Сергей Зверев - Вернуть общак

Поборников остановил машину на середине моста, выбрался из нее и подошел к самым перилам. В руке он держал все тот же чемодан. Опершись на перила, словно о чем-то раздумывая, судья разжал руку, и пустой кейс полетел в воду.

– Он думает, что там радиомаяк, – заключил Макс, наблюдая за ним из окна. – Фильмов, бедолага, насмотрелся. Откуда у нас бабки на радиомаяки?

Теперь надо было ждать у входа в СИЗО. Земцову очень хотелось посмотреть на рожи тех персон, которые будут свидетелями освобождения Тимура.

Тимур появился из ворот СИЗО с улыбкой нападающего, только что забившего победный гол. Как и принято, его встречала многочисленная толпа фанатов, состоящая в основном из законченных отморозков, проживающих в городе и области. Лякин шел к ней в предвкушении шумного ресторанного вечера, девок на коленях и заснеженного отеля в предместьях Лозанны.

Все эти мечты превратились в мираж сразу же, как только Тимур увидел Земцова в сопровождении двух десятков молодых людей в масках. Эти ребята, не объясняя причин, сразу стали вычленять из толпы конкретных людей. При этом они пользовались логикой, понятной только им и никому более. Крики радости переросли в возмущенные и испуганные вопли. Задержание проводилось быстро и очень жестко. Коротко стриженные владельцы «Мерседесов» и «Ауди» словно подкошенные падали после мощных ударов. В подобных ситуациях бойцы СОБРа никогда не занимаются единоборствами. У них несколько иная задача. Нет времени выяснять, кто сильней и ловчей. Короткий удар в пах – и вот уже приверженец школы киокушинкай воет на асфальте от нестерпимой боли и беспомощности.

Когда Земцов подошел к Лякину, на нем сидел Макс и застегивал наручники.

– Сука! – орал Тимур. – Не тронь! Судья меня под подписку отпустил!

– Он ошибся. – Земцов стоял и прикуривал сигаретку, уклоняясь от ветра.

– Александр Владимирович, это беспредел! Ты ведешь себя как участковый!

– Сперва «сука», потом по батюшке, дальше на «ты». Научись по-человечьи разговаривать, Лякин. Ты задержан по подозрению в совершении преступления. Можешь хранить молчание или трепаться. Но каждое поганое слово, произнесенное тобой сейчас, будет повернуто против тебя. Нет, не в суде, а в моей машине. Задницу разорву на британский флаг.

На Губах Тимура появилась пена. Он пробыл на свободе ровно тридцать секунд. Что ему сейчас будет вменять самый мерзкий из оперов?

– Какого преступления?! – не унимался Тимур.

– Я еще не вспомнил, – издевался Земцов. – Приедем в управление, я ежедневник полистаю. – Он кивнул в сторону без малого двух десятков ребят с толстыми золотыми цепями на шеях, грузившихся в полицейский автобус. – Вон, у добрых людей поспрошаю. Не может быть, чтобы никто из них хоть одной истории про тебя не знал. К нам в машину его, – добавил он, обращаясь к Максу.

Зато задержание Поборникова прошло безболезненно для него. Есть люди, которые чересчур уверовали в собственную безнаказанность и абсолютную защищенность. Когда вокруг них начинает вертеться смерч, им кажется, что это сон. Так же думал и Поборников, когда в зале родного областного суда Земцов надевал на него наручники.

Служитель Фемиды водил взглядом от полицейского к председателю, присутствовавшему при этом. Но тот лишь пожимал плечами и смотрел на постановление о заключении под стражу, лежащее на столе. На нем очень четко различалась смачная подпись генерального прокурора.

Сейф Земцова пополнился еще двумястами тысячами долларов из общака Пастора.

Пащенко вернулся домой уже под вечер, расстегнул галстук, душивший его, и бросил на кресло. Следом полетел и пиджак. Антон разглядел на спине прокурора сплошное темное пятно. Его рубашка насквозь пропиталась потом. Костин знал, что Вадим часто отпускал водителя домой, а сам добирался общественным транспортом. У парня постоянно болела жена – белокровие. Ее состояние становилось все хуже. Пащенко давно предлагали взять на работу нового водителя, но он, даже став начальником, никогда и никого не разменивал.

– Если завтра начну загибаться я, то вы оставите меня подыхать там, где лягу, – со злостью говорил он подчиненным. – Уверен на все сто.

Вадим относился к числу тех немногих людей, которые всем остальным кажутся странными. С дуринкой. Большинство всегда так считает: если человек не видит очевидной выгоды – он дурак. Да, Пащенко был таким. Может быть, именно потому, что, как и Костин, с детства узнал, что такое одиночество. Наверное, он поэтому и дорожил дружбой и людьми.

– Что нового на полях сражений? – Этой фразой Костин встречал Вадима все последние дни.

– Заруцкий и Поборников в СИЗО. Тимур с новой партией братвы тоже сели. Земцов с ними работает как отбойным молотком. Если судить по его голосу, у него очень довольная рожа. Парень, как я понял, ждет очередного кредита. Кстати, ты в окно выглядываешь?

– Ну?

– У дома напротив второй день стоит черный «мерсачок». Я вчера номера пробил по картотеке ГИБДД. Автомобиль числится за неким Хоркиным. Не слышал такого?

– Нет, – сказал Антон и насторожился.

– А вот Земцов слышал. – Пащенко улыбнулся, падая в кресло. – Хоркин Павел Андреевич сейчас отбывает наказание в колонии строгого режима. Доверенность на право управления выписана на Сохина Виктора Игоревича.

– Это же братишка из свиты Пастора! – воскликнул Костин.

Вадим закрыл глаза. Ему хотелось пива, принять душ и посмотреть матч Лиги чемпионов «Бавария» – «Реал».

– Кто-то не верит в твою смерть, Костин. – Неожиданно он подскочил и с откровенной авантюрой во взгляде посмотрел на судью. – Пошли в какой-нибудь кабак, а?! У тебя взгляд уже точно такой, как у вареного окуня! На людей хоть посмотришь.

Костин словно ждал этого. За дни вынужденного затворничества у него на лице выросло нечто среднее между очень короткой бородой и чересчур длинной щетиной. Темные очки завершили его новый, до неузнаваемости измененный образ. Прокурор накинул пиджак, не забыв засунуть в подмышечную кобуру старый добрый «ПМ». Он не расставался с ним ни на час. Исключение составляли ванная и спальня.

– Вон стоит. – Вадим взглядом из-под очков показал на черную иномарку.

Они применили старый, испытанный метод – забрели за угол дома, десять секунд постояли и вышли. «Мерседес» отъезжал от места стоянки. Дальше можно было не рассуждать. Костин вздохнул. Да, все возвращается на круги своя.

До бара они доехали на частнике.

Антон с Вадимом сидели в полумраке зала, тянули из высоких стаканов пиво и слушали медленную музыку. Им не хотелось ни о чем думать. В баре кроме них находились всего несколько человек. В том числе две молодые пары, не нашедшие лучшего развлечения, кроме как сидеть в искусственных сумерках и пить «Хайнекен». Впрочем, Антон справедливо решил, что каждый отдыхает так, как того достоин.