Вячеслав Жуков - Остановись, мгновенье, ты ужасно

Оперуполномоченный уголовного розыска капитан Грек со скучным видом сидел возле окна и таращился на стайку юрких воробьев. Пять минут назад Грек пожертвовал голубям горсть семечек, высыпав их на широкий карниз, но вдруг откуда-то налетели воробьи и наглым образом стали отбирать у них корм. Причем, голуби, по силе явно превосходящие своих пернатых собратьев, как видно старались не вступать в конфликт, что явно не понравилось Греку с его характером. И он, оставшись недовольным этим зрелищем, отвернулся.

– Ну и дураки, – проговорил он, отходя от окна.

Майор Федор Туманов сидел за столом, копаясь в папках с бумагами служебного пользования. Услышав сказанное Греком, не понял, к чему тот бухнул, спросил с наивностью простачка:

– Кто дураки?

Грек разочарованно махнул рукой.

– Да голуби. Раскрыли варежки, а воробьи у них семечки тянут, – проговорил Грек, захлопав глазами оттого, как майор на него посмотрел.

– Саня, хватит ерундой заниматься. Займись лучше делом. Ты черновик справки не видел, который я вчера для полковника Василькова готовил? Положил куда-то, теперь сам не найду. Возиться заново с ней неохота. Полковник велел, чтоб она сегодня же была у него на столе. А ты воробьев кормишь, – сделал Федор замечание, которое Грека не очень-то проняло.

Ничуть не смутившись под строгим взглядом майора Туманова, Грек, как ни в чем не бывало, сказал:

– Знаешь, Николаич, насчет ерунды ты не прав. Вот я, посмотрю на птичек, и внутреннее напряжение у меня как рукой снимает. А почему, спроси ты меня. А потому, что глаз радуется. Кто на рыбок любит глядеть, а я на птичек, – проговорил Грек, злорадствуя в душе, что его увлечение майору не нравится. Это было его местью за отвергнутое недавнее предложение сбегать за пивком. Грек предложил, надеясь, что Туманов воспримет предложение с пониманием. Но как всегда, все хорошее, по мнению капитана Грека, было беспощадно загублено на корню. Более того, майор вообще запретил усатому капитану выходить из кабинета, сказав:

– Хватит того, что уже Ваняшин где-то шляется. Теперь и ты удрать хочешь.

Грек спорить не стал. Вздохнув тихонечко, подсел к окну, позавидовав лейтенанту Ваняшину. В отличие от Грека, тот не дышит кабинетной пылью.

– А справку твою я не видел, – несколько обиженно произнес Грек. С замеревшим сердцем он скосил глаза на урну, в которой лежал бумажный кулек с шелухой. Утром, войдя в кабинет, Грек схватил первый, попавшийся на глаза лист бумаги, на котором было что-то написано, скрутил из него кулек и стал плевать в него очистки от семечек. Только теперь он понял, что было написано на том листе. Это был черновик справки, которую старший группы майор Туманов подготовил для начальника отдела полковника Василькова. И Грек уже понял, что произошел казус, исправить который вряд ли удастся до тех пор, пока майор не выйдет из кабинета. Теперь Грек стал придумывать, под каким бы предлогом выпроводить Туманова в коридор. Даже был готов сбегать за пивом, чтобы напоить майора, а когда тот выйдет в туалет, Грек быстренько достанет из урны справочку, разгладит ее и вложит в одну из валявшихся на столе папок, как будто она там и лежала. Да и суть не в том, разглажена ли справка. Все равно она – черновик. Важно другое: в ней собраны данные по раскрытию их группой всех преступлений за первое полугодие, с полным количеством потерпевших и обвиняемых. Иными словами, данные необходимые Василькову. Над этим черновиком справки майор Туманов сидел целый день. Грек бы так не сумел. Не хватило бы терпения.

Греку сделалось стыдно за свою оплошность и страшно. Если Туманов узнает, где покоится его черновичок, он Грека убьет. И взглянув на часы, Сан Саныч проговорил, все же не теряя надежды выдворить майора из кабинета:

– Ну что, Николаич, пойдем, пообедаем.

В душе Грек молился о том, чтобы Туманов согласился. Они выйдут в коридор, дойдут до лестницы, а потом Грек обязательно вернется под каким-нибудь предлогом в кабинет.

Но Туманов и это предложение встретил без энтузиазма. Посмотрев на свои часы, которые показывали начало двенадцатого, он произнес с нескрываемым недовольством:

– Ты, Саня, совсем что ли?.. Какой сейчас обед?

Грек вздохнул и отвернулся. Хоть бы Туманову позвонили из дежурки. Так ведь и будет сиднем сидеть за столом, словно его задница прилипла к стулу, а Греку ничего другого не остается, как ждать своей погибели.

Не зная, чем еще занять себя, Грек достал из кармана пачку сигарет и зажигалку. Размяв сигарету, сунул ее в рот и закурил, мучительно соображая, каким же все-таки образом ему выставить майора вон. И когда уже мысли Сан Саныча Грека стали проясняться, приходя к логическому решению, дверь вдруг открылась, и в кабинет ввалился Леха Ваняшин. Вид у него был такой, будто все то время, пока Сан Саныч Грек просиживал в кабинете под строгим взором майора Туманова, лейтенант Ваняшин гонялся за кем-то. Вот и дышит лейтенант тяжело. И морда у него краснущая.

Войдя в кабинет, первым делом Ваняшин опустошил пару стаканов воды из графина, потом посмотрел на засидевшихся Туманова с Греком и спросил:

– Вы, чего сидите тут?..

Грек усмехнулся такому вопросу, слегка покосившись на майора. Он уж точно бы не сидел тут, если б не Туманов. И капитан сказал:

– А почему бы нам ни сидеть, Леша?

Ваняшин удивленно уставился на Грека.

– Так вы, не слышали что ли?..

– Чего? – озабоченно спросил Туманов, вглядываясь в выражение лица лейтенанта и понимая, что произошло нечто серьезное.

Грек, кажется, тоже подумал о том же, проговорил хмуро:

– Услышишь тут, когда тебя как арестанта из кабинета не выпускают. Это ты у нас вольный птенец, летаешь, где хочешь. А мы с Николаичем тут сидим. – Грек чуть было не ляпнул про то, что майор его заставляет искать черновик справки, но вовремя одумался, тем самым, снимая голову с плахи. А то ведь точняк майор ее отсечет. Своими семечками Грек и так уже достал Туманова. Вздумал бросить курить. Знающие люди посоветовали, как захочется покурить, грызть семечки. Грек решил попробовать. Только курить хочется так часто, что никаких семечек не хватит. А, кроме того, майор стал ругаться на него. Видишь ли, его раздражает, что Сан Саныч то и дело щелкает семечки. И сам Грек уже стал не верить в то, что таким способом удастся избавиться от пагубной привычки, потому что когда кончаются семечки, рука сама собой тянется к сигаретной пачке, вот как сейчас.

– Леша, ты чего сказать-то хотел? Говори, давай, – попыхивая сигареткой, предложил Грек. Ваняшин рухнул на соседний стул.

– Ну вы даете, господа сыщики, – удивился он. – В управлении об этом все уже знают, кроме вас.