Сергей Зверев - Совокупный грех

В этот момент глаза Маринова расширились от ужаса. Глядя куда-то мимо меня, он вдруг заорал:

— Берегись, Игорь!!!

Я резко обернулся. У угла багажника «Ситроена» стояла Зоя, держа в руках оружие, направленное на нас. Очевидно, это был пистолет Легкова, подобранный ею с пола. Ни я, ни адвокат не видели, как Зоя вошла в гараж. Она появилась неожиданно, видимо, молодой женщине надоело ждать внизу в подвале развязки происходивших в гараже событий. Она вылезла в пролом, поднялась по лестнице, ведущей из подвала на первый этаж дома, а потом стояла в коридоре и слушала, о чем мы с Мариновым говорим. И вот сейчас решила войти в гараж и с помощью пистолета своего дальнего родственника прекратить обличительную речь адвоката. Сегодня в меня пытался стрелять Легков, затем держал на мушке Маринов, и вот теперь в третий раз целится Зоя. Три покушения на мою жизнь за один день — это слишком. Я с быстротой, на какую только был способен, ударил адвоката ногой в плечо — он съехал по стене спиной на пол, — а сам отскочил в сторону, и в тот же миг прозвучал выстрел. На том месте, где только что была голова адвоката, появился след от пули. «Мы с Владиславом квиты: на сей раз я ему спас жизнь», — подумал я, а Зоя снова навела оружие на голову Маринова и, тщательно целясь, стала выжимать холостой ход спускового крючка. За эти доли секунды я успел вытащить из заднего кармана джинсов «беретту» адвоката, но времени на то, чтобы взводить курок, целиться и стрелять, не было. Да я бы и не смог выстрелить в женщину — хватит смертей и трупов, связанных с делом о наследстве Шумилина. Единственное, что успел сделать, — это размахнуться и швырнуть пистолет в Зою. Оружие с силой врезалось в ее правое плечо. Зоя вскрикнула, рука ее дернулась вверх, и следующая пуля из оглушительно грохнувшего в гараже пистолета попала в потолок. Зоя сумела пересилить боль. С гримасой страдания она вновь навела пистолет теперь уже на меня, но я успел метнуться к ней, схватил правой рукой ее запястье, развернулся к молодой женщине спиной и, захватив ее руку под мышку, прижал ее к своему боку. Если бы вместо Зои был мужчина, то я бы повернул руку под неестественным для сгибания конечности углом и сломал ему предплечье, но моим противником была женщина, и я, щадя ее, осторожно выкрутил ее запястье и, когда сжимавшая рукоятку пистолета ладонь разжалась, аккуратно вытащил оружие из руки Зои.

В этот момент адвокат, воспользовавшись тем, что находится вне поля моего зрения, вскочил и побежал к открытой двери в сад. И не знаешь, кто из этих людей опаснее, да и главнее. Я почему-то посчитал, что это все же Маринов, оставил Зою и помчался за ним. Адвокат со связанными за спиной руками бежал, смешно вращая бедрами. Я, обогнув автомобиль, в три прыжка догнал его в тот момент, когда он уже собрался переступить порог двери.

— Куда же ты, дорогой! — крикнул я, хватая его за воротник рубашки. — Только-только интересный разговор завязался, а ты решил податься в бега!

С силой дернул беглеца на себя, а потом швырнул к стене. Маринов, пролетев пару метров, врезался в стену плечом. Как я уже говорил, пока адвокат рассказывал мне о своих подлостях и мерзостях, которые совершила их шайка, я от негодования очень хотел повторить экзекуцию, но лежачих людей, тем более связанных, бить мужская честь не позволяет. Но здесь другое дело — при попытке к бегству иной раз расстреливают, однако убивать Маринова я, конечно, не стал, ограничился лишь несколькими ударами ногой по ребрам.

Зоя, неугомонная душа, была так разъярена, что никак не хотела успокоиться и отказаться от своего намерения убить кого-либо из нас, а то и обоих. Она вновь взялась за оружие, подняв с полу теперь «беретту», но, поскольку конструкция, очевидно, была ей незнакома, замешкалась, приводя пистолет в боевое состояние, что позволило мне подлететь к ней и, уже не церемонясь, выбить ногой пистолет из ее кажущейся хрупкой, а на самом деле такой сильной и уверенной руки.

— Пусти! Пусти меня к нему, я его убью!!! — вдруг в бешенстве заорала Зоя и бросилась по направлению к адвокату.

Я встал у нее на пути, обхватил и прижал к себе.

