Сергей Зверев - Кидала

Дикий крик разорвал воздух межэтажной площадки, ворвавшись во все помещения дома. Решив посмотреть, чем вызван такой рев, Мартынов перегнулся и увидел, как охранник пытается вынуть вошедшую ему в загривок стрелу. У затылка торчал всего лишь оперенный хвост, наконечник же стрелы, пронзив все мягкие ткани спины и не повредив внутренних органов, уперся в таз охраннику. Вспомнив очертания наконечника, представив этот крошечный гарпун в живом теле и сообразив, что теперь будут делать доктора для изъятия стрелы, Мартынов сглотнул слюну и прокричал вниз:

— Ты же сам хотел убить меня, сукин сын!..

— Он здесь!! — превозмогая боль, проорал коллегам охранник и взвыл от дикой боли хрипло и безнадежно…

— Да ты ответственный малый?! — вскричал изумленный Мартынов и выпрямился.

И едва не погубил этим свою жизнь. Где-то там, слева, в конце коридора, темнела фигура, которой мгновение назад на том месте не было…

Качнувшись, Мартынов спиной вперед залетел в уже знакомую комнату с гербом и флагом. Но за эту сотую долю секунды он почувствовал, какая она на ощупь, смерть…

Пуля, пройдя у его лица, обожгла горячим скрученным воздухом лицо. Она прошла в нескольких миллиметрах у его носа, едва не поменяв направление от близости встретившегося на его пути предмета…

В противоположном конце коридора раздался звук удара и грохот осыпаемого стекла.

— Китайская ваза!! — раздался бешеный крик Малкольма. — Я убью тебя, скотина!! Мне пришлось выложить за нее триста тысяч!..

Где-то между словами «скотина» и «мне» Мартынов шагнул из комнаты, и в сторону Малкольма полетела стрела.

В сорок два года реакция уже не та, что в двадцать, а в шестьдесят не та, что в сорок два…

Окажись советник «Хэммет Старс» чуть ловчее и точнее, эта история была бы закончена.

Но в сорок два рука уже не так точна, как в двадцать.

— Пресвятая Богородица… — прошептал Малкольм, кося глазом на вибрирующую стрелу в дюйме от своего лица. Она вонзилась, расщепив вязовую панель, ушла в пустоту стены на полфута и теперь слегка задевала своей агонией последнего полета скулу хозяина дома. — Матерь Божья…

— Что ты там воркуешь, урка?! — крикнул в коридор Мартынов. По лицу его ручьями струился пот, адреналин разрывал вены кипением, рука русского уверенно вынимала из колчана на спине новую стрелу. — Я попал тебе в голову и включил мозг?

Приближающийся топот по лестнице и восклицания охранников Малкольма, увидевших двоих своих друзей, заставили Андрея снова выглянуть из двери.

Малкольма в коридоре уже не было.

Выйдя на площадку, Мартынов отпустил тетиву, выхватил из колчана вторую стрелу, вложил в лук, снова отпустил… снова вложил и снова отпустил…

Одна из трех попала. Пронзив обе ягодицы повернувшегося к нему боком двухметрового гиганта в паре от Ponti, стрела застряла, и теперь этот экзотический пирсинг не позволял дико кричащему громиле не только бежать, но даже шевелиться. Две остальные стрелы тоже во что-то угодили, но оценивать масштаб разрушения вражеской силы у Мартынова уже не было времени. Он только что выпустил последнюю стрелу…

Вбежавшего на этаж охранника он встретил парой неточных и несильных ударов, добавил ногой, отбив себе при этом колено, толкнул тело на спешащих по лестнице на помощь другу головорезов и бросился туда, где совсем недавно стоял и стрелял в своего советника Малкольм.

В конце первого коридора он упал на пол, перевернулся и появился во втором коридоре в виде мокрого от пота колобка. Если Малкольм ждал, то целился он никак не в пол…

Однако предусмотрительность была излишней. Второй коридор, очерчивающий периметр третьего этажа под углом в девяносто градусов по отношению к первому, был пуст. А это значило, что Малкольм сразу после выстрела бежал.

Он знает, куда бежит , думал Андрей, стараясь покинуть замкнутое со всех сторон и идеальное для стрельбы пространство как можно быстрее. Топот его туфель по паркету был хорошо слышен охранникам, вот-вот готовым появиться из-за угла, и нужно было постараться сделать так, чтобы security не увидели его спину…

Они не успели на какое-то мгновение…

Первую очередь Мартынов услышал, еще находясь в коридоре. И в тот момент, когда он валился на пол третьего коридора, опоясывающего этаж, пули прошили коридорный тупик, выбив из отверстий несколько пригоршней пыли. Вторая очередь носила характер всплеска бессильной ярости. Еще сидя на полу, Андрей видел, как коридор наполняется пылью, летящими в разные стороны щепками, осколками чего-то стеклянного, и все закончилось тем, что на колени Мартынова, выскочив из этого ада, упала желтая синтетическая роза. Кажется, у самой двери стояла ваза с цветами — он это помнил. Стояла… Сейчас там ничто не стоит. Ничто, кроме известкового и бетонного угара, уже не оседающего, а стоящего в виде взвеси…

Так куда же ты так уверенно спешил, Стив? — снова подумал Мартынов, поднимаясь на ноги и семеня к спуску на второй этаж. Третий коридор заканчивался не поворотом в четвертый, а тупиком. И лишь одинокая лестница, тень от которой очерчивалась на панелях стены, указывала на тот путь, которым воспользовался хозяин дома.

Как крыса , пронеслось в голове Мартынова , только по прямой бегает!..

Прыгать по ступеням не было ни сил, ни времени. В проеме двери третьего этажа стояли двое из людей Малкольма…

Ударившись спиной о перила, он перевернулся и, уже не соображая, в каком положении находится по отношению к полу, встретил его грудью…

Задохнувшись и потеряв на мгновение сознание, Мартынов заставил себя подняться и тут же увидел Харгривза. Он стоял перед ним, держась за лицо, и по сочащейся меж пальцев крови Андрей догадался, что дела его не блестящи. Начальник охраны дома на улице Апачей уже вооружился пистолетом и теперь, силясь прицелиться, наводил в сторону свалившегося с неба русского дрожащий «кольт».

Та неожиданность, с которой Мартынов рухнул под ноги Харгривзу, спасла жизнь первому и увеличила ущерб здоровью второму. Вставая с коленей, Андрей без размаха пробил туда, откуда, окрашивая руку Харгривза в красный цвет, текла кровь…

Харгривз рухнул…

Цепляя непослушной рукой его «кольт», советник «Хэммет Старс» посмотрел в коридор, ведущий с лестничного пролета на первый этаж.

Капли крови вели ровным следом в комнату для хранения оружия: оттуда появился Харгривз… Если бы Малкольм вошел на первый этаж, они непременно столкнулись бы, и это было видно по кровавому следу.

Он ушел в подвал , пронеслось в беспокойной голове Мартынова. Сейчас он вынужден был признать, что мысли его находились в чудовищном беспорядке . Зачем ему подвал? Это тупик… Это — ловушка, error, ошибка… Зачем ему подвал?