Андрей Кивинов - Подсадной

— Сейчас еще ударим, художник. Остальные что там делали? Тоже натуру выбирали?

— Я не спрашивал, — продолжал валять дурака Коляныч, — но, возможно, у них было свидание… Там укромное место, людей мало… Удобно.

Борцы переглянулись и брезгливо поморщились. С кем работать приходится. «Голубой» курятник.

— Поверьте, я говорю правду. У меня скоро персональная выставка в Манеже, приходите. Билеты дорогие, но я оставлю вам пригла…

— Заткнись и слушай сюда, — перебил старший, одним пальцем крутанув ручку тисков. — Взяли тебя со стволом в руке и патроном в патроннике, так что статью ты уже имеешь. Ствол, между прочим, похищен полгода назад при нападении на поселковый отдел милиции под Москвой. Убито два сотрудника. Взяли еще тридцать один пистолет, четыре «калаша» и десяток гранат.

— В милиции есть гранаты?.. А зачем?

Младший вместо ответа выбил табуретку, а когда Коляныч грохнулся оземь, схватил его за отвороты пиджака и глухо, но яростно пояснил:

— Вот что, петух! Там, за стенкой, твои кореша строчат наперегонки чистосердечные признания! И про стволы, и про нападение на отдел, и про Джабраила. И если ты, пидор, через минуту не дашь расклад, я буду оказывать на тебя тяжелое психологическое и физическое давление. Пока не раздавлю. Понял?!

Разумеется, монолог дан в сокращенном виде, без метафористических оборотов, которыми оперативник владел в совершенстве. Такое не стерпела бы даже туалетная бумага. Закончив речь, он легко поднял Коляныча с пола и усадил обратно на табуретку.

— Понял, понял, — поспешил заверить тот, поправляя ворот рубашки, — сразу бы так и говорили… Зачем костюм-то портить? Шестьсот баксов, между прочим… Мне надо позвонить питерскому адвокату. Можете позвонить сами, я дам его пейджер. Только в этом случае я все расскажу. И про стволы, и про Джабраила.

— Ты нам сейчас все безо всяких условий расскажешь. Художник от слова «член»!.. Имей в виду: стволы уже поехали изымать. На Казанский вокзал. Когда их изымут, можешь своим раскладом подтереться.

«Эх, мужик, а говорил — честный фраер, советом пособишь…»

— Так давайте подождем. Раз поехали.

— Документы где твои, живописец?

— Я же сказал дежурному — отобрали ваши люди. Вместе с часами, кстати, и бумажником.

— Бумажник и часы есть, документов нет.

— Значит, потеряли. Ищите.

Допрос прервал телефонный звонок. Старший снял трубку:

— Да. Так. Так. Хорошо. Понял, понял! — Тон был показательно бодрым, оперативник не скрывал положительных эмоций. — Изымайте все, потом разберемся. — Положив трубку, он повернулся к напарнику: — Камеру вскрыли… Все пучком. — Потом посмотрел на Колю. — Ну что, Репин хренов? Дорисовался пейзажи? Кто напал на отдел? Джабраил?

— Да. — прошептал Коляныч, посмотрев искоса, низко голову наклоня.

— С кем?

— Не знаю, он не говорил. Возможно, с Вагитом. Это бывший его.

— В каком смысле «бывший»?

— Бывший? — Коляныч изобразил испуг якобы от опрометчиво сказанной фразы. — Я имел в виду… Дружили они. Потом поссорились.

Оперативники снова поморщились. Старший срочно закурил.

— Что еще за ними, кроме отдела?

— Не знаю, мне только про это рассказывали.

— Где сейчас Джабраил?

— Дома, наверное. Или на работе.

«Вроде не „оборотни“». Про нападение на отдел в Подмосковье Коляныч действительно слышал — по всем каналам показывали. До сих пор не раскрыто.

