Вячеслав Жуков - Маньяк всегда прав

Кабина оказалась свободной, словно специально поджидала его.

Он улыбнулся, прислушиваясь к матюкам, извергаемым грузчиками.

«Не хватает культуры рабочему классу», – подумал он и вошел в кабину лифта, чувствуя себя на удивление спокойно. Нажал кнопку с цифрой шесть.

Дверь закрылась. И тут же на площадке появились эти четверо с пианино. От досады заматюкались еще сильней. Волочить ящик на шестой этаж по лестнице им было не в кайф.

Потом один из грузчиков рассудил мудро:

– Доставка без лифта обойдется заказчику втрое дороже…

И они загромыхали по лестнице.

Когда грузчики уже были на площадке второго этажа, в подъезд вошел еще один человек, одетый в серый плащ. На глазах темные широкие очки. В руке – пакет.

Войдя в подъезд, он подошел к лестнице, глянул вверх.

Кабина лифта остановилась. Послышался скрежет открываемой двери.

Человек в плаще прислушался, по-кошачьи напрягся, словно готовясь к прыжку.

Капитан Камагин с лейтенантом Зуевым стояли на площадке седьмого этажа. Отсюда была хорошо видна дверь квартиры Валяева.

Вот лифт остановился. И дверь открылась.

– А вот и наш покойничек, – шепотом произнес капитан Зуеву.

Топольский остановился, не давая двери закрыться. Осмотрелся по сторонам. Потом решительно подошел к двери Валеркиной квартиры. Одет он был в спортивный костюм. Козырек бейсболки низко надвинут на глаза. Он нажал на кнопку звонка и тут же достал из сумки топор.

– Смотри, у него топор! – громче, чем следовало, произнес Зуев.

Маньяк услышал его. Быстрый взгляд наверх. Он увидел оперов.

– Стоять, милиция! – крикнул Камагин и бросился по лестнице вниз. Зуев устремился за ним.

– Топольский! Стоять! – надрывно кричали оперы.

Дверь лифта уже стала закрываться, но маньяк успел отжать ее. Мигом запрыгнул в кабину.

Камагин изо всех сил стукнул ногой по закрытой двери.

– Топольский! Выходи! Сволочь! – рычал он, понимая всю бесполезность этого. И бросился вниз по лестнице, крича Зуеву: – Витя, скорей вниз! Надо взять его на выходе!

Мелькали этажи. Шестой. Пятый. Четвертый.

Камагин услышал, что лифт уже остановился на первом этаже.

А тут на площадке, как назло, попались грузчики со своим пианино. Проход перегородили – не протиснешься. Увидев двух разъяренных оперов с пистолетами, они замерли у стенки.

– С дороги! – заорал на них Зуев, но обойти здоровенный ящик не смог. Поставили его грузчики поперек прохода.

– А-а, чтоб вас всех… – выругался Камагин и ткнул пальцем в кнопку вызова лифта. Так быстрее. Раз в подъезде не смогли задержать его – это можно сделать на улице. Лишь бы поскорее выбраться из этой ловушки…

Топольский почувствовал на душе досаду. Второй раз этому пацану удается уйти от смерти.

«Везет щенку! Но ненадолго. Пусть готовится. Смерть рядом с ним», – думал он в кабине лифта.

Потом кабина вздрогнула и остановилась.

Сейчас он выйдет на улицу и быстро уйдет отсюда.

Дверь открылась, и прямо перед собой Топольский увидел человека, лицо которого ему показалось страшным. Даже сквозь стекла очков он увидел его глаза и почувствовал дыхание смерти. Своей смерти.

В руке у незнакомца блеснул широкий кинжал.

– Больше ты никого не убьешь! – спокойно произнес он, и маньяк не успел ничего ответить.

Кинжал взлетел над ним. И последнее, что увидел Топольский, была кабина лифта – пустая и загаженная, как его никчемная жизнь…

– Да уберите, обормоты, свое пианино!

Стоят четверо грузчиков, с места не сойдут от испуга.

И вдруг лифт заработал. Ползет вверх кабина.

Второй этаж. Третий. Четвертый. Стоп. Дверь открылась.

Камагин с Зуевым застыли, как вкопанные.

На полу, в луже крови, лежала голова маньяка. Мертвые глаза уставились на оперов скорее с удивлением, нежели со страхом. Видно, в свою последнюю минуту он так и не успел испугаться смерти.

Рядом валялась окровавленная бейсболка.

– Витя, вызывай по рации опергруппу! – сказал Камагин, чувствуя в душе пустоту. – Все кончено, – произнес капитан тихо, убирая пистолет.

Обернулся к грузчикам:

– Вы своим дурацким пианино помешали нам задержать опасного преступника!

– Слышь, начальник, мы тут не при делах, – сказал один из грузчиков. Он был за старшего в бригаде. – Нам сделали заказ. Вот накладная есть. Позвонили, сказали срочно привезти. Мы и приехали. За спешку лишних пару стольников взяли. А про убийцу мы ничего не знали.

– Кто заказчик? – спросил Камагин, хотя несложно было догадаться.

– На шестом этаже живет. Валяев его фамилия, – ответил бригадир.

– Понятно, – вздохнул капитан, повертев в руках накладную.

Пианино было заказано в магазине «Мелодия» на Сущевке.

Камагин отдал накладную бригадиру грузчиков.

Подошел лейтенант Зуев. Он сбегал вниз, но того, кто отрезал голову маньяку, давно и след простыл. Валялись только окровавленный безголовый труп и сумка, из которой торчала рукоять топора с широким лезвием.

– Николаич, он ушел, – сказал лейтенант про убийцу маньяка.

– Понятно, – бросил капитан раздраженно. – Иначе и быть не могло. Этих орлов с пианино специально вызвали, чтобы помешать операм.

– Начальник, матерью клянусь, мы здесь не при делах! – поручился за всех бригадир.

Камагин махнул рукой:

– А хоть папой поклянись. С вами мы еще разберемся. Черт бы вас побрал с вашей шарманкой! Ты, Витя, пока побудь здесь, а я поднимусь к Валяеву. Надо поблагодарить парня. Подгадил он нам от души.

Валерка сидел в своей инвалидной коляске возле кухонного окна и смотрел на улицу.

Видел стоявший возле соседнего дома черный «Мерседес». Вот к нему быстрым шагом подошел Байдиков. Скомканный, забрызганный кровью плащ, перчатки и здоровенный кинжал он нес в пакете.

Он уехал не сразу: заметив в окне шестого этажа Валерку, помахал ему рукой.

И тот и другой знали: они больше никогда не увидятся. Не стоит встречами бередить друг другу память. Зато они отомстили маньяку.

Помахав рукой, Байдиков сел в машину. И «Мерседес» тут же умчался вдаль по проспекту.

Валерка видел, как он сначала превратился в черную точку, а потом и вовсе пропал из вида.

И тут звонок в дверь.

Валерка догадался, кто это может быть, и быстро покатил в прихожую.

На площадке стоял капитан Камагин.

– Гражданин Валяев? – начал он слишком официально.

Валерка поспешил ответить:

– Я, товарищ капитан. Слушаю вас?

Камагин не стал входить. Остался на пороге, прислонившись спиной к дверному косяку. Спросил, плохо скрывая злорадство:

– Значит, решил заняться музыкой?

Валерка улыбнулся: