Марио Пьюзо - Дураки умирают

В эти два года с Озано я встречался где-то раз в месяц. Он провел в Вегасе неделю, а потом исчез. Калли позвонил и пожаловался, что Озано сбежал с его фавориткой, некой Чарли Браун. Калли не жаловался. Только изумлялся. Сказал, что девушка — писаная красавица, что под его чутким руководством она зарабатывала в Вегасе большие деньги и жила в свое удовольствие, но бросила все это ради толстого, пузатого старика-писателя, у которого, по мнению Калли, давно съехала крыша.

Я пообещал Калли, что куплю девушке билет до Вегаса, если увижу ее в Нью-Йорке с Озано.

— Ты только скажи ей, чтобы она связалась со мной, — ответил Калли. — Скажи, что я скучаю по ней, что люблю ее, скажи все, что хочешь. Мне она просто необходима. В Вегасе такие девушки дорого стоят.

— Будет сделано, — заверил его я. Но на наши встречи Озано всегда приходил один и не производил впечатления человека, который мог бы завоевать любовь юной, обладающей массой достоинств да еще и ослепительно красивой Чарли Браун, о которой так горевал Калли.

Когда слышишь об успехе кого-то из знакомых, пришедшей к нему славе, обычно возникает ощущение, что слава эта появляется ниоткуда, вспыхивает, как «сверхновая». А вот со мной это произошло на удивление буднично.

Два года я прожил отшельником, закончил роман, отослал издателю и забыл про него. Месяцем позже позвонил мой редактор и вызвал меня в Нью-Йорк, чтобы сообщить, что права на публикацию книги в карманном формате проданы другому издательству за полмиллиона долларов. Меня как громом поразило. Я даже не смог прореагировать должным образом. Все — мой редактор, агент, Озано, Калли — убеждали меня, что книга о похищении ребенка, главным героем которой является похититель, не может иметь успеха у американской публики. Я выразил свое удивление редактору, на что услышал: «Вы написали такой хороший роман, что эти соображения уже не столь важны».

Когда я вернулся домой и поделился новостью с Валери, она тоже особо не удивилась. Спокойно сказала: «Значит, мы сможем купить дом побольше. Дети растут, им здесь уже тесновато». И жизнь покатилась, как прежде, разве что Валери нашла дом в десяти минутах езды от родителей, куда мы и переехали.

К тому времени роман опубликовали. Он попал в списки бестселлеров по всей стране. Книга имела фантастический успех, который совершенно не отразился на моей жизни. Я быстро понял почему: у меня было очень мало друзей. Калли, Озано, Эдди Лансер, и все. Разумеется, Арти, который страшно гордился мною и хотел устроить в мою честь большой прием. Я сказал, что прием он может устраивать, но я на него не приду. Меня очень тронула рецензия Озано, которая появилась на первой странице одного из книжных обозрений. Он похвалил меня за то, что следовало, и указал на действительные слабости. Как обычно, в похвалах он где-то перебарщивал, потому что я был его другом. И, разумеется, не забыл упомянуть о себе и своем романе.

Я позвонил ему домой, но трубку никто не снял. Написал письмо и получил ответ. Мы пообедали в Нью-Йорке. Выглядел он скверно, но с ним была потрясающая блондинка, которая мало говорила, но ела больше меня и Озано, вместе взятых. Он представил ее, как Чарли Браун, и я понял, что это девушка Калли, но не стал передавать ей слова Калли. Зачем создавать Озано лишние трудности?

А потом произошел забавный инцидент, который навсегда остался в моей памяти. Я предложил Валери пробежаться по магазинам и купить все, что пожелает ее душа, пообещав, что займусь детьми. Она поехала в Нью-Йорк с подругой и вернулась с горой коробок.

Из одной из них она достала желтое платье.

— Оно стоит девяносто долларов. Только представь себе, девяносто долларов за маленькое летнее платье.

— Очень красивое, — похвалил я обновку.

Валери приложила платье к себе.

— Знаешь, я никак не могла решить, какое мне брать: желтое или голубое. Остановилась на желтом. Думаю, что в желтом я смотрюсь лучше, не правда ли?

Я рассмеялся.

— Дорогая, а тебе не пришла в голову мысль о том, что ты можешь купить оба?

Она изумленно уставилась на меня, потом тоже рассмеялась.

А я добавил:

— Ты можешь купить и желтое, и зеленое, и голубое, и красное.

Мы улыбнулись друг другу, впервые по-настоящему осознав, что вступили в новый этап нашей жизни. Но в целом успех не принес мне той удовлетворенности, на которую я рассчитывал. Как обычно, я исследовал вопрос по литературным источникам и установил, что мой случай достаточно типичен. Более того, многие люди, всю жизнь рвавшиеся на вершину и наконец добившиеся желаемого, отмечали свой успех прыжком из окна верхнего этажа небоскреба.

Дело было зимой, и я решил, что нам пора всей семьей поехать в отпуск. Из теплых краев я выбрал Пуэрто-Рико. Впервые в нашей семейной жизни мы могли себе это позволить. Раньше мои дети не ездили даже в летний лагерь.

Мы много купались, наслаждались погодой, странными улицами и необычными блюдами. В первый же вечер я повел Валери в казино, тогда как дети расселись в холле по большим креслам-качалкам и ждали нас. Валери каждые пятнадцать минут выбегала, чтобы посмотреть, все ли с ними в порядке, а потом увела их в наш люкс. Я же играл до четырех утра. После того как я разбогател, удача, естественно, не могла меня подвести, и я выиграл несколько тысяч долларов. Как ни странно, выигрыши в казино доставили мне больше удовольствия, чем успех моего романа и огромные деньги, которые я на нем заработал.

Когда мы вернулись домой, меня ждал еще один приятный сюрприз. Киностудия «Маломар филмз» предложила сто тысяч долларов за право экранизировать мой роман и еще пятьдесят тысяч плюс расходы, если я приеду в Голливуд и напишу сценарий.

Я обсудил предложение киностудии с Валери. Писать сценарий мне не хотелось. Я сказал Валери, что права продам, а сценарий писать не буду. Я думал, мое решение ее порадует, но она сказала:

— Я думаю, тебе следует поехать в Голливуд. Встречи с новыми людьми пойдут тебе на пользу. Знаешь, иногда меня тревожит твоя страсть к одиночеству.

— Мы можем поехать всей семьей.

— Нет, — покачала она головой. — Я тут счастлива и не хочу срывать детей из школы. И тем более не хочу, чтобы они выросли в Калифорнии.

Как и все жители Нью-Йорка, Валери воспринимала Калифорнию как некий оазис, населенный наркоманами, убийцами и безумными проповедниками, которые начинают стрелять по католикам, едва завидев их.

— Контракт рассчитан на шесть месяцев, — добавил я, — но я могу проработать там месяц, а потом бывать в Голливуде наездами.

— Вот и отлично, — кивнула Валери. — По правде говоря, нам нужно отдохнуть друг от друга.

Ее слова меня удивили.

— Мне от тебя отдыхать не надо.