Владимир Колычев - Неподкупные

Кряжистый мужик с грубым задубелым лицом. Голова шарообразная и совершенно лысая, руки мощные, но короткие, ноги кривые, колесом, отчего шел он, казалось, как утка, переваливаясь с боку на бок.

– Здравия желаю, товарищ майор, – пожимая крепкую мозолистую руку, отозвался Богдан.

– Что ты там про Шурина говорил?

– Да есть человек из его команды, надо бы проверить.

– Так в чем же дело? Не твоя территория?

– Да нет, просто машины нет.

– Так мы спросим.

Майор Погодин подошел к Измайлову, легонько коснулся его локтя, вызвал на разговор. Евгений Павлович выслушал его, подошел к Богдану:

– Почему мне об этом афганском десантнике не сказал?

– Да как-то не подумал. А тут автомат, стрельба с высокой точностью…

– Ну, давай бери машину, езжай.

Судя по выражению его лица, Измайлов отпускал Богдана без особой охоты. Ведь он брал его с собой не просто так, а в качестве опера на побегушках. Вдруг сейчас начальник ГУВД потребует от него каких-то действий – на пост ГАИ, например, отправиться, посмотреть, с каким рвением там выполняется фильтрация выезжающих из города машин, а Богдана нет, чтобы туда съездить, да и «Волга» тю-тю. Но в то же время десантника и «афганца» из банды Шурина упускать из виду нельзя. Вдруг это он сейчас бегает от милиции…

Но Дима Ковальков был на месте. В кимоно, с невозмутимым видом он прохаживался между рядами стоящих в стойке учеников. Возрастная группа от шестнадцати до восемнадцати лет. Ребята отрабатывали удары руками в базовой стойке – у кого-то это выходило мастерски, кто-то еще только постигал азы. Девчонок здесь не было. Все правильно, зачем тратить на них время, если бойцами в банду их не возьмешь. Разве что проститутками, так для этого карате совсем не обязательно. Или даже противопоказано. Вдруг проститутки взбунтуются, изобьют сутенеров…

Ковальков заметил Богдана, но даже бровью не повел. Направился к нему. Неторопливо, не забывая посматривать на своих учеников, на ходу подправляя движения рук.

Он вплотную подошел к Богдану, только тогда выдавил из себя улыбку.

– Здорово, лейтенант! Какие-то проблемы?

– Давно занятие идет?

– Полчаса уже. А что?

– Ты с самого начала здесь?

– С самого начала. А что, случилось что-то?

– А в пятнадцать ноль-ноль где находился?

– Это что, допрос? – удивился Ковальков.

– Да.

– На каком основании?

– А на том основании, Ковальков, что ты кооператоров на вещевом рынке обираешь.

– Есть доказательства? – нахмурился парень.

– Есть оперативная информация. А были бы доказательства, ты бы уже сидел. – Богдан смотрел на него пристально, с нажимом.

– Но ведь нет доказательств, – криво усмехнулся Ковальков.

– Будут. Поверь, это делается легко. Вычисляем человека, торгующего левым товаром, привлекаем, а потом предлагаем сотрудничество. Он пишет заявление о вымогательстве, мы берем твоих ребят, через них выходим на тебя… Где ты был в пятнадцать ноль-ноль?

Богдан спросил негромко, но так резко, что парень едва заметно вздрогнул.

– Здесь я был. Мы с Борис Палычем в шахматы играли.

– Кто такой Борис Палыч?

