Яков Волчек - Карай. Сын Карая

Все у него было не так, как у других. Вовка захохотал. Конечно, это тоже шутка. Всю жизнь тебе твердят: «Надо быть вежливым!» И вдруг находится человек, который говорит: ненавижу вежливых.

— А каких же вы любите, дядя?

— Я тебе не дядя. Еще раз так скажешь — будет удар в ухо.

Это он опять шутит. Очень симпатичный. И все время он кого-то показывает, как в театре, — то пьяницу изобразит, то хулигана. Может, Вовке повезло и он наткнулся на артиста?

— Вы артист?

— Я Антон, — мрачно сказал парень.

— А по отчеству?

— Нету.

— А я Вовка.

— Нет, ты Скелет.

Голова у Вовки чуть-чуть кружится, а на душе легко.

— Вы в каком театре работаете?

— Моя работа тебе и не снилась. Ты гляди на меня, Таких ребят, как я, уже мало остается. Для Антона на белом свете никаких трудностей не существует.

А у Вовки есть трудности.

— Какие у тебя трудности, Скелет?

Вот, например, Вовке сегодня даже ночевать негде.

— Почему?

Потому что Вовка вообще первый день сегодня в этом городе.

— А раньше где жил?

Сказать или не сказать? Вот такое у Вовки предчувствие, что Антон — друг. Этому парню, Антону, можно довериться. Он поможет.

Сбивчивый Вовкин рассказ Антон слушает молча.

— Значит, милиция и тебя подковала?

— Я же не лошадь! — Вовке весело. — Смотрите, где у меня копыта?

— Благодари своего бога, что Антону доверился. Будет тебе и стол и дом.

— Между прочим, у меня еще много денег осталось, я могу за квартиру платить.

— Тем лучше, раз ты богатый.

В раздевалке Вовка показал Антону сверток с деньгами. Вот, пожалуйста! На несколько дней во всяком случае хватит.

Антон пренебрежительно подкинул сверток на ладони.

— Этого добра у нас с тобой будет, сколько захотим.

— Денег?

— Хрустов этих. По-вашему — денег. Ты за меня держись. Я тебе широкий белый свет покажу. Желаешь?

Вовка неясно представлял себе, что это такое — широкий белый свет.

— Ну, города разные. Возьму тебя в младшие свои корешки, и мы с тобой всё объездим — от моря до тайги. Желаешь?

Это предложение Вовке понравилось. Он солидно откашлялся, наклонил голову:

— Желаю.

Вот как хорошо началась его самостоятельная жизнь! Он будет ездить, много увидит и узнает. Будет учиться. Будет работать. Антон ему поможет…

— Мы в командировку поедем?

— Вроде.

Что-то все-таки Вовку тревожило. Он спросил:

— Антон, а вы кто?

Они шли по улице. Антон ступал нетвердо. Вовку уже немного мутило. Ответа он не услышал.

Вовка проснулся в большой и пустой комнате с очень толстыми, грубо побеленными стенами. На окне была решетка.

Что же это такое? Неужели он попал в тюрьму?

Но он быстро вспомнил, что это Ереван, комната Антона и что во время прогулки по городу он на многих окнах видел предохранительные решетки.

Все тело у него ныло. Еще бы, он лежал на голом топчане, на неровно сколоченных досках. Только вместо подушки было чье-то сложенное вчетверо пальто. Антон позаботился.

Голова у Вовки гудела.

Что сейчас — вечер? А может, ночь? За окном темно и тихо. Вовка огляделся. На грязном шнуре висела тусклая, засиженная мухами электрическая лампочка. Нехотя он поднялся и внезапно ощутил: что-то не так! Что-то случилось!

Не было свертка с деньгами — вот в чем дело.

Вовка ощупал карманы, потом полез под топчан.

— Не ищи, — раздался знакомый голос.

В дверях стоял Антон.

— Деньги мои потерялись…

— Я взял.

