Мартин Гринберг - Шерлок Холмс на орбите

Не знаю, что мне помогло — чистая удача или искусное расположение полосок, но мне удавалось держать след. Как только я начинал сомневаться в правильности выбранного направления и собирался повернуть назад, мне на глаза попадался очередной кусок ткани, и я продолжал свой бег. След вел вниз к реке и подводил меня все ближе и ближе к пристани, пока я наконец не добежал до здания с фундаментом, уходившим вниз по берегу, и с мостками над водой. Обогнув потемневшее от времени строение, я обнаружил лестницу, спускавшуюся к открытой двери… и последний указатель: тело связанного моряка с кляпом во рту и с изящным бантиком в его грязных, обагренных кровью волосах.

Перешагнув через безвольное тело, я прошел в здание и увидел лестницу, ведущую наверх. На следующем этаже я нашел еще одну связанную морскую крысу. На каждом этаже лестницы горела газовая лампа, увернутая до минимальной мощности, — так, чтобы можно было только видеть длинные тени. В помещении, располагавшемся на уровне доков, находился огромный предмет, покрытый промасленной парусиной и стоявший на деревянных полозьях. С одной стороны парусина была разрезана ножом, и через прореху можно было разглядеть части механизма… Машина будущего!

Вдруг сверху донеслись крики и звуки борьбы, затем последовал выстрел. И еще один выстрел. Я в два прыжка преодолел оставшийся пролет и едва достиг площадки, как в планку над моей головой врезалась пуля. Другая пуля слегка задела мое пальто. Я отступил в тень лестницы и вынул пистолет. Несмотря на свое громкое хриплое дыхание и звон в ушах, я услышал шаги над своей головой и звук разбиваемого стекла, за которым последовала тишина. Всмотревшись в лестничную шахту, я едва различил на другой стороне разбитое окно и устремился к нему.

Кто-то сбегал по лестнице сзади меня, и я вовремя повернулся, чтобы увидеть окровавленное видение, прыгнувшее на меня. Я поднял оружие и только благодаря мерцанию газовой лампы не убил моего самого близкого друга. Это был Шерлок Холмс.

— Прочь с дороги! — крикнул он. Подбежав к окну, он разрядил револьвер в ночную темноту. Я с трудом дотащился до окна и увидел корму современного катера с паровым двигателем, исчезавшую в густом тумане. Профессор Мориарти снова сбежал.

— Меня подвела моя собственная кровь, Уотсон. Я схватил его, но не мог удержать. Он выскользнул из моих рук и скрылся.

Я посмотрел на Холмса. По его безвольно висевшей правой руке текла струя крови. Лицо его, хотя и в царапинах, казалось, не было задето, а только испачкано кровью, щедро обагрившей его руки.

— Посмотрите сюда, Холмс! — закричал я в тревоге. — Нужно остановить кровотечение.

Пока я оказывал Холмсу помощь, он сказал мне, что вывел из строя охранников, обнаружил машину, готовую к отправке на континент, и на третьем этаже нашел Мориарти, погруженного в думы над чертежами Машины будущего, разложенными на его столе.

— Я бы мог выстрелить ему в спину, и дело с концом. В этом смысле у зла всегда есть преимущество, Уотсон. Я не смог сделать этого. Отобрав у него оружие, я повел его вниз по лестнице, как вдруг он неожиданно ударил меня гвоздем, спрятанным в ботинке, и порезал мне руку, отчего я выронил свой пистолет. Мы начали бороться, и я почти победил его, когда он выскользнул из моих окровавленных рук и схватил пистолет, который лежал возле лестницы. Времени у меня оставалось только на то, чтобы укрыться за столом, до того как он выстрелит. Я ответил ему из пистолета, захваченного у одного из охранников. Затем он побежал, а остальное вам известно.

— Пойдемте, — сказал я. — Вас нужно доставить ко мне в приемную. Я остановил кровотечение, но нужно еще наложить швы.

— Нет. У нас есть еще дела, мой друг, — ответил Холмс, подводя меня к рабочему столу профессора Мориарти. Он собрал все бумаги, и мы спустились двумя этажами ниже, к Машине будущего. Холмс попросил включить газ поярче, пока сам он снимал парусину и приступал к разборке шестеренок, проводов, цепных колес и других деталей, составляющих внутренности машины. Несколько раз он сверялся с чертежами и набросками, возвращаясь к машине и вынимая очередной набор разных железок.

Снова собрав корпус и наполнив расстеленный брезент деталями машины, он повернулся ко мне и сказал:

— Осталась последняя задача, Уотсон.

Газовые фонари моста Ватерлоо отбрасывали колеблющиеся тени в речном тумане и словно приветствовали нас в отличие от негостеприимных улиц и переулков, расположенных возле пристани. Нерегулярные части с Бейкер-стрит, преданные, как королевские полки, неожиданно выросли вокруг нас, словно порожденные туманом.

Холмс поприветствовал мальчишек и похвалил их за проделанную работу.

— Вы, ребята, сделали то, что мне оказалось не под силу, — признался он.

Все уличные мальчишки выпрямились, подобрали живот и выпятили грудь. Развязав тюк с деталями, Холмс жестом попросил их подойти поближе.

— Пусть каждый из вас возьмет столько деталей, сколько сможет унести, и выбросит их в Темзу. — Каждому он раздал по шиллингу, пока они набивали свои карманы железками. — И учтите: нужно разбросать их по разным местам!

Мы медленно подошли к центру моста, ожидая появления полиции. Холмс вынул трубку и задумчиво курил в тишине, в то время как мы посматривали на темную маслянистую реку.

Наконец я заговорил:

— Что вы скажете Бэббиджу?

Холмс ответил:

— Правду, конечно же. Я вынул только те детали, которые установил Мориарти. Бэббидж получит обратно свою машину. Что же касается бумаг… — Он вынул пачку бумаг из кармана и, начиная с первой страницы, порвал их пополам и пустил летать по ветру, словно опавшие листья, — теперь ни одна машина не могла предсказать их движений. — Бумаги были утеряны… в процессе борьбы.

Как все мы, живущие в славную эпоху научных открытий, я всегда полагал, что наука должна быть свободна от религии… политики… от любых ограничений. Но теперь я так больше не думаю.

Мы наблюдали за тем, как клочки бумаги порхают в воздухе, падают в реку и их сносит течением.

— Страхи генерала Томпсона вполне оправданны. Наука превосходит наши способности управлять ходом событий. Машина будущего в руках Мориарти — пожалуй, в любых руках — это орудие уничтожения… оружие, которое не разрушает зданий и не калечит, но уничтожает то, что делает нас людьми.

С двух сторон Темзы до нас донеслись смех и крики нерегулярных частей — мальчишки развлекались тем, что швыряли детали Машины будущего в реку. На лице Холмса заиграла улыбка.

— Вот настоящее будущее, — сказал он, отпуская из рук последнюю страницу чертежей. — Давайте исполнять наши обязанности по искоренению преступности в Англии, Уотсон, а будущее позаботится о себе.