Вячеслав Жуков - На графских развалинах

– Кроссворды ему можно, а пиво – нет, – сказала вошедшая в палату девушка в небрежно наброшенном халате.

Грек обернулся.

– Ух ты, – произнес он, засмотревшись на ее стройные ножки.

Федор Туманов уже сообразил, что это не медсестра. Привстав со стула, сказал:

– Здрасьте.

– Здравствуйте, – сказала девушка, деловито проходя. Наклонившись, она поцеловала Ваняшина в губы.

– Ничего себе, – от удивления Грек раскрыл рот. – Мы думали он тут мается в одиночестве. С такой красавицей когда ж тебе скучать, – сказал Грек Ваняшину.

Девушка была очень симпатичная и заметив со стороны Грека к себе такое внимание, слегка покраснела, перевела взгляд на Ваняшина.

Ваняшин взял ее за руку.

– Вот познакомьтесь… моя подруга…

Симпатичное личико у девушки вмиг сделалось строгим.

– … Подруга жизни. Моя невеста – Инна, – представил Ваняшин девушку.

Инна кивнула.

Грек вскочил со стула, протянул девушке свою лапищу.

– Сан Саныч Грек. Между прочим, наставник вашего будущего супруга. – Как мужчина в высшей степени галантный, Грек поцеловал Инне руку.

Подполковник Туманов представился просто:

– Федор, – сказал он.

Инна с улыбкой кивнула.

– Алексей мне много рассказывал про вас, – сказал она Туманову.

– Надеюсь, хорошего? – улыбнулся Федор.

– Конечно. Знаете, как он вас уважает, – поспешила Инна заверить Туманова в искренности своих слов.

– А обо мне? Своем наставнике ничего не говорил? – Грек сделал вид, будто это его здорово обидело.

– Да. И о вас тоже много говорил, – сказала девушка.

Грек улыбнулся и подмигнул Ваняшину.

– Ну, нам пора, – сказал Федор Туманов и видя, что Грек еще не против посидеть бы в обществе очаровательной Инны, поболтать, поднял усатого майора со стула. – Пойдем, Сан Саныч. Не будем мешать.

Грек с неохотой поднялся.

– А это, – Инна строго указала пальчиком на стоящие на тумбочке три бутылки пива, – заберите. Алексею сейчас нельзя употреблять напитки даже с минимальной дозой алкоголя.

– Заберем, – охотно кивнул Грек, засовывая в карман одну бутылку. Другую, в другой карман пиджака. Третью, пока Инна отвернулась, он быстренько сунул Ваняшину под одеяло и сказал:

– Инночка, я извиняюсь, вы, случайно, не медик?

– Да, – ничуть не смутившись вопросу, ответила девушка. – Я учусь на пятом курсе медицинской академии. А почему вы спрашиваете?

– Потому что только вам я могу доверить Алексея. И теперь я за его судьбу спокоен, – прозвучало шутливо. Но Инна как человек не привычный к шуткам Грека, этого не поняла. Хмыкнула, пожав плечами.

Выйдя из дверей больницы, Грек обернулся на окно палаты, в которой лежал Ваняшин.

– Завидую я Лешке, в хорошем смысле, – сказал он малость с грустью.

Федор не понял.

– Почему?

– Молодой он. Вся жизнь еще впереди. Вон каких красоток имеет.

Туманов положил руку Греку на плечо. Знал, водится за ним такая привычка ной раз поплакаться. Потому и сказал Греку:

– Видел я, как у тебя глазки загорелись на эту Инну. Только не забывай, красотки появляются и исчезают. А надо, чтобы у опера был надежный тыл. Вот как твоя Анютка, например…

Грек хлопнул себя по лбу.

– Мама моя. Совсем забыл. Спасибо ты мне напомнил. Сегодня у Анюткиной подруги день рождения. Пригласила нас к себе. Подбросишь, Николаич? А то не успею.

– Да не вопрос, – Федор сел за руль милицейской «Волги». В отсутствие Ваняшина, пока ездил за рулем сам. – Конечно, я не такой ас, как Лешка. Но думаю, доставлю тебя вовремя, – сказал он Греку.

Домой Федор не торопился. Поэтому после того, как отвез Грека, вернулся в управление и часа два просидел в кабинете, выкурив не одну сигарету.

Как-то там его Дарья с Алешкой. Пару раз Федор пытался позвонить жене, но оба раза трубку поднимала разлюбезная теща. Она не хотела, чтобы Федор общался с женой и говорила, что Даши нет дома. Федор знал, теща врет. Не может смириться, что дочка вышла замуж за милиционера. Вот была бы радость для нее, если бы они развелись. Интересно, кого бы она прочила своей Дарье в мужья. Небось бизнесмена, готового выполнить любой ее каприз.

Раньше они с Дашей думали, что сын укрепит их семью. Теперь Федор не мог ответить себе, было ли так на самом деле. Возможно, отношения были бы куда лучше, если бы он изменил свою жизнь, как того хотела Даша. И перво-наперво поменял работу, которая ей чертовски не нравится. Федор не давал обещаний, зная, что ничего этого не будет. Видно уж так ему отпущено свыше. Обида брала на жену, что не может она понять, без всего этого он существовать не сможет. Он душой вжился в этот кабинет. Он – человек на своем месте и по-другому жить не сумеет. И как жаль, что Даша этого не хочет понять.

С этими мыслями подполковник Туманов ехал в метро сидя один в пустом вагоне, а потом шел по улице к своему дому. Глянув в темное окно, вздохнул. Никто не ждет милицейского подполковника.

Открыв дверь, он вошел, зажег свет и невольно вздрогнул, увидев прямо перед собой Дашу.

– Ты? – еще как следует не придя в себя, проговорил он.

– Я. Вот, приехала, – сказала она, замечая, что за те несколько дней пока они жили врозь, Федор осунулся лицом. – Ты меня не поцелуешь? Или не рад видеть? – спросила Даша, и не дожидаясь пока он проявит инициативу, обняла его за шею, прижала к себе и поцеловала. А у самой из глаз слезинки. – Я так скучала по тебе.

– Дашка, я звонил тебе…

– Я знаю. Мама мне потом рассказала. Ты не сердись на нее, ладно? – попросила Даша.

– Ладно, – Федор обнял жену и почувствовал, как учащенно бьется ее сердце. – Я звонил тебе на сотовый.

– Он остался тут дома. В спальне. Я забыла его, – сказала Даша, гладя его по жестким волосам и заглядывая в глаза. – Мне сегодня позвонил Сан Саныч… Сказал, что ты тоскуешь. Я забрала Алешку и примчалась.

– А где же Алешка? – Федор обрадовался, хотел пройти в комнату, где стояла кроватка сына, но Даша задержала его.

– Он не дождался тебя. Заснул. И знаешь, не надо его будить. Пусть спит. А мы давай пройдем сюда… – Даша взяла Федора за руку и повела в их спальню. – Я так скучала по тебе. Милый. Любимый мой. Обними меня. Я хочу, чтобы ты меня обнял крепко-крепко, как раньше. Хочу, чтобы ты меня целовал, потому что я – твоя, а ты – мой… – Чувствуя, что возбуждение переполняет ее, она побоялась разбудить сына. Застонала, когда Федор прикоснулся к ней и толкнула дверь, закрыв спальню.