Лицо у него было опухшее, небритое. Как только он появился, в комнате запахло спиртом. Вовку опять стало мутить.

Антон пришел с покупками. Бросил на стол буханку хлеба, банку консервов, круг колбасы. Осторожно вытащил бутылку — ее он извлек из внутреннего кармана.

— Выпьешь со мной?

Нет, пить Вовке определенно не хочется.

— Брюхо набить желаешь?

От еды Вовка не откажется.

— Ну давай, нажимай.

— А вы?

— Не заботься.

Вовку удивляло — почему Антон не возвращает деньги? Он понимал так: сверток во сне вывалился и Антон взял его на сохранение. Но теперь Вовка уже в силах сам сберечь свое имущество.

— У меня там, кажется, рублей сорок, — сказал он небрежно. Было стыдно, что он заводит с хозяином разговор о деньгах — будто не доверяет ему.

— А я не считал. — Антон тупо глядел в угол комнаты.

— Ну, пусть они так у вас и остаются, — осторожно выговорил Вовка. — А когда мне сколько-нибудь понадобится, я буду у вас брать. Хорошо?

Антон дико взглянул на мальчика, но промолчал.

— Вы, наверно, сейчас в отпуске?

— Ага. — Антон потянул из бутылки, в его маленьких глазах засветился внезапно живой интерес. — Ты что, совсем дурак?

— Почему? — Вовка пожал плечами, отрезал кусок колбасы и хлеба. Только сейчас он почувствовал, как сильно проголодался. — А ваш друг Геннадий, за которого вы хотите отомстить, — он где? С ним что случилось?

Антон покачивал в ладонях голову, будто перебрасывал горячий блин из руки в руку.

— Дьякон далеко… Дьякон сейчас там, куда никто не торопится…

— Какой дьякон?

— Пей!

Широкая струя из бутылки полилась в стакан.

— Я не хочу! — испуганно отказался Вовка.

— Выпьешь.

В руке Антона появился нож с узким лезвием. Быстрое движение — и полоска стали глубоко вошла в доску.

— Мне что в стол, что в человека… Понял?

Вовка с ужасом глядел на раскачивающийся черенок.

Это уже никак не похоже на шутку. Так вот кто он такой, этот парень с разъяренными бесцветными глазами! Глаза убийцы и руки убийцы. И Вовка целиком в этих страшных руках.

Пересиливая себя, он с отвращением сделал маленький глоток.

— Больше не могу…

— Теперь говори: как жить думаешь?

— Не знаю… Я буду работать…

— Ага! Еще?

— Поступлю учиться…

— Теперь послушай, я тебе скажу, как ты будешь жить. — Антон шумно опустил на стол тяжелый кулак. — Ты вор. На тебя объявлен розыск по всем городам. Ты утянул денежки. Как только тебя найдут, так и законопатят на три года. Понял? Мне достаточно стукнуть первому постовому, и тебя нету. Уяснил?

— Я не вор… Деньги верну… Я заработаю…

— А кто тебя примет работать? Документ у тебя есть? Учиться пойдешь? А кому ты нужен? Без бумаг ты не человек. Родственников нет, денег нет.

— У меня сорок рублей!

— Где они? — Антон развел руками. — Теперь я твой бог. Понял? Вздумаешь уйти — на краю света разыщу. Да и сам как куренок погибнешь, лишь нос на волю высунешь! Подойди ко мне!

Вовка нехотя приблизился.

Широкая грязная пятерня ухватила его лицо и сжала, скомкала. Мальчик попытался вырваться. Он задыхался. Непреодолимая сила подняла его в воздух и отшвырнула в сторону.

Теперь Вовка лежал на полу у топчана. И Антону уже не надо было спрашивать, понял ли он. Вовка все понял: это конец. Нельзя ни бежать, ни домой вернуться, ни здесь остаться. Вовка сам погубил себя…