигающий взгляд Хана сверлил Адвоката, почти осязаемо ощупывал лицо, толкал назад, заставляя помаленьку пятиться. Шажок, другой. Адвокат уперся спиной в стену, обтянутую шелком.

– Испугался, – удовлетворенно сказал Хан. – Побледнел. Ну давай, кайся. Есть чего бояться, значит, найдется и в чем покаяться.

Бывший голубок с мягким стуком упал у адвокатских ног. Отвернувшись, Хан облачился в халат с огнедышащим драконом на спине.

С трудом подавив тошноту, Адвокат заговорил. Это была сбивчивая, но страстная речь, полная пафоса и ненависти к врагам. Обгаженные штаны в адвокатскую эпопею не вписывались и были обойдены молчанием, как деталь лишняя и совершенно случайная.

Только-только заслышав про подвал театра, Хан за волосы вытащил из постели сонную наложницу и отправил ее пинком прочь. Этого оказалось слишком мало, чтобы до конца выпустить пар, и он безостановочно метался по комнате. Адвокат никогда не бывал в зоопарке, и ему не доводилось видеть тигра в клетке, поэтому сравнивать Хана с тигром не приходило ему в голову. Зато в юности, будучи поваром солдатской столовой, он не раз наблюдал за поведением крыс, попавших в глубокий чан. Некстати вспомнив, постарался поскорее прогнать неприятную и даже опасную ассоциацию.

– Они думали, что я отрубился, а я прикинулся шлангом и уши развесил, – повествовал Адвокат, не отрывая преданного взгляда от Хана. – Тут этот Леша и помянул случайно Итальянца…

Когда прозвучало ненавистное Хану имя, Адвокату показалось, что дракон на его спине зашевелился, разминаясь перед вылетом в карательную экспедицию.

– Значит, Итальянца сильно моя персона интересует? Добраться до меня хочет? Выходит, кредит мой все же этот шакал заныкал…

– Кредит? – Покончив с исповедью, Адвокат почувствовал себя несколько увереннее. – А что там получилось с кредитом, я не совсем в курсе…

– Ты? Не совсем в курсе? – Когда Хан обернулся, выражение его лица было неподдельно удивленным, как если бы Адвоката до сих пор в комнате не было, а потом он внезапно появился. – Неужели? С Ляховым терся? Терся. Потом замылился куда-то. Сдается мне, горбатого ты лепишь, Адвокашка.