Анатолий Галкин - Стратегия риска

Татьяна с Олегом выскочили из автобуса у ресторана «Гагрипш», легендарного питейного заведения и почти эмблемы города Гагры. Слева горы с утонувшими в зелени особняками, справа Приморский парк с пальмами и пляжами, а впереди до самой Пицунды магистраль неизвестного названия. Имея старую карту, Олег знал, что это проспект Руставели. Но он понимал, что сейчас эта приморская трасса никак не может носить имя грузинского поэта.

Они углубились в парк.

Обстановка напоминала Москву перед открытием Олимпийских игр. Торжественная пустота. Местные на работе, а чужих в город не пускают.

Странно, но первым аборигеном был пляжный фотограф. Клиентов он не видел неделями, но боевого поста не покидал. И была с ним фанерная пальма, которую можно воткнуть в песок на краю прибоя. И был с ним сизый (бывший красный) надувной крокодил.

В свое время в Высшей школе КГБ Олег учился психологии общения, тактика завязывания знакомств и развития контактов. Тем более он был удивлен, что «необученная» Татьяна действовала по методике секретных учебников.

Она притормозила Олега, спрятав его за экзотическим кустом магнолии, и резво побежала к морю мимо фотографа. В нужном месте она споткнулась, красиво упала на песок, вывалив к его ногам содержимое заранее раскрытой сумочки.

Элегантный фотохудожник с черными усами не сразу бросился помогать. Он был в замешательстве. Было от чего замешаться – он уже много лет не видел блондинок и, тем более, лежащих перед ним с юбкой задранной выше всяких приличий.

Потом они сидели на песке, хихикали и осторожно возвращали в сумку каждую найденную вещицу.

Татьяна говорила громко и это предназначалось не только для черных усов, но и для Олега. Она восхищалась красотами природы, мужеством местных мужчин. И, молодец, ни каких прямых лобовых вопросов. Фотограф вдруг сам начал ей что-то объяснять, размахивая руками и простирая их в сторону гор. Говорил он невнятно и из всего длинного монолога Олег услышал только трижды сказанное «Нэ надо!»

Потом они пошли к морю Черноусый продолжал убеждать в чем-то Татьяну, размахивая рукой, которая периодически задерживалась, то на ее плече, то на талии, то еще ниже. В какой-то момент Олегу показалось, что южанин ее уговорил – Татьяна отошла на несколько шагов и начала снимать с себя платье. Уже готовый к броску Олег вдруг понял, что испугался слишком рано и спасать честь своей спутницы пока нет необходимости – под платьем был красивый закрытый купальник, а фотограф не бросился на лес, а отступил на несколько шагов и прижался глазом к видоискателю. Снимок в скромной позе, правая ручка вверх, левая ножка в сторону, профиль прогнувшись…

Оставив фотографа с пальмой и крокодилом Татьяна упорхнула в парк. Около магнолии она последний раз обернулась, махнула рукой и прокричала: «Спасибо тебе, Хота. Ты был великолепен. Всем знакомым посоветую сниматься только у тебя».

Пробегая мимо Олега, Татьяна хлопнула себя по ляжке, что на языке владельцев собак означало: «Ко мне! Рядом! Повиноваться такому издевательскому жесту очень не хотелось, но она убегала не одна, а с важной информацией, Олег выполз из-под магнолии и, согнувшись, побежал вслед. Как послушный пудель на зов хозяйки!»

Долго бежать не пришлось. В пустынном парке масса укромных уголков, а Татьяне нетерпелось доложить и, тем самым, поставить этого молоденького сыщика на место. Мужчин она любила, но еще больше любила ими руководить.

– Я все узнала, Олег. Он здесь был!

– Кто?

– Гиви Пипия, муж Тамары.

– Так мы же Славина ищем. Зачем нам Гиви?

– Не все сразу, Олег… Гиви пришел сюда два года назад. Его тогда многие видели. А еще его видели этой весной. Он в горах дрова пилил.

– Один?!

– Нет. Двое пилили, а двое их охраняли.

– Кто охранял?

– Чеченцы… Олег, я такого непонятливого в первый раз встречаю. Слушай! Дом Гиви в горах над Гагрой. Большой и удобный. Сейчас там сидят чеченцы.

– Зачем?

– Отдыхают! Раны залечивают. Ты не перебивай! У них и так здесь все очень сложно… Чеченцы помогали абхазцам бить грузин, а враг моего врага мой друг. Теперь чеченцы воюют с русскими, а абхазцы Россию любят. Враг моего друга мой враг… Абхазцы совершенно запутались и просто не трогают чеченцев пока те тихо сидят. В упор их не видят.

– А чеченцы?

– Они и сидят тихо. У нас повоевали, здесь отдохнули. У нас рану получили, здесь залечили. В Гагре они не стреляют и почти людей не воруют.

– Что значит «почти»?

– Абхазцев не воруют. Только грузин и русских. А Гиви у нас как раз грузин. А Славин кто?

– Русский.

– Верно соображаешь, Олег… Значит так! Светиться больше не будем. День проведем здесь в зарослях, а вечером осторожно к дому Гиви. Хороший план, Олег?

– Хороший… А когда фотографии будете забирать, Татьяна Сергеевна? У вас на пляже позы были как у фотомодели.

– Фотографии? Так у этого типа даже пленки не было. Ему просто хотелось затвором пощелкать. Соскучился без работы.

Это только снизу, с проспекта кажется, что в горах кое-где стоят отдельные особняки. Видны лишь высокие дома, а одноэтажки с мансардами полностью утопают в зелени.

На закате они начали восхождение. Стараясь не показаться на глаза, двигались мелкими перебежками и по задворкам. Не по дороге шли, а по тропиночке.

В бывшем доме Гиви горел свет. Не во всех окнах, но чувствовалось, что людей там немного. Силуэты мелькали и во дворе, и на веранде второго этажа.

Они нашли удобную площадку на склоне горы за домом. Отсюда просматривался двор с сараем, гараж и часть сада. Они лежали и ждали полной темноты.

Олега настораживало яркое платье Татьяны. В таком в разведку не ходят, чем становилось темней, тем ярче оно светилось. Он попытался засыпать ее сухими листьями, но хитрость не удалась. С шелковых округлостей все соскакивало.

В десяти шагах от их лежбища искрилась под луной лужа средних размеров. Олег развернулся и пополз к ней. Уже у самой воды он ощутил, что на этой площадке еще пару часов назад пасли свиней. Приятного мало, но радовало, что уж эта грязная субстанция наверняка прилипнет к платью.

Он вернулся с пригоршнями плодородной вязкой почвы. Несколько шлепков, поглаживаний – и вполне приличный камуфляж… Теперь сверкали ее незагорелые ноги и плечи.

Олег вздохнул, развернулся на животе и пополз за новой порцией грязи… На обратном пути, уже подползая к Татьяне, он уткнулся головой в пару тяжелых армейских ботинок, обладатель которых коротко приказал: «Молчи!»

Резко вскочить Олег не мог – он полз, опираясь на локти, а ладони были вывернуты вверх и полны грязи. Он попытался задрать голову и оглядеть говорящего, но сзади прикрикнуть уже другой голос: «Не шевелись или я тебе очень больно сделаю». Подтверждением угрозы был автоматный ствол, который уперся в шею Олега, и ботинок, наступивший на его поясницу и прижавший к земле.