Мари Юнгстедт - Невидимый

— Что вы сказали — вы жили раньше на Готланде? — выдохнул Кнутас.

— Да, мы переехали туда, но прожили там всего несколько месяцев.

— А что вы здесь делали?

— Я был тогда кадровым военным, и меня перевели в полк «П-18». Но это было очень давно. Еще в семидесятые годы. Свой дом в Якобсберге мы сдали жильцам. Но на Готланде мы не прижились. Особенно не понравилось Фриде. Она прогуливала школу, дома вела себя так, словно ее подменили. Стала просто невыносима.

— Как получилось, что вы не рассказали этого на первом допросе? — возмущенно спросил Кнутас.

— Не знаю. Это был такой краткий период. И так давно.

— В каком году вы жили в Висбю?

— Дайте вспомнить… Должно быть, весной семьдесят восьмого. Фриде очень не повезло. Ей пришлось перейти в новую школу в середине полугодия в шестом классе. Мы переехали во время пасхальных каникул.

— Как долго вы здесь прожили?

— Мы собирались остаться как минимум на год, но у жены обнаружили рак, и она захотела перебраться обратно в Стокгольм, поближе к родственникам. В начале лета мы снова вернулись домой.

— Где вы жили?

— Хм, как же называлась эта улица? Во всяком случае, она располагалась за крепостной стеной. Вспомнил — Ирисдальсгатан.

— Значит, Фрида ходила в Норрбаккаскулан?

— Точно. Именно так она и называлась.

Закончив разговор, Кнутас схватил мобильник и позвонил Кильгорду, который сообщил, что как раз наслаждается телячьей отбивной в ресторане «Линдгорден».

— Фрида Линд жила в детстве на Готланде.

— Да что ты говоришь!

— Да, она прожила здесь несколько месяцев, когда училась в шестом классе. Ее отец военный, его откомандировали в Висбю.

— Когда это было?

— В семьдесят восьмом году. Весной. Она училась в Норрбаккаскулан и жила на Ирисдальсгатан. Это совсем рядом с Рютегатан, где жила Хелена Хиллерстрём. Похоже, это то, что мы искали, — теперь дело сдвинется с мертвой точки.

— Понял. Еду.

— Отлично.

Очень скоро полиция установила, что и Гунилла Ульсон училась в той же школе. Фрида Линд была на год моложе остальных, но она пошла в школу в шестилетнем возрасте. Через несколько часов стал очевиден общий знаменатель. В шестом классе все три убитые женщины учились вместе.

Погода оправдывала предсказания метеорологов. Небо почернело, с запада надвигались темные тучи, полные дождя. Эмма стояла на палубе парома и видела, как приближаются контуры острова Форё. Поездка через пролив продолжалась всего несколько минут, но ей хотелось вдохнуть морского воздуха и насладиться видом. Форё — ее самое любимое место. Дикая суровая природа с огромными рауками [11] Рауки — причудливые каменные столбы, встречающиеся на Готланде. и длинными песчаными пляжами влекла не только ее. Летом сюда съезжалось множество туристов. Ее родителям повезло: десять лет назад им удалось купить каменный дом вблизи многокилометрового пляжа в Норста Аурене. Их знакомый знал хозяйку, которая собиралась продать дом, но только готландской семье. Те немногочисленные дома, которые продавались на Форё, обычно скупали состоятельные стокгольмцы. Здесь искали прибежища многие знаменитости — артисты, художники, политики, да и сам Ингмар Бергман, который жил тут круглый год.

Родители без колебаний переехали сюда из Висбю. Им не пришлось об этом пожалеть.

Эмма остановилась возле «Консума» у дороги, чтобы купить продуктов. Заходя в магазин, она бросила взгляд на вечерние газеты. В обеих публиковались большие фотографии последней жертвы. Это была женщина примерно ее возраста, с длинными темными волосами, заплетенными в две косы. Значит, ее имя и фотографию решили обнародовать. Эмма купила обе газеты. В машине она пробежала глазами статьи на первой полосе. Еще одна женщина зверски убита, как и остальные. Неприятный холодок пробежал по спине. Приехав на место, она прочтет газеты в спокойной обстановке. По шоссе, ведущем к северной оконечности Форё, она неслась на большой скорости. На перекрестке четырех дорог возле Судерсанда свернула налево. Остановилась, зашла в пекарню, куда всегда заглядывала, когда ехала к родителям. Перебросилась парой слов с девушками за прилавком. Здесь она знала всех.

Небо все больше темнело.

Свернув с шоссе на дорогу, ведущую к морю, где стоял дом, она заметила позади красный «сааб». За рулем сидел мужчина. На приборной доске у него лежал бинокль. «Наверное, наблюдает за птицами», — подумала она. Мыс возле дома ее родителей был излюбленным местом орнитологов. Припарковав машину у дома, она заметила, что он развернулся и уехал обратно той же дорогой. «Видать, заблудился».

Эмма едва успела закрыть за собой дверь, как начался дождь. Поставив на полу в холле пакеты с провизией, она увидела за окнами вспышку молнии. Загремел гром, струи застучали по жестяной крыше. В помещении стало совсем темно.

В доме стоял затхлый запах. Родители уехали неделю назад. Она пошла в кухню, попыталась открыть окно, но при таком сильном ветре об этом нечего было и думать. Поставив пакеты на скамью, она стала перекладывать их содержимое в шкаф. Шкафы были почти пусты. Родители собирались путешествовать долго. Их поездка по Китаю и Индии продлится еще три недели. После того как оба вышли на пенсию, они каждый год отправлялись в путешествие.

Эмма стала распаковывать то, что привезла с собой. Сначала выгрузить всю еду в кухне. Потом застлать двуспальную родительскую кровать чистым бельем. Она с нетерпением ждала приезда Юхана. Они проведут вдвоем весь вечер и всю ночь. Вместе поужинают и вместе позавтракают.

В последние дни у нее было ощущение как на американских горках — ее бросало то вверх, то вниз. В какой-то момент ей хотелось стабильной, предсказуемой жизни с Улле, в следующую минуту она готова была бросить все ради Юхана.

Ясное дело, она влюблена в Юхана, но что ей известно о нем?

Лето — вообще пора любви, а необходимость встречаться тайно лишь добавляла пикантности в отношения. Ему не приходится ни за что отвечать. Он живет один, без детей, заботится только о самом себе. Естественно, ему легко. Ей же приходится думать о семье, о детях. Готова ли она разрушить привычный уклад их жизни лишь потому, что влюбилась в другого? Да и надолго ли хватит этой любви?

Она отогнала эти мысли. Включила радио, чтобы заглушить размышления музыкой, поднялась на второй этаж, чтобы перестелить постель. Когда она подумала о том, чем они чуть позже будут заниматься в этой постели, жар охватил все тело.

Дождь стучал по стеклам, но она все же открыла окно, чтобы немного проветрить. Здесь, наверху, это удалось — окно спальни выходило на лес.

Закончив, она сварила кофе и уселась за кухонный стол с сигаретой, глядя в окно.