Татьяна Моспан - Ловушка для дураков

— Помню, помню, милок, как появится, тебе сразу позвоню, божилась старуха. — Деньги заплатил, чего же не позвонить. Мне чужого не надо.

К вечеру, вымотавшись от бесполезных поисков, — они прочесали уже значительную часть ближнего Подмосковья, — Вадим неожиданно предложил:

— Слушай, Саша, давай водки дернем?

— Ты же у нас не пьющий, — удивился Гребень.

— Верно, не пью, — согласился Сидельников, а сегодня надо. Поехали ко мне, паскудно на душе.

По дороге Вадим рассказал Гребню Людкину историю. Все, что знал сам.

— Ни хрена себе!.. А кто эта Сусанна?

— Не говорит. Чувствую, такое дело, мне самому не справится. На улицу она носа показать боится. До смерти напугана.

— Испугаешься, если били до рубцов и кожу сигаретами жгли. Я мужик, зону прошел, и то не по себе стало.

— Поговори с ней, а? Может, тебе она что расскажет.

— Ага, как спать с ней, так ты, а…

— Я до нее пальцем не дотронулся. — Вадим резко запормозил. Знаешь что…

— Ладно, не ерепенься. Слово сказать нельзя. Поехали, время идет.

Вадим обрадовался.

— Может, не сегодня, в другой раз разговорится. Такое впечатление, что она меня стесняется. Ей-Богу, помочь хочу. Жалко ее.

Откровения Вадима подействовали на Гребня странным образом. Ишь ты, общего языка с девчонкой найти не может, со всеми дамочками запросто, а с этой нет.

Он вздохнул. До обаятельного и респектабельного напарника ему было далеко, как до луны. Ну, ладно, просит человек по-хорошему, надо, так надо, посмотрим, что за цаца такая.

Людка появлению хозяина квартиры с гостем удивилась.

— Запахи здесь… — повел носом Гребень после того, как Вадим их познакомил.

— Я котлеты жарила, а еще пельмени лепила, — скромно сказала Людка.

— Ишь ты, — уважительно покрутил головой Гребень. — Добрые люди говорят, что пельмень без водки только собаки едят.

Он поставил на стол бутылку «Смирновской».

Людмила расторопно накрыла на стол.

— Хорошо устроился, — подковырнул Гребень напарника, хлопнув первую стопку. — Мы с тобой столько времени в одной упряжке ходим, а водку вместе первый раз пьем.

— Первый, — согласился Сидельников.

Людмила к рюмке не притронулась.

— Люда, а ты что же? — спросил Вадим.

— Я не могу водку… — она виновато посмотрела на обоих парней.

После того, как побывала в загородном особняке Хоря, она возненавидела само это слово.

Гребень молча встал.

— Ты куда? — удивился Вадим.

— Спущусь за шампанским. Магазин в этом же доме?

— Да, — медленно произнес Вадим. — Я как-то не подумал…

Людка вскочила, как ошпаренная.

— Да что вы, из-за меня…

Но Гребень уже исчез за дверью. Вернулся он через несколько минут.

— Держи, — протянул он Людмиле французское шампанское и коробку конфет.

Она покраснела.

Потом они сидели втроем за столом.

— Слушай, живешь ты, я скажу… — Гребень, поедая пельмени, смотрел на девушку. — В «Разгуляе» у Артема повар хороший, но Людмила готовит, пальчики оближешь. Фирменное блюдо!

Людка смущенно помалкивала и маленькими глотками пила пенистый напиток.

Она боготворила Вадима, но между ними стоял невидимый барьер. Сидельников был такой сильный, красивый, она смотрела на него снизу вверх и подумать не могла, что может заинтересовать его как женщина. Она была благодарна за все то, что он для нее сделал, готова была выполнить любое его желание, но влюбиться в него она не могла и до сих пор стеснялась его.

Саша, которого привел Вадим, был проще, понятнее, с ним было легко. Людка своим женским чутьем поняла, что гость Вадима обратил на нее внимание и что она понравилась ему.

Это было приятно. Она хорошела прямо на глазах. Скованности, замкнутости как не бывало.

Ей тоже понравился этот парень с жестким лицом, в свободно болтающейся одежде.

Вадим понял, что между этими двумя что-то происходит. Он почувствовал легкий ревнивый укол, наблюдая за происходящим. Зачем злиться? — остановил себя. Людмила для него все равно что сестра. Переспать с девчонкой, да еще когда она оказалась в полной его зависимости, большого ума не надо. А потом что? Он после той уголовной истории, когда его предала любимая девушка, перестал задумываться над подобными вопросами. С теми женщинами, которых он время от времени приглашал в постель, все было просто. Здесь другое дело. Еще он с удивлением заметил, что и Гребень не сводит с его Людмилы восхищенных глаз. Надо же, никогда бы не подумал…

— Пойду-ка я спать, — потянувшись, зевнул Вадим.

Гребень моментально поднялся с места.

— Ты чего? Сидите, ребята, — остановил его Вадим. — Это у меня организм, как часы, привык к режиму.

Гребень поймал Людкин взгляд, когда она нерешительно катала кусочек хлебного мякиша по столу.

— Не уезжай, — тихо попросила она Гребня.

Он смотрел на девчонку, на ее красивую фигурку, на волосы, которые как пушистый шар золотились вокруг миловидного лица. Родинка над губой придавала ему еще больше привлекательности. О такой, как она, можно было только мечтать.

— Нет, Люда, — серьезно сказал он. — Поеду.

Гребень задержал взгляд на ее крепкой маленькой груди, и ему до дрожи в руках захотелось обнять, приласкать стоящую перед ним маленькую женщину, дотронуться до нее. Стиснуть так, чтобы у самого перехватило дыхание, и зарыться лицом в ее чудесные пушистые волосы. Но он сдержал себя.

— Я обязательно приеду. Не последний день живем. Договорились? Он приподнял пальцами ее подбородок и заглянул в глаза.

— Договорились. — Она поймала его руку и прижалась к ней щекой. — Приезжай поскорее.

Черный «мерседес» Артема несся на большой скорости по Можайскому шоссе. За рулем сидел Николай. Беглов ехал к человеку по фамилии Гнеушев, чья дача находилась в Малых Вяземах.

Раньше Гнеушев был известен в криминальных кругах под кличкой Гнус. С тех пор прошло много времени, и он отошел от дел. Артем знал, что он круглый год живет на зимней даче, изредка наезжая в Москву, где проживает семья сына.

Дом Петра Ивановича Гнеушева Николай отыскал быстро.

Автомобиль остановился напротив роскошного двухэтажного особняка, огороженного крепким сплошным забором с калиткой чугунного литья и воротами с красивым резным навесом. Особняк окружал большой участок, засаженный плодовыми деревьями.

— Впечатляет, — Артем протянул руку к звонку, вделанному в калитку.

Вскоре он увидел, что навстречу ему идет, хромая, старик в поношенной одежде.

«Ого, сам хозяин вышел», — догадался Артем.

Гнеушев, всматриваясь в нежданного гостя, сощурил глаза.

— О, какие люди пожаловали, — он тоже признал Артема и, отомкнув калитку, пригласил: — Ну, заходи, коли приехал.

Беглов по асфальтированной дорожке, с двух сторон которой тянулись клумбы со срезанными осенними цветами, пошел за стариком. Их сопровождала огромная овчарка, которая настороженно смотрела на гостя.