Денис Чекалов - Зона «D». Лучшие остросюжетные детективы. №1

Кажется, прямо там я уснул.

— А рожу тебе подправили, — сказал лейтенант Маллен, протягивая мне пакет со льдом. — Сколько денег украл?

— Не знаю. Сбился со счета.

— Мы накрыли их всех, — бросил полицейский. — Фицпатрика, Морана и других бандитов. Но ты сильно рисковал.

— Мне за это платят.

— Я не об этом, — ухмыльнулся Маллен. — Тебе пришлось переспать и с Сюзанной, и с леди Элбрейт. Небось, умаялся.

— Боже упаси, — я помотал головой. Та сразу отдалась болью. — Хочешь обмануть женщину — не трахай ее. После секса в них сразу просыпается подозрительность. А можно я оставлю деньги себе? Ну хоть половину?

— Нет.

Я вышел из клуба, поигрывая ключами от тачки.

Двое парней подрулили справа и слева. В ребра мне ткнулся револьвер.

Играть сразу расхотелось.

— Ведите его сюда, — послышался голос.

У черной машины стоял Майлз Гризли. Это был высокий метис, с тонкими усиками. На его правой руке сверкало кольцо с бриллиантом.

Получишь таким в хлебальник — навсегда будешь ходить с отметиной.

На улицах это звали «личной печатью Гризли».

— Что морда хмурая? — спросил я. — Героинчик подешевел?

Мне дали в живот, и я упал на колени.

— На меня попытались наехать, — сказал Майлз, закурив тонкую сигариллу. — Хочу вот узнать, в чем дело.

— Ты урод, потому все и наезжают.

— Поднимите его, — велел он.

Меня поставили на ноги.

— Девчонка, — пояснил Гризли. — Смазливая. Черные волосы, синие глаза. Все обо мне расспрашивает. Знаешь такую?

Конечно, я знал.

Доминик ле Клер, она же Принцесса Заноза в Заднице.

В прошлый раз, когда мы с ней виделись, — девчонка кинула меня на двадцать кусков. Правда, двух парней при этом убила.

Так что, считай, я легко отделался.

— Впервые слышу, — выпучил я глаза.

Гризли не смотрел «Теорию Лжи», поэтому мне поверил.

— Ладно, — сказал он. — Бить тебя не буду. Сегодня, по крайней мере. Но если что узнаешь об этой сучке — позвони мне.

— Будь спок.

Через полчаса я уже стучался в номер Доминик.

Найти ее оказалось просто, — я хорошо знал привычки этой малышки.

— Без цветов? — удивилась девушка. — Ни конфет, и ни золотых украшений? Чего приперся пустой?

— В наши дни все это заменит пачка презервативов.

Я вошел в номер.

— Зачем копаешь под Гризли?

Девушка сложила руки на груди.

— Не твое дело.

— Может быть, я смогу помочь. Не бесплатно.

Она задумалась.

— Ладно. Ищу вот этого человека.

На снимке был парень, лет восемнадцати. Толстый, в очках, с веснушками, — и в такой рубашке, в какой из дому лучше не выходить. Если ты, конечно, не уличный клоун.

— Хочешь убить его?

— Вернуть домой. Он исчез. Вот еще снимки.

Все любительские, — качество так себе.

— Герой войны? — поперхнулся я.

Именно эта надпись украшала майку ботаника.

— В наши дни героями звали тех, кто убьет побольше врагов и при этом не предаст Родину, — сказал я. — Так что за война?

— Тупица.

Доминик щелкнула меня по лбу.

— Это компьютерная игра.

Родители Теда Ленди жили в маленьком двухэтажном доме. Не знаю, зачем их строят.

Может, папочка с мамой надеются, что их сын однажды упадет с лестницы и сломает шею? В любом случае, им не повезло. Маленький Тедди вырос, стал неудачником, а потом исчез.

— Значит, запала на этого паренька? — спросил я. — Колись. Встретились на FaceBook’e? В чате фанатов «Сумерек»?

— Заткнись, — рыкнула Доминик. — Это друг Габриэль. Вместе в орков играют. Она говорит, его уже две недели как нет, а собирались вместе на рейд идти.

Если и есть для Никки что-то святое, — кроме денег и секса, — то это ее младшенькая сестра.

Поэтому я заткнулся и даже не спросил, что за рейды могли устраивать два очкастых ботана. На орков, — кого ж еще.

— Сына нет дома, — ответила Сара Ленди, вытирая руки о фартук.

При виде ее я испытал омерзение.

Женщина не имеет право так опускаться. И ладно бы наркоманка или бомжиха. Но деньги в семье водились, судя по неплохому домишке, — а за собой тетенька совсем не следила.

Толстая, как прокисшее сало, волосы не ухожены, а ногти она, видно, грызет, как собака кость. Зато в комнате — ни пылинки, и все так мило, словно ты оказался в 60-х.

Видно, Сара всю жизнь хлопотала вокруг круглобрюха-мужа, жаря ему окорочка и принося пиво из холодильника. Не удивительно, что в такой семье мальчик предпочел сбежать в мир орков и гоблинов.

Я тоже сбежал из дома.

Правда, в армию, — но Тед, видно, оказался умней меня.

— Кейд Кенсингтон, частный детектив, — сказал я. — Ваш сын получил крупный денежный приз от игры «Герои войны». Но с ним нельзя связаться.

От жадности жир закипел под кожей у Сары.

— Конечно, проходите, — сказала она.

Муж и правда оказался лысым и крутлобрюхим. Сидел перед телевизором, хлестал пиво.

— Сын с нами не живет, — сказал Дональд Ленди. — Съехал, два месяца назад.

— А что так?

Сара хотела было ответить, но муж перебил ее:

— Вырос. Восемнадцать стукнуло. Мы ему машину подарили…

«Небось, купили развалюху на свалке», — подумал я.

— И начал он взрослую, самостоятельную жизнь.

Пинка под зад, — и прощай, любимый компьютер!

Хорошие папа с мамой.

— С тех пор мы о нем не слышали, — сказал Дональд. — Хоть бы позвонил старикам. Сволочь неблагодарная.

— Вот все и выяснилось, — сказал я, когда мы возвращались к машине. — Ишачит твой Тед где-нибудь в Мак-Дональдсе. Плюет людям в гамбургеры. А на игры у него ни времени нет, ни денег.

Девушка покачала головой.

— Не может такого быть. У него счет был на полгода оплачен. И ты хоть веришь, будто подросток, который раньше по 16 часов играл, мог так легко соскочить?

— По 16 часов?! — ужаснулся я. — Слава богу, у нас в детстве такого не было.

— Он мне никогда не нравился, — сказала миссис Харриман. — Пропащий был мальчик. Совсем не интересовался уроками!

— Почему, как вы думаете?

— У него голова вечно была глупостями забита. Комиксы. Эти игры компьютерные. Занимался он плохо. После школы устроился к нам уборщиком.

Миссис Харриман покачала головой.

— И ради этого мы учили его столько лет! Потом нам сказали, что Тед продавал наркотики. Прямо в школе. И знаете? Я вовсе не удивилась! Он и должен был плохо закончить.

— А чему вы его учили, миссис Харриман? — спросил я.

— Английскому и литературе.

Я улыбнулся и покачал головой.

— Вы не поняли. Чему вы его учили? Честности? Смелости? Благородству?

— Я не понимаю.

— Вот именно, — сказал я. — Вы НЕ ПОНИМАЕТЕ.

— Школа — первая ступень на пути бандита, — заметил я. — Учителя лепят из детей неудачников, гангстеров и домашних садистов.