Мартин Гринберг - Шерлок Холмс на орбите

Я подошел к служебному компьютеру, стоявшему на столе посреди комнаты и прикованному цепью (давно следовало бы купить каждому сотруднику по компьютеру, это куда менее накладно, чем нанимать «Волшебников времени» из Санта-Круса), и просмотрел досье жертв. Они были не такими подробными, какими хотелось бы их видеть, так что я перешел к материалам газет, выискивая упоминания имен жертв до совершения убийств.

Дверь в кабинет шефа открылась и закрылась. Позади себя я услышал шаги и понял, кому они принадлежали. Я не удивился, когда Холмс подвинул кресло и сел рядом со мной. Он просматривал статью за статьей, сменявшиеся на экране.

— Что-нибудь нашли? — спросил он.

Я кивнул. Футболист побывал в трех городах, где встречался с владельцами команды, которые угощали его обедом и поили вином. Две кинозвезды совершали поездки с целью рекламы только что снятого фильма, а жена сенатора сопровождала своего мужа в поездке по родному штату.

— Найти водителя не будет трудно, — сказал я. — В компаниях должны были сохранить анкеты с фотографиями. Но не запрещается использовать псевдоним — если только правильно называть социальный номер безопасности.

Я с улыбкой взглянул на замешательство Холмса, и мне захотелось чаще видеть у него на лице такое недоуменное выражение.

— Но, — сказал я, — даже если мы найдем связь, то для суда этого маловато.

Холмс откинулся на спинку кресла.

— Мне непонятен страх, с каким вы относитесь к судебному процессу, — сказал он.

Он уже достаточно много слышал рассуждений по этому поводу — шеф дважды предупреждал Холмса, чтобы он не вздумал играть с уликами или вмешиваться в работу судебной экспертизы, но до сих пор мне казалось, что он не обращал внимания на эти предупреждения.

— Однако я согласен в том, что информации у нас недостаточно. Дело не будет закрыто, пока мы не поймем, что двигало нашей преступницей.

С меня хватит! Мало сна, много кофе и лекций. Терпение мое лопнуло.

— Во-первых, это не «наша» преступница. Во-вторых, я видел преступников, которым просто не нравился цвет кожи жертв. В-третьих, реальная жизнь — это не детективная история. Сейчас, в девяностых годах, часто не удается связать все концы с концами.

— Не расследованное до конца преступление — это роскошь, которую общество не может себе позволить, — сказал Холмс.

От необходимости давать ответ меня избавила Рэй Энн. Она принесла факс — обрывок свернутой дешевой бумаги.

— Мы нашли ее, — сказала Рэй Энн. — Наша последняя жертва — это Кимберли Мари Кэлдикотт. Домохозяйка из Бейкерсфилда, штат Калифорния.

— Бейкерсфилд? — переспросил я и нахмурился.

Холмс, должно быть, ошибся. Домохозяйка никак не подходила под его сценарий.

— Ее что-нибудь связывает с Санта-Лючией? — спросил Холмс.

Рэй Энн кивнула.

— Она здесь родилась и выросла. Окончила среднюю школу в тысяча девятьсот семидесятом году. Королева вечера выпускников, первый оратор класса, член совета учащихся. Однако по школьным успехам не всегда удается предсказывать дальнейшую судьбу. Кто мог подумать, что она станет секретаршей и разведенной женщиной с двумя детьми на руках?

— Она не подходит под психологический профиль, Холмс, — сказал я. — Мне кажется, мы должны уделить внимание идее о копировщиках и проверить, нет ли утечки информации в отделе.

Холмс покачал головой.

— Вы не замечаете очевидного, мой друг. Перед тем как выдвигать гипотезу о двух убийцах, нужно выяснить, что общего между всеми преступлениями. Дорогая моя, — он посмотрел на Рэй Энн, — ответьте на один вопрос. Мне кажется, то, что вы сказали о Кимберли, — это были почетные звания.

Рэй Энн кивнула.

— Да, она была одной из самых лучших учениц.

Холмс улыбнулся.

— Тогда нужно выяснить, кто шел за ней по пятам и кому она мешала в продвижении вперед. Нужно найти ученицу номер два.

Пятница, 16.10

В ежегоднике средней школы оказалась только одна фотография — официальный снимок ученицы, произносящей речь на выпускном вечере 1970 года. Лорена Хаас, полнощекая девушка в очках с толстыми стеклами и высокой прической в стиле 60-х походила на тихую зубрилу, которая сидит в углу класса и на которую никто ни разу не обратил внимания за все двенадцать лет. Из бывших одноклассников ее почти никто не помнил, а если и вспоминал, то называл тихой, скромной и задумчивой. И только одна женщина знала, что Лорена живет где-то на востоке и работает водителем.

— Может, Лорена и ненавидела Кимберли, — сказала ее бывшая одноклассница, — но никаких причин ее убивать у нее не было.

Холмс ответил на это улыбкой.

— Зависть, — сказал он мне, — возможно, самое разрушительное из всех человеческих чувств.

Какими бы ни были ее мотивы, все факты свидетельствовали против Лорены Хаас. Не прошло и дня, как мы обнаружили летную лицензию на ее имя, услышали ее голос в записях аэродиспетчеров и на основании этого определили все ее псевдонимы. Мы даже нашли доказательства ее причастности ко всем жертвам — она возила их в арендуемых лимузинах.

После такого продвижения дело было передано в ФБР, хотя бригаде по расследованию убийств полицейского управления Санта-Лючии будет оказана должная честь. ФБР нашло Лорену в округе Колумбия, где она проживала под именем Ким Мери. Перед тем как официально предъявлять ей обвинение, в пятницу утром ее доставили в Сан-Франциско для допроса.

Холмс настоял на том, чтобы встретиться с нею. Для этого пришлось похлопотать шефу. Наконец слава Холмса пересилила все доводы против, и Холмс смог поговорить с Хаас наедине.

Он попросил меня сопровождать его. Я устал исполнять роль Уотсона. С тех пор как появился Холмс, я все время играл вторую скрипку. Мне на самом деле было наплевать, почему Лорена Хаас убила кучу знаменитостей и свою бывшую школьную соперницу. Меня уже назначили расследовать убийство (или самоубийство), которое произошло этим утром, — случай вроде бы легкий, но требующий долгой бумажной волокиты.

Я все еще протестовал, когда мы поднимались по ступенькам управления ФБР в Сан-Франциско, где проводились допросы.

— Того материала что мы собрали, достаточно для возбуждения уголовного дела, Холмс, — сказал я. — Незачем говорить с этой полоумной.

Я спорил целый день. Холмс сначала просто отмахивался от меня, но теперь остановился на верхней ступеньке и посмотрел на меня сверху вниз. Сейчас он выглядел выше, и я осознал, какой у него на самом деле грозный вид, независимо от столетия.

— Дорогой мой сэр, — сказал он, — нужно всегда проверять свои предположения.

— А если они неверны? — спросил я.

Холмс окинул меня серьезным взглядом и ответил:

— Тогда получается, что мы решили загадку благодаря случайности, а не интеллекту.