Андрей Дышев - Девять граммов дури (Сборник)

Новоселов поднял с пола пузырек, на дне которого оставалась капля раствора.

– Отправьте на химическую экспертизу, – сказал он оперуполномоченному. – Только не забудьте эксперту напомнить, чтобы он воспользовался новой австрийской методикой.

"Это не случайно, – думал Новоселов, прохаживаясь по комнате и рассматривая пустые запыленные полки книжного шкафа. – Эдик сам подписал себе приговор, когда сказал по телефону: "Мне кажется, что за мной слежка". И Мамедов понял, что эти опасения не безосновательны, что если Эдика арестуют, да еще станут шантажировать наркотой во время ломки, то Эдик с легкостью выдаст его. Лучший выход из этой ситуации – убрать Эдика. И Мамедов дал ему дозу смертельной концентрации. Тот, не ожидая такого удара в спину, сделал себе укол – все равно что укол цианистого калия…"

Новоселов, сев на край стола, позвонил во вторую группу. Оперативники, наблюдающие за квартирой Мамедова, отметили, что к нему на двух такси приехали несколько юношей и девушек. Вскоре на балконе квартиры Мамедова появились молодые люди. Они курили и оживленно разговаривали.

– Мы тут нос к носу столкнулись с группой Петрова, Сергей Анатольевич! – докладывал старший. – Он вел сына Мамедова от библиотеки института и прямиком попал в нашу зону контроля. Сын приехал к отцу не один. Он привез с собой на такси человек десять парней и девчат. Похоже, что все они студенты. Если судить по количеству бутылок, которые они с собой несли, намечается шумная вечеринка… Алло! Сергей Анатольевич!

Новоселов замер с телефонной трубкой в руке. Он был погружен в свои мысли и не сразу ответил.

– Студенты, говоришь? – несколько рассеянно переспросил он. – Из медицинского?

Опер не мог понять, что насторожило Новоселова.

– М-да, ну ладно, – наконец подвел черту разговору Новоселов и устало добавил: – Наблюдение снять. Всем отбой.

"Намечается шумная вечеринка", – мысленно повторил он слова опера и вдруг почувствовал, как его интуиция – от природы утонченная и дальновидная, стала подсказывать, что за этим малозначимым бытовым фактом кроется ответ на самый главный вопрос.

Он спрятал мобильный во внутренний карман плаща и громко сказал:

– Дайте кто-нибудь сигарету!

"Сына тоже будем брать, – думал Новоселов, чиркая зажигалкой. – Он хоть и последний в цепочке, но без него вся цепочка будет рваться, как гнилая нитка… Петров, конечно же, широко раскроет глаза и спросит: "А сына за что, Сергей Анатольевич?" А что я отвечу? Сын – это не замочек двери, за которой спрятана истина, но он ключик… Придется вот так витийствовать, а оперы образность не любят, они привыкли говорить прямым текстом. Но ничего, стерпит…"

Андрей открыл окно на кухне настежь. Этого оказалось мало, и он еще распахнул балконную дверь в комнате. Сквозняк мгновенно вынес из кухни невыносимую вонь химикатов. Ему стало легче дышать, нахлынувшая дурнота стала медленно отступать.

Он снова подошел к столу, заставленному штативами и "стеклом", и подвинул горелку под колбу. Однако жидкость в колбе не закипела – прохладный сквозняк сдувал пламя и охлаждал колбу.

Андрей выругался и закрыл окно. В колбе тотчас заиграли молочно-белые пузыри. Кухня стала наполняться тяжелым кислым запахом. "Еще четырнадцать минут, – подумал Андрей, беспрерывно помешивая жидкость стеклянной палочкой. – Надо терпеть… Надо дышать ртом – так меньше ощущается запах…"

Он с опозданием подумал, что надо было заранее побеспокоиться о респираторе, чтобы не дышать ядовитыми испарениями. Его повело. Стало казаться, будто пол кухни закачался под ногами. Чтобы не упасть, Андрей хотел схватиться за угол стола, но промахнулся и нечаянно скинул на пол банку с растворителем. Банка разбилась, растворитель стал расползаться по полу темным пятном.

"Следующим упаду я", – понял Андрей, погасил горелку, кинул в маслянистую лужу тряпку и, держась за стены, вышел из кухни. Надевая на ходу куртку, он выскочил из квартиры.

Окончательно он пришел в себя в каком-то парке. Голова раскалывалась, сильно мутило. Сплевывая, Андрей некоторое время бродил по парку и, не щадя куртку, продирался через колючие кустарники. "Так и копыта откинуть недолго, – думал он, жадно вдыхая свежий сырой воздух. – Когда-нибудь потеряю сознание и буду валяться на кухне до тех пор, пока не придет хозяин квартиры или пока мой труп не протухнет, и дверь не взломает милиция…"

Следующим утром Андрей встретился с Ковальским на кафедре физиологии. От внимательного взгляда Миши не ускользнул болезненный вид друга.

– Ты неважно выглядишь, – сказал он. – Крепко погулял вчера?

Андрей отрицательно покачал головой и, дождавшись, когда мимо пройдет преподаватель, тихо ответил:

– Кажется, я отравился фосгеном. Еле ноги передвигаю. На одну ступеньку поднимусь – стою и отдыхаю, чтоб сердце из груди не выпрыгнуло.

Миша нахмурился. Огляделся по сторонам и спросил:

– Ты уже начал работу?

– Да… Плохо, что вытяжки нет. Делаю сквозняк – так он горелку гасит и все со стола сметает. Боюсь, что могу потерять сознание… Слушай, а у тебя противогаза случайно нет?

– Случайно нет, – недовольным тоном ответил Миша. – Не нравится мне, что ты с собой делаешь. Загнешься в один прекрасный момент…

– У меня выхода нет, – равнодушно ответил Андрей. – Дай бог, все обойдется.

Он хорошо знал Ковальского. Если вызвать у Миши жалость, то потом из него можно будет лепить все, что угодно.

– Ну, пока! – сказал Андрей, нарочно дистанцируясь от друга, и протянул ему руку.

Миша руки не подал, снял очки и стал протирать стекла платком.

– Когда снова поедешь туда?

– Сразу после занятий.

– Подожди меня у выхода. Я тебе кое-что скажу…

"Так бы давно, – подумал Андрей. – Никуда ты не денешься".

Он не ошибся. После занятий Ковальский поехал с ним. Правда, Миша предупредил, что "химичить" не будет, а едет только для того, чтобы в случае чего вытащить Андрея на свежий воздух и "откачать". Для пущей убедительности он показал Андрею несколько видеокассет с нашумевшими боевиками, которые намеревался просмотреть.

Когда Андрей открывал ключом дверь, на площадке появилась незнакомая женщина.

– Это не у вас так сильно пахло? – спросила она.

Ковальский незаметно толкнул Андрея локтем – в воспитательных целях.

– Чем пахло? – спросил Андрей, слегка приоткрывая дверь и принюхиваясь. – Ничем не пахнет.

Женщина продолжала стоять за спинами ребят, глядя на них с подозрением.

– Мы уже в ЖЭК жаловались, – объявила она. – Хотели ваш замок взламывать.

– А вот за это, – грозным голосом ответил Андрей, поворачиваясь к женщине, – можно ответить по всей строгости российских законов. Жилище граждан неприкосновенно. Конституцию почитайте, мамаша!