Валерий Ильичёв - Прощание с облаками

— Ну а за Луня ты не боишься?

— Он же в преступлении не замешан. Зачем же ему чужие грехи на себя брать? Он скажет, что не знал, откуда эта статуэтка у Коржа, и выполнил его просьбу, поскольку они приятели.

— А ты уверена, что Лунь в квартире антиквара не был?

— Он мне в этом поклялся. Да и сам посуди, Лунь — интеллигентный человек, ранее не судим. Неужели он пойдет грабить коллекционера? Да и не стал бы он врать. Не забывай: мы с ним в близких отношениях.

«Масть рассуждает, как влюбленная женщина, — заметил про себя Кондратов. — Но, кажется, она заблуждается. Не стал бы опытный Корж рисковать и продавать столь ценную вещь через несколько дней после громкой кражи. Скорее всего это инициатива самого Луня, которому понадобились деньги, чтобы Масть обхаживать. Стоп! Тогда откуда у него эта статуэтка? Уж не был ли он во время кражи там в квартире? Бандиты могли пригласить его в качестве знатока для отбора наиболее редких и ценных экземпляров. На этажерке нашли отпечатки ладони и двух пальцев, не принадлежащих хозяину. Если их неосторожно оставил Лунь, то Масть допустила промах, сдав не только Коржа, но и своего очередного возлюбленного».

— А что представляет эта статуэтка?

— Так, ничего особенного: кавалер в парике и камзоле бегает вокруг ствола дерева за молоденькой девицей в кринолине. В «пряталки» играют или «салочками» забавляются. Лунь сказал, что эта статуэтка изготовлена в Германии во второй половине девятнадцатого века.

«Похоже, Лунь завязан в этой краже глубже, чем считает Масть. Пусть все идет по её плану».

После ухода Масти Кондратов выждал положенные по инструкции десять минут и вслед за агентессой покинул конспиративную квартиру: до начала намеченной операции оставалось чуть более двух часов.

Задержание Луня прошло успешно. Масть сердито пререкалась с остановившим её машину сотрудником ГИБДД. Кондратов, наблюдая, как она естественно возмущается, с восхищением подумал: «Талантище! А сидящий рядом с нею Лунь ничего не подозреваем Даже после обнаружения статуэтки он спокойно реагирует на предложение проехать в отделение милиции. Пока все прекрасно».

Но в дежурной части произошел сбой: Лунь заявил, что два дня назад купил статуэтку возле комиссионного магазина у неизвестного лица. Все попытки заставить его изменить эту версию не дали результата. И лишь когда эксперт-криминалист заявил, что сняты с его ладони и паль цев отпечатки совпадают со следами, обнаруженными на месте кражи, Лунь понял — ему не выкрутиться. Он потребовал встречи с адвокатом и отказался отвечать на вопросы. Когда Луня уводили в камеру, в коридоре к нему подскочила рыдающая Масть:

— Это я виновата. Прости, Володя!

Два дюжих сержанта оторвали Масть от задержанного и оттеснили в сторону. Лунь великодушно махнул рукою в сторону любовницы:

— Ладно, не бери в голову. Я как-нибудь выкручусь. Так что скоро увидимся. А ты пока учись ездить по правилам!

Шутка не развеселила Масть. Она продолжала плакать, забавно размазывая тушь с ресниц по щекам. И глядя на всхлипывающую агентессу, Кондратов понимал, что предстоит нелегкий разговор с этой женщиной.

Масть позвонила Кондратову ближе к вечеру и потребовала объяснений. Кондратов, сославшись на занятость, назначил встречу на следующее утро. Ему надо было сделать все, чтобы Масть не замкнулась в своей обиде и не отказалась от дальнейшего сотрудничества. Задача не из легких.

Кондратов приехал на конспиративную квартиру с цветами, бутылкой шампанского и коробкой конфет. Масть появилась в назначенное время, минута в минуту. Увидев накрытый стол, сразу завелась.

— Значит, праздновать собрался, Кондратов? Уж не по поводу ли того, что любимый мною человек в камере мается? А я без него места себе не нахожу?

Кондратов заранее подготовился к обороне и сказал примирительно:

— Да, вышла промашка. Вины не отрицаю. Но давай разберемся, где мы с тобой допустили ошибку.

Признание вины сделало свое дело. По крайней мере Масть готова была слушать.

— И ты, Масть, и я заблуждались, считая Луня лишь посредником в сбыте «темной» статуэтки. А оказалось, что он как знаток антиквариата сам участвовал в краже. Этого мы просчитать не могли. Тем более что Лунь беззастенчиво врал тебе, утверждая, будто в квартире антиквара никогда не был.

Взглянув на покрывшееся пятнами лицо агентессы, Кондратов обнял, что попал в цель: «Это Масть вряд ли стерпит: любимый человек самым бессовестным образом обманул ее». И, закрепляя успех, Кондратов продолжил:

— Вот и получается, что, обманывая тебя, Лунь сам вырыл себе могилу. Знай мы, как обстоит дело, придумали бы что-нибудь, может быть, отмазали его. А теперь давай подумаем, как ему помочь. У меня есть друзья в Министерстве юстиции, и я попрошу отправить его в зону недалеко от Москвы. А для тебя добьюсь разрешения на свидание.

Потом он открыл шампанское, разлил по бокалам и предложил:

— Давай выпьем, чтобы Луню там было не тяжко.

Масть выпила и отвернулась, чтобы Кондратов не заметил слез. Но тут же, внезапно всем телом прильнула к Кондратову, уткнувшись лицом ему в грудь. Затем подняла заплаканные глаза:

Я же знаю, Кондратов, ты давно глаз на меня положил. А мне так плохо сегодня, тактоскливо. Отвергнуть масть означало потерять ценного агента. Ктому же Кондратова давно влекло к этой интересной женщине. «Наплевать на инструкции, если они мешают делу. Что будет, то будет!» Масть поспешила его успокоить:

— Ты не думай, я чистая, всегда предохраняюсь и регулярно проверяюсь. Так что ни СПИДа, ни другой заразы от меня не подцепишь.

И Кондратов, отбросив сомнения, стал медленно раздевать женщину. Он понимал, что ей нужны нежность и сочувствие. И женщина, оценив деликатность этого грубоватого с виду сыщика, испытывала сейчас безграничную благодарность…

Вернувшись после встречи с Мастью к себе в управление, Кондратов достал из сейфа изъятую у Луня статуэтку. Перед тем как отнести её следователю для приобщения к официальным обвинительным материалам, ещё раз внимательно посмотрел на фарфоровое изваяние: «У этой парочки не разберешь, кто за кем бежит. Судя по выражению лица дамы, именно она считает себя победительницей в этой гонке».

На какое-то мгновение перед ним всплыло лицо Масти. И Кондратов раздраженно поспешил отогнать непрошеное видение: сейчас он уже не был уверен, что при встрече с опытной агентессой успех способствовал именно ему.

Кабак был опытным вором-карманником. Начинал «щипать» ещё подростком в середине шестидесятых. И за тридцать лет воровства лишь два раза попадал в зону, отсидев в обшей сложности семь лет. Удачливость свою он объяснял ловкостью пальцев и тем, что на ловлю чужих кошельков всегда ходил трезвым и в одиночку, предпочитая ни с кем из блатарей не связываться.