Анатолий Галкин - Сезон удачи

Екатерина выскочила и побежала к метро.

Иннокентий развернулся на боковой улочке и поехал к центру.

Аслан отложил наушники и рванулся к Ленинскому проспекту. Так ближе. Можно обогнать Теряева и первому быть у Баскина. Посмотрим потом, что будет врать о встрече этот хитрый Иннокентий.

Если бы Аслан не так спешил, то мог бы заметить, что на противоположной стороне улицы человек, сидящий за рулем тоже снял наушники. Проезжая перекресток, Аслан не обратил внимания на неприметную светлую «Волгу», за лобовым стеклом которой болталась маленькая мягкая игрушка в виде симпатичной глазастой совы…

В планы Савенкова не входила погоня ни за Иннокентием, ни за Умаровым. Он не торопился. Он улыбался и размышлял: «Первый этап нормально провели. Наживку они заглотнули крепко. Скоро тащить будем… Но как играли! Станиславский может отдыхать… Иннокентий – понятно. Хороший жулик всегда отличный актер. Но Екатерина! Не ожидал от нее. Надо Павленко сказать, чтоб ее в театр определил. С таким талантом и с его деньгами она главные роли может играть…»

На Садовом кольце Аслан попал в пробку. Он выбрал самый короткий путь, но, очевидно, не только он один. От Крымского моста до Смоленской вялотекущая лавина машин пробиралась вперед, стараясь не задеть друг друга бортами, фарами, бамперами.

Когда Аслан подкатил к офису «Басойла», машина Иннокентия уже стояла на небольшой площадке между домами. Эту стоянку в свое время добывал сам Баскин. Эти две сотки возле офиса обошлись ему дороже, чем участок в Барвихе. Надо было дать взятку за разрешение на землю, за сруб деревьев, за перенос автобусной остановки, жильцам соседнего дома за беспокойство.

Аслан обрадовался, увидев, что Кеша не торопился. Он спокойно стоял на крыльце и болтал с вышедшим покурить охранником.

Догнать Иннокентия удалось только в приемной. В кабинет Баскина они вошли вместе, но Аслан, как «старший по званию», начал докладывать первым:

– У меня очень важная информация. Агентурные сведения из надежных источников. Мы, Илья Максимович, можем вывести из игры Павленко. И тогда Карасев будет депутатом.

– Не тяни, Аслан! Дело говори.

– Говорю… Два банкира скинулись на выборы Павленко и передали ему крупную сумму.

– Сколько.

– Двести тысяч.

– Так уж и крупную. Мы на Карасева в пять раз больше затратили.

– Не в этом дело, Илья. Эти деньги наличные. И не через банк переведены. Наличные! И лежат в квартире Павленко. Забрать их он сможет только завтра. Сегодня до позднего вечера будет на митинге и банкетах.

– Это уже интересней. Молодец, Аслан… А у тебя, Иннокентий, есть что-нибудь новенькое?

– Новенького нет… Могу только подтвердить, что сказал господин Умаров. Я встречался с Екатериной Павленко и она мне тоже эту историю рассказала… Она меня сегодня вечером в гости ждет.

Баскин встал и, потирая руки, зашагал в пространстве между своим столом и стеной – восемь шагов к окну, восемь к двери в его комнату отдыха. На ходу ему лучше думалось. Он многое любил делать стоя: курить, пить чай, ругать подчиненных. Сейчас он размышлял:

«У Аслана наверняка есть свой план. Этот чеченец не дурак. Хитрая бестия. Он не предложит простое ограбление. Что оно нам даст кроме денег? Ничего… Времени до выборов – кот наплакал. Павленко стабильно опережает Карасева. Эти двести тысяч погоды не сделают. И заявлять об ограблении Павленко не будет. Не идиот же он… А если не грабеж, то что еще? Непонятно…»

– Я думаю так, Аслан. Грабить Павленко мы не будем.

– Совершенно верно, Илья Максимович.

– Нам надо придумать такую каверзу, чтоб опорочить его в глазах избирателей.

– Несомненно, Илья Максимович.

– Что если нам, завтра инсценировать ограбление прямо на улице… Короткая погоня. Кейс открывается. Купюры разлетаются по ветру. Народ окружает Павленко, который жадно собирает свои бабки… Можем корреспондентов пригласить. Пусть пофотографируют: вот оно лицо коррупции.

– Было бы отлично, если бы Павленко пешком ходил или на метро ездил. А так – машина к подъезду, охрана, тихий переулок, безветренная погода… Я другое хочу предложить, Илья Максимович.

– Говори, Аслан… У меня еще есть несколько идей. Возможно, ты то же самое и придумал…

Весь этот разговор Иннокентий тихо просидел в углу. О нем забыли, но его это не очень волновало. Пока беседа шла именно так, как предсказывал Савенков. Неясно, какое решение предложит Аслан, но им не обойтись без него, без Кеши, без его вечернего визита к Екатерине Павленко…

– Ты очень точно сказал, Илья. Нам надо опорочить Павленко, испачкать… Грабить мы не будем. Мы заменим эти деньги на фальшивые.

– Ты в своем уме, Аслан?! Где мы столько фальшивых долларов возьмем.

– Найду я…

– Где?!

– У меня есть запас.

– Это ты брось, Аслан. Ты в мой бизнес чеченскую тему не впаривай. Знать не хочу, что там твои друзья печатали… Качество-то хоть хорошее?

– Отличное, Илья Максимович. Сам посмотри… В этой пачке десять купюр фальшивых. Найди!

Баскин осторожно взял двадцать стодолларовых бумажек и разложил их перед собой, перевернул все портретами президента Франклина, поправил загнутые уголки. Потом щупал, нюхал, смотрел на просвет и в лупу.

– Качество действительно отменное, но, Аслан неприятно мне это. Я честный бизнесмен. Одно дело грабеж, а другое – фальшивые деньги. Да еще американские.

– Но ты-то чем рискуешь, Илья. Это я рискую. Ребята мои рискуют. Иннокентий себя подставляет… Садись поближе, Кеша, и слушай. Придешь к Екатерине, не тащи ее сразу в постель. Это не– вежливо. Напои ее сперва шампанским… Я тебе таблеточку дам – на час она вырубится. А ты ровно в восемь быстро все поменяешь и возвращаешься к Кате. Приводишь ее в чувство.

– А если она сама раньше очнется?

– Скажешь, что за сигаретами бегал. Будто бы тебе перед этим делом всегда очень курить хочется.

В восемь вечера у дома Павленко было действительно тихо. Рабочий люд уже вернулся домой и ужинал, владельцы собак еще не вышли на прогулку, старушки завершали просмотр сериала.

Савенков оставил машину у входа в детский сад, за забором которого хорошо просматривался подъезд Павленко и дорога перед ним. Немного мешали кусты и очень хотелось забраться повыше – на детскую лесенку из красных труб или на крышу навеса над песочницей. Но это было бы слишком. Глупо и нелепо. Надо изображать пенсионера, вышедшего подышать вечерним воздухом.

Самым удобным для обзора местом оказались качели. Савенков постоял около них, потом проверил надежность и с трудом втиснул свой зад на узкое сидение.

Он внимательно вглядывался в припаркованные рядом машины, в окна первых этажей, в стекла соседних подъездов… Он знал, что они где-то здесь, но не мог их заметить. Ни тех, ни других. Ни бойцов Умарова, ни ребят Дибича.