Сергей Донской - Наркомент

Пистолет по имени «зауэр» послушно очутился в моей руке и по очереди взглянул черным зрачком на обоих мужиков. Один от неожиданности уронил лоток с одуряюще пахнущими на морозе булочками. Второй попытался заслониться ящиком с пивом и испуганно просипел:

– Ты чего? Чокнулся?

Возможно, в чем-то он был прав. На здравомыслящего человека я вряд ли смахивал. Но обдумывать свои действия мне было некогда, а терять нечего. В ходе штурма выставочного центра обязательно выяснится, что я там работал. Очень обещающая деталь, учитывая Серегин труп, который будет обнаружен на полу. А по месту моего недавнего жительства, установить которое пара пустяков, сыщики наткнутся на еще один труп. Вкупе с крупной партией героина, на которой меня только что чуть не подловили, все вместе сложится в стройную следовательскую версию, согласно которой на меня будут охотиться, как на бешеного пса.

От одних этих лихорадочных мыслей можно было запросто свихнуться, и неудивительно, что мужики из «Москвича» усмотрели во мне вооруженного безумца. Это было даже хорошо. Повинуясь приказу, они одновременно попятились на благоразумное расстояние.

– Кончай, а? – попросил один из них, тот, который загораживался ящиком и чувствовал себя в относительной безопасности. – Тут товару на три тысячи, не больше.

Оставив эти слова без внимания, я подбежал к брошенному «Москвичу». Его мотор выжидательно пофыркивал на холостом ходу, выбрасывая из выхлопной трубы голубоватые облачка дыма.

Не прощаясь с растерянными владельцами, я тронулся с места так резко, что из автомобиля посыпались бананы с апельсинами вперемешку.

Когда я мчался мимо заснеженных елей парка, мне почудилось, что далеко позади прозвучала трескучая автоматная очередь. Я не стал останавливаться, чтобы проверить свое предположение. Я торопился влиться в общий поток машин. В них ехали абсолютно нормальные и спокойные граждане, которых никто не преследовал, никто не ловил. Счастливые люди, думал я. Они даже не подозревают, какие они счастливчики!

Снегоочистители успели с утра пораньше пройтись по улицам и оставили вдоль тротуаров длинные сугробы, напоминающие брустверы траншей. От этого дороги заметно сузились, и машины шли плотным потоком, почти впритирку друг к другу.

Затормозив у светофора, я чинно ждал, когда загорится зеленый и можно будет ехать дальше, как можно дальше от Дворца молодежи, где, вероятно, уже организовывалась погоня и ловцы обменивались оперативной информацией посредством зловеще хрипящих раций.

Справа посигналили, еще раз, еще. Бросив взгляд на соседнюю машину, я увидел водителя, отчаянно жестикулирующего и кривляющегося за стеклом. Почему-то он напомнил мне обезьяну, пытающуюся обратить на себя внимание.

– В чем дело? – спросил я.

Мой голос невозможно было расслышать, но я высоко поднял брови и изобразил всем лицом полнейшее недоумение.

– Закрой задние дверцы! – заорал мужчина, догадавшись опустить стекло. – Весь груз растеряешь, дурила.

Ну да, дверцы фургона остались болтаться нараспашку. Я послушно выбрался из «Москвича» и обогнул его, чтобы исправить оплошность. Незачем было привлекать к себе лишнее внимание.

Где-то неподалеку взвыла, угрожающе заулюлюкала сирена. Вторя ей, отозвался протяжным гудком бутылочно-зеленый «Сaaб», которому мой невзрачный «москвичок» преграждал дорогу. Светофор сменил красный цвет на зеленый, и я вызывал сильное раздражение у блондинки, маячащей за лобовым стеклом «Сааба».

Сирена приближалась. Только теперь я сообразил, что приметный «пирожок» – не самое надежное средство передвижения для того, кто рассчитывает затеряться на городских улицах. Наверняка владельцев «Москвича» по-быстрому опросили, и теперь преследователи точно знали, в каком автомобиле следует меня искать.

Приблизившись к «Саабу», я показал блондинке жестом: открой, нужно поговорить. Когда едва слышный щелчок подсказал мне, что блокираторы сняты, я открыл дверцу и нахально вторгся на чужую территорию.

– Что такое? – Блондинка вздернула и без того курносый нос и посмотрела на меня искоса, напоминая настороженную голубку, оказавшуюся в опасной близости от беспризорного кота.

Парик у незнакомки был замечательный, просто роскошный, и он был ей к лицу гораздо больше, чем темно-лиловая помада, из-за которой ее губы вызывали ассоциацию со слишком поздно вытащенной из воды утопленницей.

– Теперь можно трогаться, – вежливо сказал я. – Моя колымага заглохла. Объезжайте ее и – вперед.

– Кто вы такой, собственно говоря? И почему я должна вас слушаться?

– Считайте меня просто попутчиком. Но вооруженным и очень опасным. Пистолет показать?

– Не стоит. Навидалась я этого добра.

Блондинка, улучив момент, сдала задом и обогнула препятствие, притормозив прямо перед светофором, который снова одноглазо вытаращился на собравшиеся машины с упрямым намерением никого никуда не пропускать. Сирена голосила где-то совсем рядом.

– Трогайте, – повторил я уже натянутым тоном. – Я спешу.

Покосившись на меня, блондинка пересекла перекресток и покатила прямо. Салон «Сааба» был пропитан ее горьковатыми духами. А пушистый мех ее серебристой шубы так и манил зарыться в нем лицом, ища ласки и сочувствия. Почему-то мне захотелось избавить незнакомку от ее дивного парика пшеничного цвета и выяснить, что она собой представляет в натуре, так сказать. И это под заунывное завывание милицейской сирены! Определенно, бессонная ночь способна притупить чувство самосохранения.

– Перестраивайтесь в первый ряд, – распорядился я. – Сейчас будем поворачивать вправо.

– Не получится, – возразила блондинка. – Раньше надо было предупреждать.

– Тогда давайте свернем налево. Нет возражений?

– Странно, – произнесла незнакомка после короткой паузы, которая потребовалась ей для маневра. – Разве у заложниц интересуются их мнением?

– Вы не заложница, а я не террорист.

– А кто же тогда? Грабитель? Убийца? Или, может быть, насильник?

– Не угадали. Но, чтобы не переживать понапрасну, можете считать меня разведчиком, выполняющим секретную миссию.

– А та мусоровозка с мигалкой была вашим почетным эскортом? Ха!

Голос незнакомки был неестественно оживленным, а короткий смешок – развязным и довольно вызывающим. К тому же я учуял в парфюмерной ауре, окружающей блондинку, примесь алкоголя. Скорее всего это был хороший коньяк, хотя я мог и ошибаться. Но то, что моя невольная спасительница села за руль под хмельком, не вызывало ни малейших сомнений.

Погоня осталась далеко позади, сердце перестало колотиться в набатном режиме, я позволил себе слегка расслабиться и даже откинулся на спинку кожаного сиденья. Ненавязчиво изучая профиль невольной попутчицы, я обнаружил, что не могу определить ее возраст. Тридцать лет? Под сорок?