– Физрук здешний. Он в тренерской, пойди спроси…

В тренерской было накурено так, что топор повесить можно. И в этом сизом дыму сидел плохо выбритый мужчина лет сорока. Перед ним шахматная доска с фигурами. Могло показаться, что он всерьез обдумывает игровую комбинацию, если бы не стакан с пивом, который он держал в руке. Взгляд тупой, бессмысленный. Похоже, мужик просто завис от пьяного безделья. Но Дима расшевелил его, и Богдан задал ему несколько вопросов. Действительно, гражданин Ковальков с пятнадцати ноль-ноль сегодняшнего дня находился в тренерской. Значит, версия о его причастности к убийству возле ресторана «Чайка» не подтвердилась…

В квартире пахло деревом и лаком. Неудивительно. На днях пришел контейнер с мебелью, позавчера его разгрузили, а сегодня должны были закончить сборку. Ну да, прихожая уже собрана, стенка в гостиной стоит в полный рост, с кухонным гарнитуром все в порядке. Кровать в спальне собрана, и матрас уже на ней, трюмо, тумбочки стоят, а вот шкаф не совсем еще готов. Мастер дверцы докручивает.

Молодой парень, крепкий на вид, и на лицо не урод. Штаны-бананы на нем, майка-борцовка, подчеркивающая мускулистый торс. А время уже половина десятого вечера.

– Еще чуть-чуть осталось, – весело сказала Нина.

Красивая… Волосы шампунью пахнут, косметика на лице, далеко не самый длинный шелковый халатик на ней. Вроде бы все правильно, женщина должна встречать своего мужчину в полной боевой готовности. Но червь сомнения сверлил душу, колючими опилками осыпая нервы.

Почему этот парень собрал сначала кровать? Почему он так долго возится со шкафом? Что помешало ему закончить работу до шести вечера?..

– Что, еще чуть-чуть? – вспылил Дима. – Тебе мало было?

– Чего мало? – непонимающе смотрела на него Нина.

– А того! Чем вы тут занимались! – психанул он. – Как тебе на новой кровати, понравилось? Крепкая кровать, да?

– Что ты сказал? – возмутилась она.

И попыталась влепить ему пощечину. Но у Димы реакция, и он автоматически поймал ее руку. При этом ему показалось, что мастер усмехнулся в усы, наблюдая за этой сценой… Ну да, трахнул его подругу, а сейчас наслаждается семейным скандалом.

– Ты чо лыбишься, урод? – оторвался на нем Дима.

Парень молча положил отвертку, повел головой, разминая шею. Так в американских боевиках делают крутые ребята перед тем, как накостылять плохим парням. Взгляд угрожающий, исподлобья, кулаки сжаты.

– Я не понял, бык, ты чо, бодаться собрался? – взвыл Дима. – На кого ты рога поднял, быдло?

Он резко шагнул вперед, обозначил удар в голову, а сам провел ногой в пах. Мастер не смог закрыться, поэтому схлопотал по самое не хочу. Приступ боли согнул его пополам, а Дима добавил коленкой в нос.

– Я тебя сейчас урою, гондон!

Но убивать сборщика он не стал, просто спустил его с лестницы.

– Ты псих? – спросила Нина, когда он закрыл за ним дверь.

– А ты шлюха? – вопросом на вопрос ответил он.

– Ты больной!

– А ты шлюха!.. От Рычага гуляла! Теперь от меня, да?

Нина не нашла ничего лучшего, как схватиться за чемодан. Она стала собирать вещи, чтобы уйти, но Дима ее остановил, обнял ее за плечи, прижался к ней со спины.

– Скажи, что ничего не было.

– Не было ничего! И ничего не могло быть!.. Я с тобой от Рычагова гуляла, потому что я тебя люблю. Тебя! И больше никого.

– Я тоже тебя люблю…

Он сунул руку под подол халатика. Трусики на месте, значит, не ходила она перед мастером без нижнего белья. Ни себя не развращала, ни его… А вдруг что-то было?..

Но ведь Дима не просто человек, он волк из каменных джунглей – и хватка у него звериная. Как вцепился в Тараса, так и не разжал зубы, пока не загрыз его насмерть. И нюх у него волчий, поэтому он легко учует чужака… Ведь чувствовал же он когда-то, что Нина бывает не только с ним… Надо было ему самому грохнуть Рычага. Жаль, что тогда ему не хватало волчьей зрелости. Зато сейчас он хищник. Сильный.