Йен Броган - Конфиденциальный источник

Из автомобиля вышел водитель — высокий широкоплечий мужчина в куртке цвета хаки, который тотчас метнулся за мной. Загорелся красный, однако, даже перебежав улицу, я не успею добраться до служебного входа в редакцию, отыскать ключ и отпереть дверь.

Оглядевшись вокруг, я заметила полицейскую машину перед Юнион-стейшн, у светофора. Зажав рюкзак под мышкой, помчалась вниз по Фаунтин-стрит и через Дорранс. На другой стороне улицы пришлось притормозить: тротуар был полон пешеходов, направлявшихся на «Уотер-Файр», — этакая пробка из неспешных туристов-зевак. К тому времени как я добралась до Юнион-стейшн, включился зеленый, и полицейская машина удалилась от меня на двадцать метров.

Мужчина в куртке цвета хаки пересекал Дорранс-стрит. Все вокруг мелькало яркими красками. Нервные импульсы заменили мысли. Ногами командовал адреналин. Я неслась к парку Уотер-Плейс. Там должна быть уйма полицейских. Там я найду помощь и защиту.

По другую сторону подземного перехода, у Стены надежды, вдоль реки пролегали пешие дорожки. Повернешь налево — уткнешься в непробиваемую толпу у бассейна, ожидающую, когда процессия из лодок зажжет огни. Я выбрала правый берег, ведущий в Ист-Сайд.

Начинало смеркаться, а людей становилось все больше, и без того узкая дорожка стала совсем непроходимой. Я тревожно оглянулась. Преследователь вынырнул из тоннеля и окинул взглядом толпу. Тотчас заметил меня. На мне же ярко-желтая куртка для бега, чтобы машины видели издалека. Надо ее снять.

Справа дорогу блокировала группа подростков. Слева на меня двигалась молодая мама с двойной коляской, создавая пробку.

— Пропустите! — крикнула я юнцам. Те недовольно повернули головы, но не двинулись с места. — Пожалуйста, это очень важно. Пропустите! — снова завопила я.

Я никак не могла снять куртку. Мужчина приближался, и я уже видела черты его лица. Даже на расстоянии я узнала его: широкие плечи, набухшее от ячменя веко. Именно он был в тот вечер в магазине Барри в молочном отделе. В длинной куртке с капюшоном.

Черт! Я протиснулась мимо подростков, чуть не сбив одного с ног. Волна страха прокатилась от сердца к пяткам. Сзади раздалась ругань, но я не останавливалась. Куртка цвета хаки. Эта куртка убьет меня! По парку разливалась симфония Бетховена. Я пыталась побороть страх, прогнать кошмар, поджидающий меня в засаде.

С каждым шагом я все болезненнее ощущала, как металлическая коробочка с кассетой впивается мне в бедро, напоминая, что поставлено на карту. Пленка — моя единственная защита. Человек в куртке цвета хаки не убьет меня, пока не получит кассету.

Бежать по булыжникам очень сложно. Лишь бы не упасть. По другую сторону пешеходного моста должна быть лестница или пологий подъем на Мемориал-бульвар. Если свернуть с дорожки незамеченной, преследователь может застрять в толпе и уйти вперед до Стипл-стрит, в направлении к Ист-Сайду.

Под пешеходным мостом была бы кромешная темень, если бы не тусклый свет от фонаря, подвешенного прямо над водой. Я бросила куртку в реку, и ее унесло течением. Сильный запах мочи смешивался с хвойным дымом костров на плоских чашах. Я кашлянула, нога подвернулась на скользком булыжнике, и я упала.

Интуитивно успела выставить вперед руки и перекатилась на дорожку в сторону моста. Содрала кожу на локтях, лодыжку пронзила острая боль. Толпа сочувственно обступила меня. Поднимаясь на колени, я заметила какие-то заросли вдоль реки, в зоне досягаемости. Быстро вытащив из кармана металлическую коробку, швырнула ее в листья.

Поднялась на ноги, с содроганием сделала пару шагов. Справа были ступени на Мемориал-бульвар. Я зашагала по ним, ощущая, как боль поднимается от лодыжки вверх по ноге. Высокий человек нагонял меня, но я не могла передвигаться быстрее.

— Вам нужна помощь? — спросила женщина за сорок, которая стояла в компании с пятью дамами в нарядных платьях, на высоких каблуках и при полном макияже.

— Да, мне нужна помощь! — Я махнула рукой. — Меня преследует вон тот человек.

Сгорбившись, я с трудом шагала вверх, как бегун, пересекший финишную линию. Женщины перестроились на своих высоких каблуках в кучу, чтобы блокировать выход. И вскоре я уже хромала по Мемориал-бульвару в поисках полицейских или патрульной машины.

Добравшись до Юнион-стейшн, я остановилась, чтобы перевести дыхание, обернулась и огляделась. У машины стояли двое парней. Ко мне приближались женщина с ребенком и мужчина с малышом на шее. Человека в куртке цвета хаки не видно.

Я юркнула за дом и прислонилась к стене, тяжело дыша. Неужели те дамочки не пропустили его на выходе? Или преследователь не заметил ступеней и продолжил бежать вдоль реки? Надо убираться отсюда, пока он не сообразил, где ошибся.

Нигде не было ни одного полицейского, зато и преследователя не видно. Редакция находилась через пару кварталов. На углу я не стала ждать, пока загорится зеленый. Проскочила мимо машин, срезая угол по Дорранс, чтобы попасть на Сабин-стрит. От боли голова шла кругом, и яркая вывеска на здании «Кроникл» развевалась как флаг в шторм.

У служебного входа я достала карточку-ключ и приложила ее к двери. Мелькнул красный сигнал. На Сабин-стрит повернула машина. Я повторила операцию второй раз и дернула дверь. Бесполезно.

«Успокойся, — говорила я себе, — вставляй ее медленнее, чтобы код прочитался». Однако трясущиеся руки не слушались. Хлопнула дверца автомобиля. Краем глаза я заметила черную машину у обочины. Наконец замок щелкнул, дверь подалась.

Твердый предмет уперся мне в спину, огромная ладонь зажала рот.

— Полезай в машину, — приказал мужской голос.

На заднем сиденье «кадиллака» пахло кожей, дымом и едким мужским одеколоном, от которого меня замутило.

Мир за окошком проносился мимо, будто я каталась на американских горках, молясь, чтобы механизм скорее остановился. Однако ужасу не было конца. За рулем «кадиллака» находился Грегори Айерс, а сидевший рядом мужчина приставил к моей шее дуло пистолета. У него было такое же суровое, невозмутимое лицо, как у преследователя в куртке цвета хаки. Но он был ниже ростом и с густыми темными волосами. Я вздрогнула, вспомнив фигуру, которую видела со спины в магазине перед убийством Барри. Это тот самый человек в серой шапке.

Айерс обращался к нему по имени — Рубен. На углу машина остановилась, на переднее сиденье сел громила Хаки. Айерс назвал его идиотом, Рубен тоже выругался — на каком-то восточноевропейском языке. Хаки ответил по-английски:

— Да пошли вы! Сами бы попробовали протиснуться сквозь эту толпу. Чтоб ты сдохла! — добавил он, сердито повернувшись ко мне.

— Что-то ты неважно выглядишь, — отметил Айерс, глядя на меня в зеркало заднего вида. Нажал кнопку, и окошко опустилось. — Если собралась блевать, делай это на другие машины. Не здесь.