Валерий Ильичёв - Опасный сюрприз

Румянов без особого энтузиазма отправился на свидание к Люське в условленное место: не тащить же эту полупьяную лахудру на конспиративную квартиру.

Люську Румянов заметил еще издали. Веселая и разгульная, она никогда не боялась, что знакомые уголовники засекут ее беседующей с ментом. На все предупреждения об осторожности она беспечно отмахивалась:

— Брось, Румянов, меня пугать. Я — баба битая, всегда отбрешусь. А если кто и спросит, о чем у нас была беседа, скажу: о моем антиобщественном образе жизни. Или похвастаюсь, что ты меня как бабу просил тебе дать. А что, думаешь, не поверят? Так ведь я — баба видная, сладкая и медом, сам знаешь где, мазаная. Разве не так? Вот и поверят, что ты по мужской своей неукротимости равнодушно мимо — такой красоты пройти не можешь.

Румянов для вида всегда соглашался с Люськой, но глядя на опухшее лицо женщины, с удивлением думал: «А ведь она и вправду считает себя все еще юной и привлекательной. Среди женщин ее сорта я еще не встречал здраво оценивающих себя».

На этот раз Люська обошлась без обычных соленых шуток и начала с дела:

— Слушай, Румянов, сейчас у Нинки Шпильки на дому двое залетных парней гуляют. Они сегодня где-то неподалеку хату взяли через форточку, часть вещей продали, а туфли Нинке подарили.

— Они сейчас там?

— А я о чем толкую? Кроме Нинки, там еще Нюрка Козлиха с ними гуляет. Явилась на халяву, гадина безбровая, и начала тощей задницей перед мужиками крутить. Они на нее и запали с пьяных глаз.

И Люська зло и вычурно выругалась.

«Так вот в чем дело! Парни предпочли Нюрку. И теперь она со зла сдает их мне. Ну да мне-то что? Важен результат».

— Слушай, подруга, а они не догадаются, кто их заложил, если мы туда внезапно нагрянем?

— Да, ты что? Дня не проходит, чтобы туда участковый Ерофеев не зашел проверять жалобы соседей. Вот вместе с ним и иди. А если и заподозрят что, то мне на этих сопливых бродяг наплевать.

— Хорошо. Если все будет в масть, твои услуги оплатим в меру, наших скромных милицейских возможностей.

— Ладно, не бери в голову. Свои люди — сочтемся. Румянов попрощался и пошел разыскивать участкового инспектора Ерофеева.

Через полчаса Румянов в сопровождении Ерофеева и двух сержантов из патрульного наряда поднимался по грязной, пахнущей мочой и кошками лестнице. Дверь в Нинкину квартиру, много раз, ломаная буйными гостями распахнулась от одного удара ногой. Ворвавшись в комнату, Румянов сразу кинулся к двум парням, сидевшим за столом. Увидев наставленное на них оружие, они сникли, и без сопротивления позволили надеть на себя наручники. Находящиеся в сильном подпитии девицы довольно равнодушно наблюдали за происходящим. Но когда Румянов, позвав понятых, начал изымать подаренные ей туфли, Нинка стала громко протестовать, надеясь оставить их себе.

Но Румянов осадил хозяйку:

— Если хочешь идти по делу соучастницей, то давай так и запишем, что изъятые туфли твоя собственность, и тогда ты будешь отвечать за хранение краденого.

Нинка сразу замолкла и, обиженно надув губы, отвернулась. Оформив изъятие ворованных вещей, Румянов вывел задержанных на улицу и, посадив в патрульную машину, повез в отделение милиции.

Он понимал, что до полной ясности еще далеко: где была совершена кража — неизвестно, а без заявления потерпевшего задержанных и вовсе придется отпускать. Прежде всего надо надавить на парней, чтобы выведать адрес обворованной квартиры. Глядя на бледное лицо худощавого, парня, нервно покусывающего губы редкими желтыми зубами, Румянов решил, начать, с него: такого проще расколоть.

Не имея пока четкого плана, Румянов оставил Наждака в дежурной части под охраной сержанта и, крепко схватив Люка за плечо, повел его к себе в кабинет.

Шагая по коридору, Люк обреченно думал: «Ну все, я влип. Кроме кражи, намотают еще и убийство. И хозяин квартиры будет последним дураком, если не свалит все на нас, залезших к нему в дом.»

Приведя задержанного в кабинет, Румянов не дал тому сесть, а, прислонив к стене в угрожающей позе встал рядом:

— А ну-ка давай сынок, рассказывай, как дело было. И не вздумай вилять: я уже все знаю. Осталось только отдельные детали прояснить.

Вопрос сбил Люка с толку и, решив, что ментам уже все известно, он начал оправдываться:

— Я никого не убивал. Части тела уже были в ванне, когда я залез в квартирую. Так что за кражу ответим, а мокрое дело не шейте! Пусть хозяин той хаты сам ответ держит.

«Вот тебе раз! Значит они, там расчлененку обнаружили! А парень-то без царя в голове: сам на себя хомут вешает. Надо воспользоваться этим и дожать его прямо сейчас».

И Румянов сказал как можно равнодушнее:

— Не гони волну, сынок, мне все равно, на кого этот труп списать: на хозяина или на тебя. Лишь бы преступление считалось раскрытым. Если ты докажешь свою непричастность, то пусть хозяин в зоне за мокрое дело парится. Так что давай сразу все выясним до конца. Поедем на место, и ты покажешь, где что лежало.

— Боюсь я туда заходить! Вдруг этот мертвец опять на меня уставится! Страх жуткий!

— Тебе в ванную заходить не надо, расскажешь только, где что лежало, А я проверю твои показания. С хозяином потом разберемся.

Румянов прекрасно понимал, что несет чепуху. Но полупьяный парень, соображал плохо и потому легко согласился на это предложение:

— Хорошо, поедем. А Наждака с собой возьмем?

— Зачем он нам сейчас нужен? Я так понял, что он в квартире не был, снаружи тебя дожидался. К тому же о краже мы речи пока не ведем. Так что поедем в квартиру с тобой. Сейчас посиди в соседнем кабинете пару минут, я за машиной к начальнику схожу. Не пешком же нам туда топать.

Проводив Люка в расположенный рядом кабинет, Румянов попросил:

— Слушай Ильин, пусть парень побудет у тебя, пока я к Карпову забегу: машина нужна. Эти ребятки, хату подломили, а там в ванной наткнулись на расчлененный труп. Нужно срочно на место выехать. Вести парня в дежурку я не могу — там его подельник сидит. Ты, не хочешь прокатиться?

— Нет, у меня своих забот выше крыши.

В другое время Ильин, может быть, и поехал, но сегодня утром он получил сообщение о причастности некоего Мозоля к ряду нераскрытых угонов автомашин и теперь ломал голову, с какого конца ему к этому делу подступить.

Он мельком взглянул на испуганного паренька, сжавшегося на стуле, вздохнул и принялся составлять план оперативных мероприятий по изобличению Мозоля.

Ильин не смог себе и представить, что через несколько дней невольно окажется втянутым в эту кровавую историю с расчленённым трупом в обворованной квартире.

Вскоре Румянов вернулся и махнул Люку рукой:

— Поехали. Я договорился с начальником: он разрешил тебе в ванную не заходить. Не соглашался сначала, но я его все-таки уломал. Так что не дрейфь. Возьмем с собой понятых, и ты не мне, а им будешь все показывать и рассказывать. Пусть они убедятся, что ты не убийца.