Сергей Зверев - Кидала

Через десять минут кабинет Мартынова сиял чистотой… К окончанию уборки появился Кеннет и сообщил, что ему не удается дозвониться по указанному адресу. Вместе с этим он предложил Мартенсону позвонить самому.

Мартынов расхохотался. Малкольма не учит ни время, ни происходящие в нем события. Он прет, как бык, уверенный в том, что поступает правильно. Отсутствие Вайса, которое можно объяснить только его смертью, отсутствие его людей, пытавшихся убрать Мартынова в новосибирской гостинице, ирландского выходца ничему не научили. Он по-прежнему считает Мартынова идиотом, которого можно купить на дешевый трюк. Конечно, Кеннет дозвонился. Конечно, сюда уже мчится, если уже не примчалась и не поднимается на лифте бригада спецов из службы безопасности Малкольма. И, конечно, добрый Кеннет сейчас пытается втюхать Мартынову номер несуществующего телефона. Или тот, по которому в дальнейшем можно будет периодически засекать местонахождение опасного для «Хэммет Старс» Мартенсона.

— Возьми это зеркало, — приказал, не вставая из кресла, Андрей и кивнул на огромный витраж, висящий в углу кабинета. — Вынеси его в коридор и поставь к стене.

Сандра, увлеченная происходящим, присела на стул у стола странного босса их компании и с интересом наблюдала за тем, как мистер Мартенсон, закинув ноги на стол, руководит действиями охранника. Вскоре ей стало понятно, что тот велит установить витраж таким образом, чтобы, развалясь в кресле, можно было смотреть в стену коридора и видеть то, что происходит в холле у ее стола.

Когда Кеннет убрался, Андрей разглядел девушку. Невероятно стройна, шея чуть тонка, но женщину это никогда не портило. Короткая юбочка, крепкая, большая грудь за полупрозрачным шелком блузки и — лицо правильной формы с выразительными глазами и чуть пухлыми губками, делающими ее похожей на Анджелину Джоли. Малкольм умеет подбирать секретарш.

— Почему ты не уходишь? — без удивления поинтересовался Мартынов. — По моим расчетам, я только что нажил кровного врага. Точно так же три года назад я поступил с твоей сменщицей, и с тех пор она ненавидит меня и в своих несбыточных мечтах каждый день стреляет мне из «кольта» в лицо.

— Я не ухожу, потому что до сих пор в шоке. Ваши объяснения логичны, хотя и ужасны, но… Но вы стали катать меня по коридору до того, как поняли, что ваш кабинет не прибран…

Мартынов встал, направился к шкафу и вынул из него что-то очень похожее на огромный огнетушитель. Весу в нем было не менее десяти килограммов, однако вместо распылителя и чеки с одной стороны цилиндра виднелся лишь мощный карабин, а с другой — металлическая петля, закрепленная на тонкой, но, кажется, очень прочной веревке.

— Сандра, — тихо заговорил Мартынов, выглядывая в окно и выискивая что-то под подоконником, — я понял, что кабинет не прибран, потому что знаю всех секретарш, служивших здесь и получавших заработную плату больше, чем нью-йоркский полицейский.

Найдя то, что искал, Мартынов дотянулся рукой до стального крюка, вбитого в стену и явно не предусмотренного архитектурой здания. Соединив таким образом цилиндр со стеной снаружи, он уложил странное приспособление на подоконник и вернулся в кресло.

— Они заняты лишь реализацией больных фантазий босса компании, поддерживающего свой сексуальный статус использованием штатных сотрудниц не по назначению. Мистер Малкольм чрезвычайно мнителен, ему кажется, что старость начинается непременно с полового бессилия. Он полагает, что длительность жизни напрямую зависит от его способностей удовлетворять женщину. Между тем старость его наступила давно, и первое, что было ею поражено, это мозг мистера Малкольма. Я не слишком сложно изъясняюсь?..

— Я закончила полный курс John Jay College, так что можете продолжать, — невозмутимо парировала собеседница и смахнула челку в сторону. — Кстати, Малкольм еще ни разу не предлагал мне постель.

— Это недоразумение обусловлено двумя причинами. Во-первых, новеньким секретаршам он предлагает место не в постели, а под его рабочим столом. И лишь после того, как убеждается, что нашел то, что нужно, организовывает поездки на квартиры, которые снимает специально для этих мероприятий. Но есть причина, которая ему сейчас мешает заниматься любимым делом.

— И что же это за причина?

— Я.

— Вы? Каким образом? — Сандра улыбнулась. Кажется, шок миновал, и теперь Мартынов с удивлением обнаруживал для себя, что разговаривает не с манекеном для любовных утех, а с нормальным человеком. Но только очень красивым человеком.

Через распахнутую дверь он бросил взгляд в стену коридора. В огромном зеркале расположились крошечные Кеннет с напарником и о чем-то мило болтали.

— Давайте, Сандра, я попробую угадать, — незаметно для самого себя Мартенсон перешел на уважительную форму общения. — Вы здесь месяц, насколько я понял из разговора с охраной на первом этаже. Все эти дни вы наблюдаете за процессом, который не мог миновать вашего внимания. Я говорю о поведении босса компании, который день ото дня становится все мрачнее и мрачнее, и пришел, наконец, день, когда он стал просто невыносимо резок. С чем это связано, вы понять не можете, однако помощники Малкольма, кажется, в курсе событий. И такое поведение босса их не удивляет. Напротив, они подражают ему, и общение с ними также становится все более и более невыносимым. Такое впечатление, что все ждут какой-то беды, причем об истинном ее значении знают лишь Малкольм, его зять Флеммер и иже с ними. Я все верно говорю?

— Удивительно, но все так, — скривив пухлые губки, бросила Сандра.

— На самом деле это неудивительно, если знать, что произошло за этот месяц в частности и за два последних месяца в целом.

— И что же произошло?

— У вас настоящая грудь или резиновая?

Сандра порозовела.

— Меня такой мать родила.

— Сразу с силиконом?

— Мистер… как вас?.. Да, Мартенсон, все, что вы видите перед собой, дело рук природы, а не хирургов. И глаза у меня голубые, и волосы на самом деле золотистые. И ноги от рождения ровные. И грудь настоящая. И задница, и живот, и плечи мною заимствованы от матери и, чтобы совсем утешить ваше любопытство, сообщу, что за те двадцать два года, что живу на свете, до сих пор не повстречала мужчины, которому позволила бы задержаться в своей постели более чем на ночь.

— Вы проститутка?

— Вы идиот, как и все те, которые вылетают поутру из моей кровати, чтобы никогда больше в ней не оказываться! Здесь полно тех, кто умеет носить костюмы от Brioni за две тысячи долларов, но среди них нет ни одного мужчины. Какая, к примеру, разница для Кеннета, кто вы, если вы оскорбляете женщину? Но он смолчит, как и остальные мерзавцы. И будет рад прыгать, как кенгуру, чтобы принести вам ключ!