Евгений Иванов - Волк в овечьей шкуре

Он присел и, взяв двумя пальцами изнутри один из стаканов, продолжил, — Хотя, может быть, и «клофелинщица» поработала. Видишь, след губной помады, — он указал на окрашенный в красный цвет край стакана.

— Очень я сомневаюсь, чтобы обычная проститутка смогла так распанахать горло мужику, — возразил Чернов, — Насколько я знаю, они на «мокруху» не идут, да и силища в руках тут должна быть не мереная.

— Знаешь, Игорь, — усмехнулся Андрей, — я за свою службу насмотрелся всякого и почти никогда убийства не вписывались в какую-то единую схему. Были случаи, когда искали маньяка-убийцу, а на выходе оказывался ребенок, насмотревшийся ужастиков. Так что, подождем вскрытия и результатов экспертиз, тогда будем делать какие-то выводы. Опять же, — после небольшой паузы продолжил он, — У многих клофелинщиц есть свои кураторы, то есть сутенеры, из бывших спортсменов. Я не исключаю, что события могли выйти из-под контроля, и потребовалось вмешательство именно этого персонажа.

Он поставил стакан на место и отошел к окну. Простояв так около минуты, он обратился к судмедэксперту, который осматривал труп:

— Петрович, а что ты скажешь?

— Ну что сказать, — снимая перчатки, ответил тот, — Смерть наступила более суток назад. Судя по всему, убийца левша, потому что разрез произведен справа налево. Видимо он зашел со спины к жертве, и, потянув голову на себя, перерезал горло очень острым орудием. Это может быть охотничий нож, финка или кинжал.

— Это не удивительно, — поддержал эксперта Чернов, — покойный был начальником склада боепитания. А эта категория военнослужащих всегда отличалась повышенным пристрастием к холодному оружию.

Секерин осмотрелся по сторонам и произнес, — Было бы неплохо еще найти этот нож.

Он вышел на кухню и стал открывать поочередно все ящики в кухонной стенке. Не найдя ничего подозрительного, Андрей вновь обратился к Чернову:

— А кстати, при каких обстоятельствах вы нашли труп?

Игорь пожал плечами.

— Убитый служил в части в должности начальника склада, и на сегодня была назначена комиссионная проверка этого склада, — ответил он.

— Тоже классический мотив для убийства, — усмехнулся Секерин и сразу же поинтересовался, — Хищения оружия и боеприпасов на складе были?

— Типун тебе на язык, — махнул рукой Чернов, и трижды плюнув через левое плечо, сказал, — Андрей, я поеду в часть и поговорю с его коллегами, может быть, они что-то прояснят. Я думаю, что вы тут сами разберетесь.

Он попытался выдавить из себя улыбку, но в результате получилась унылая гримаса.

— Удачи, — протянул руку Секерин.

— И тебе того же, — ответил на рукопожатие Чернов.

Когда Игорь спустился во двор, он застал Гордиенко сидящим в машине с сигаретой во рту. У него были красные глаза и по-прежнему дрожали руки. Капитан смотрел прямо перед собой и повернул голову в сторону Чернова, лишь тогда, когда тот, открыл дверь автомобиля.

— Ну что говорят менты?

— Предполагают, что в убийстве замешана проститутка.

Сергей удивленно поднял брови.

— На одном из стаканов, оставшихся на столе, обнаружен след губной помады, — пояснил Чернов.

— Вот, Степаныч, и тут меня удивил! — покачивая головой, произнес Гордиенко и ударил ладонью по баранке, — Только жена уехал, как он сразу бабу в квартиру притащил. А на вид такой тихоня был и добропорядочный семьянин. Верно гласит народная мудрость — в тихом омуте черти водятся.

Он включил двигатель и тронул автомобиль с места.

Приехав в часть, Гордиенко не выходя из машины, развернулся к Чернову и произнес:

— Игорь, я к командиру не пойду, расскажи ему все сам. У меня ни то состояние, чтобы сейчас докладывать о случившемся.

— Хорошо, — согласился Чернов, — Я все ему расскажу.

Он поднялся на второй этаж здания штаба и направился в кабинет подполковника Гуцула. В коридоре возле двери не было никого и Игорь без стука зашел к нему. Тот, как обычно, сидел за рабочим столом и читал поступившие документы.

Увидев, Чернова, он снял очки, и, выйдя из-за стола, спросил:

— Ну что? Нашли Рубана?

Игорь снял фуражку и, с сожалением посмотрев на комбата, с трудом выдавил из себя:

— Нет больше Ивана Степановича, убили его.

— Как убили? — не поверив своим ушам, переспросил Гуцул, — Кто?

— Перерезали горло, — сухо ответил Чернов, — А кто, не знаю.

Игорь тяжело вздохнул, сел на стул и продолжил:

— Есть версия, что вечером он привел в квартиру женщину, и та его убила.

— Да, какая может быть женщина? Чушь какая-то.

— Не такая уж это и чушь. В квартире на месте происшествия обнаружена пустая бутылка водки и два стакана. На одном из них есть след губной помады. — Чернов сделал паузу и добавил, — есть версия, что он решил расслабиться, снял проститутку, а затем, по непонятным причинам, видимо, вмешался в их отношения сутенер и убил Степаныча.

— Это кто пришел к такому идиотскому выводу? — строго спросил подполковник.

— Такое предположение высказал мне начальник уголовного розыска. Но это только предположение. Более аргументированные выводы можно будет сделать только после вскрытия и результатов экспертиз.

— А я тебе говорю, что все это чушь, — настойчиво заявил комбат, — Надо знать Ивана Степановича. Я с ним Афган прошел.

Он сел в кресло, закурил и, посмотрев в окно, стал рассказывать:

— Тогда в 87 году я был начальником штаба батальона, а он командиром взвода охраны. Как-то зимой батальон сопровождал колонну с боеприпасами в Баграм. Ближе к ночи в районе перевала Саланг они попали в засаду. — Он затянулся сигаретой, его глаза покраснели, — Не буду рассказывать подробности, чтоб не бередить душу. Короче, много тогда наших пацанов там осталось, и Степанычу досталось. Взрывной волной его отбросило на несколько метров, упал он в груду камней, его потом даже нашли не сразу. Когда вертушка прилетела за ранеными, его сначала посчитали убитым, потому что был весь в крови и без сознания. Ну, а потом был госпиталь. У него была серьезная контузия, множественные переломы и переохлаждение, даже комиссовать хотели. Я тогда через свои связи помог ему остаться в Армии. Но сейчас не об этом. Дело в том, что в результате контузии и переохлаждения, он, как мужик, стал не способным к общению с женщинами. Надеюсь, ты понимаешь, о чем я говорю.

Он еще раз посмотрел на удивленного Чернова и добавил:

— Так что в последние годы не ходок он был по бабам.

Гуцул встал с места, подошел к шкафу и достал оттуда начатую бутылку водки.

Затем, вытащив из стола два стакана, он наполнил их почти до краев и, не чокаясь, произнес:

— Помянем Ивана Степановича, хороший был человек. В Афгане выжил, а здесь в мирное время смерть его догнала. Правильно говорят, от судьбы не уйдешь. Вечная ему память.