Вячеслав Жуков - Киллер для мента

– Федор, ну включи, пожалуйста, свой дурацкий телефон. Включи! Я хочу тебе сказать, что ничего такого не было… – Она расплакалась. Но утешить ее было некому. Тишина и одиночество подавляли ее. И так хотелось, чтобы сейчас здесь очутился он…

Все это ему порядком осточертело. Целыми днями майор носился по городу как заведенный, и ему приходилось не отставать. А с этим порой был напряг. Приходилось пользоваться услугами таксистов-шкурников. Чтобы по полдня возить его за старой «шестеркой», в которой раскатывал майор, приходилось выкладывать шкурникам приличные суммы. За меньшее они не соглашались.

И все чаще звонил Туз, интересовался успехами. Особенно не торопил, но Руслан чувствовал в голосе вора раздражение. И тогда он находил какие-то причины, объясняющие задержку с заказом, хотя и знал, что долго так продолжаться не может. Но ведь и не скажешь, что пока с убийством майора Туманова он по своей воле решил подождать.

Те машины, которые автодельцы сдавали в прокат, не всегда соответствовали рекламе. На деле они частенько ломались в самый неподходящий момент. Вот как сегодня. Вроде бы еще новый на вид «Москвич», взятый утром в прокате, ни с того ни с сего заглох возле метро «Кутузовская».

Майор Туманов маячил впереди на своей потрепанной «шестерке», и Руслана очень заботило, куда сыщик «навострил лыжи» на этот раз. Но «Москвич» отказывался двигаться с места. Мотор не заводился.

– Проклятая железяка! – Руслан разозлился. Можно было поймать такси и следовать дальше за Тумановым, но эту железную каракатицу не бросишь просто так. Надо позвонить в пункт проката. И оттуда должны прислать техпомощь. И если уж на месте поломку устранить не удастся, эвакуатором оттранспортируют «Москвич» в мастерскую.

На все про все ушел, по меньшей мере, час. И все это время ему пришлось стоять возле развалюхи, как сторож на посту. Потом еще мастера пытались устранить причину поломки. И только когда машину взялись транспортировать, он направился к метро. Ни о каком дальнейшем преследовании майора не могло быть и речи. Досадно, но домой ему теперь возвращаться придется на своих двоих.

Он закурил, прикрывая ладонями огонек зажигалки от ветра. И только поднял голову, как справа, сбоку услышал женский голос:

– Руслан!

Даже вздрогнул. Потому что на протяжении длительного времени с женщинами старался не заводить тесных отношений, особенно настолько, чтобы называть им свое имя. Проституткам, услугами которых он изредка пользовался, он вообще не представлялся. Да и никогда не снимал одну и ту же. Всегда разных и в разных местах. Это было его правилом. А тут женщина называет его по имени. Подозрительно. Кто же она такая? Откуда знает его?

Будет лучше, если он сделает вид, будто окликнули не его. А может, и в самом деле не его? Мало ли мужчин с таким именем? Да просто могли обознаться. А ему надо побыстрее уйти отсюда.

Он наклонил голову, поправив темные очки, и быстро направился к переходу, почему-то в противоположную сторону от метро. Наверное, все-таки сказалось волнение, вроде бы незначительное. Внешне ничем не выдаваемое, но организм уже отреагировал по-своему. Что-то заметалось внутри…

«Да нет, это не меня», – старался он внушить себе, прибавляя шаг.

– Руслан, неужели не узнаешь? – Женщина явно шла за ним.

Он остановился. Ирина, бывшая жена, подошла и бесцеремонно чмокнула его в щеку, тут же ладошкой стерев два пятна от помады.

– Смотрю, ты или не ты…

«Лучше бы ты обозналась», – подумал Руслан и заставил себя улыбнуться. Хотя улыбка получилась скупой. Настроение ни к черту. А тут еще Ирина… Ну что бы ему подождать пару минут, и они бы разошлись. Ведь она наверняка шла в метро. Две-три минуты, и они никогда бы не встретились. По крайней мере, Руслану эта встреча ни к чему. И он предпочел отмалчиваться, предоставляя своей бывшей жене возможность выговориться. А та, похоже, сияла от радости.

– Представляешь, Танька, дура, чего удумала… – сказала Ирина.

– Какая Танька? – Руслан постарался вспомнить, о ком может идти речь. После их развода он заставил себя забыть не только о самой Ирине, но и о том, что связано с ней и с людьми, окружавшими ее.

– Да ты что? – Тонко обведенные брови женщины поползли вверх. – Ты что, не помнишь мою сестру Татьяну? – все с тем же удивлением промолвила бывшая жена. – Ну, ты даешь, Руслан! Пошевели мозгами-то. Вспомнил?

«Ее сестру! Боже! А почему я должен помнить ее?» – подумал он, но тут же был вынужден признать, что Татьяна в памяти осталась. Не все удалось вытравить, забыть. Припомнил колоритную фигуру, едва умещавшуюся в дверной проем, и это при том, что Татьяна постоянно жаловалась на свое неважнецкое житье и на мужа, пьяницу прапорщика, обвиняя его во всех грехах.

– Так что сестра? – спросил Руслан, подозревая, что за этим кроется что-то нехорошее, и прежде всего для него. И, как оказалось, не ошибся. Потому что услышанное заставило его призадуматься.

– Представляешь, – начала объяснять его бывшая, – три дня назад звонит мне Танька по телефону. Ну, мы с ней сейчас видимся редко. Созвонимся, как дела. И все. Так вот она звонит и говорит, видала в метро Валентина Павловича, и он ей сказал, будто ты умер. Нет, ты можешь себе это представить? Ошарашила меня этой новостью, дура!

Руслан внутренне напрягся, хотя лицо оставалось по-прежнему спокойным. И даже улыбка не пропала с него. Ирина не должна заподозрить, что все рассказанное ею заставило его взволноваться. Она не должна ничего заподозрить. Лучше все обратить в шутку. Поэтому он, придав голосу как можно больше иронии, сказал:

– Наверное, ей было очень скучно, вот она и решила пошутить.

– Очень остроумная шутка. Наверное, у нее крыша поехала. А я ей поверила. Еще собиралась в выходной поехать на кладбище, цветочки на могилу поставить. Представляешь, какой бы дурой я выглядела?

– Представляю, – вздохнул Руслан, и лицо приняло выражение крайней озабоченности. В душе он проклинал толстушку Татьяну. Но кроме всего прочего, его еще заботило, как теперь поступить с бывшей женой. Особенно после того, как она сказала, что позвонит сестре и скажет, что Руслан жив и ничего с ним такого не случилось. Попросить ее, чтобы не звонила, и пусть сестра ничего не знает? Но вряд ли Ирина сможет держать язык за зубами. Этот маленький порок у них скорее всего врожденный. Обе сестры страдают манией болтливости. Значит, остается… Он вздохнул. Не хотел, чтобы все так вышло.

– Приду домой, позвоню ей, дуре. Чтобы больше так не шутила. Как ты, Руслан, живешь-то? – с запоздалой заботой спросила женщина.

Он пожал плечами. Сначала хотел побыстрее закончить разговор с бывшей благоверной, уйти. Но теперь внутренне был рад своему терпению. По крайней мере, узнал кое-что интересное про себя. Но лучше, если Ирина не расскажет об их встрече не только Татьяне, но и вообще никому. А дело до этого может дойти. Тогда все его старания окажутся напрасными. И он опять вздохнул.