Глаза оперов светились счастьем. Победа! Какого «глухаря» подняли!.. Но продолжим, продолжим, пока человек готов каяться, пока он тепленький.

— И где он работает?

— А мужики разве не сказали?

— Сказали. Только мы тебя проверить хотим.

— А-а-а. В РУБОПе он работает. В отделе по борьбе с терроризмом. — Коляныч решил не глумиться дальше над людьми, добросовестно выполняющими свои обязанности. Может, не очень качественно, но… Как умеем, так и работаем.

Наступила минута молчания. Еще два памятника для истории. Даже сигаретный дым замер, словно на стоп-кадре. «Глухарь» вновь расправил крылья. А почетная грамота была так близко.

— Не понял, в каком РУБОПе? — каким-то тусклым голосом уточнил старший.

— В нашем, в питерском. Могу телефон дать.

— А фамилия его как?

— Обручев.

— Виталик, что ли?

— Он самый. Позвоните, скажите, что я здесь. Он, наверное, обрадуется… И вы тоже…

— Я, мать вашу, как чувствовал!!!.. Они ж…

Окончание фразы затерялось среди многочисленных афоризмов, поэтому воспроизвести ее целиком перо не повернется. Виталик, чуть не своротив замок зажигания, завел двигатель служебной «шестерки» и вырулил с милицейского двора прямо по газону. Эмоции хлестали, словно нефть из новой скважины.

— Мы вас до Дворцовой довели, тачку бросили на Мойке, а дальше пешком, к столбу. Засекли, как вы встретились, и бегом назад, к машине. А ее, блин, нет!.. Прикинь! Вообще!

— Угнали?

— Я тоже так сперва подумал. Чуть пожизненную икоту не заработал. У меня там папка с секретными бумажками осталась, да и вообще — задница! Позор и презрение! Хорошо, прохожие подсказали. Эвакуатор, сука, забрал! Под знак, видишь ли, встали! А на машине, мол, не написано, оперативная она или нет. Представляешь, уроды?! Ничего святого! За две минуты справились! Мудачье! На штрафстоянку отвезли, а там и слушать ничего не хотят — платите, тогда отдадим. Тут уж мы не выдержали — пестики повынимали, всю охрану положили, шлагбаум снесли и тачку забрали. Папка, слава Богу, на месте была, под сиденьем, но аптечку сперли!.. Выбрались, а где вас искать? Не объявлять же «Перехват»?!. А ты чего сразу этим «оружейникам» не представился?! Петухом еще прикинулся. На хрена?!

— Интересно, а кем я должен был представиться? — спокойно переспросил Коляныч. — Волшебником Изумрудного города?

Виталик не ответил.

— Стволы правда из Подмосковья? Они не врали?

— Правда, — чуть успокоился друг детства. — Я утром не успел проверить по учетам, молодому поручил, а он в запой ушел. Это у нас случается…

На проспекте Стачек машина забуксовала в пробке, и у приятелей появилось окно в напряженном графике, чтобы обсудить ситуацию.

— Я тебя до Мойки подкину, потом к себе. Надо посредника колоть, иначе все коту под хвост. А как его колоть, если ему действительно память отшибло?!

Гостя столицы забрали в РУБОП сослуживцы Виталика. На второй, специально вызванной машине. С остальными участниками сделки будут работать коллеги из «оружейного» отдела. Раз уж вписались и заварили кашу.

— Всю малину нам обосрали! — Обручев нервно нажал на сигнал клаксона, словно этим можно было вернуть ситуацию к исходной точке. — Когда они нужны, хрен найдешь, а тут… Лишь бы хапнуть, лишь бы в сводку попасть!

Речь шла о сотрудниках отдела по борьбе с хищениями оружия. Нестыковки между разными подразделениями обычное дело. Порой доходит до перестрелок. А уж если «крышу» не поделят, то и до взаимных оскорблений… Здесь, правда, не «крышный» вариант. Рабочий.