— Тихо, тихо! Успокойся! — потребовал я голосом рефери, пытавшегося охладить пыл не в меру разошедшегося на ринге боксера.

Однако Зоя никак не хотела успокаиваться. Она рвалась из моих рук и продолжала истерично кричать:

— Ну, чего ты меня держишь? Пусти! Пусти!!! Неужели ты не понимаешь, что он врет! Врет самым наглым образом, пытаясь одурачить тебя и усыпить бдительность, а потом сбежать. Не верь ни единому его слову!

— Не знаю, чьему слову верить, — успел вставить я в поток словоизлияний Зои.

— И ты еще сомневаешься?! — задохнулась от возмущения молодая женщина. — Моему, конечно! Ведь этот подлец спелся с Легковым, похитил меня, а потом добивался моей подписи под документом об отказе от наследства, а потом хотел убить. Если бы ты оказался сейчас в его руках, он, не задумываясь, пристрелил бы и тебя!

Гнев Зои был так праведен, а ее слова о похищении, заточении в подвале настолько соответствовали истине, что я засомневался: а не морочит ли мне Маринов голову байками о подлости и коварстве Зои? Может быть, отчасти все и было так, как говорил адвокат, но молодая женщина тоже оказалась жертвой обстоятельств. Глупо, разумеется, было так думать, но я все же любил Зою, и мне не хотелось верить в то, что под ангельской внешностью прячется монстр, каким ее описал адвокат. И тем не менее истину установить требовалось. Больше ни слова не говоря, не обращая внимания на ругательства Зои и ее попытки вырваться из моих рук, сгреб ее в охапку и потащил в угол гаража. Впихнув свою супругу в бойлерную, сказал:

— Подожди здесь немного, успокойся! — затем захлопнул дверь и закрыл ее на ключ.

Потом подошел к адвокату. Он лежал на полу гаража, и хотя ему после заданной мною трепки было паршиво, виду не показывал. Сильная личность, гад.

Маринов насмешливо проговорил:

— Еще та штучка! Дьяволица!

— Ага, — поддакнул я. — А ты адвокат ее!.. Так что вас лучше до выяснения всех обстоятельств дела держать раздельно. Давай рассказывай, что там было дальше! — потребовал я.

— А ты что, разве не понял? — сделал вид, будто сильно удивился, Маринов.

— Может быть, и понял, — ответил я грубо, — да вот хочу до конца твой рассказ выслушать и сравнить со своими умозаключениями.

— Ладно, слушай, — с улыбкой сатаны проговорил адвокат, приподнялся с полу и снова прислонился спиной к стене. — О смерти Шумилина я сообщил его супруге Зое Павловне. Она как раз собиралась переезжать из Англии на новое место жительства в Подмосковье, документы у нее были готовы, паспорт она имела как британский, так и российский, поскольку была все еще россиянкой, и женщина вылетела в Москву. Я встретил ее в аэропорту, но вместо того, чтобы отвезти в особняк в поселке Октябрьский, привез ее сюда, в этот дом в Дергуново, и мы поселили ее в подвале в заранее приготовленной клетке. А Зоя заняла ее место и уже в качестве безутешной вдовы побывала на похоронах, а затем стала появляться и на людях. Никто раньше в России из окружения Шумилина не видел его супругу, а потому, ни о чем не подозревая, стали принимать Зою Александровну Елееву за Зою Павловну Шумилину — за законную наследницу состояния своего мужа. А полгода спустя, когда истек срок предъявления прав родственников на наследство и никто из них не объявился, Зоя начала уговаривать тебя жениться на ней. Это, собственно говоря, и было последним пунктом программы затеянного с тобой в Интернете Елеевой знакомства. Ты соблазнился наследством прелестной богатой вдовушки и принял предложение. Зое мы сделали липовый паспорт, грубую подделку на имя Шумилиной только для того, чтобы провести фальшивую регистрацию брака в Толочановском. Ты, ни о чем не догадываясь, отдал свой паспорт, который позже забрала Зоя у Раисы Николаевны и по нему и настоящему паспорту Зои Шумилиной я заключил в Новоивановском загсе брак с настоящей вдовой погибшего бизнесмена. Я адвокат, поверенный в делах многих людей, в том числе и высоких чинов, у меня много знакомств, друзей во всевозможных сферах, так что за определенную сумму мне удалось зарегистрировать брак без самих брачующихся, тем более что все подписи ставила настоящая Зоя Павловна Шумилина, которая сидела взаперти в подвале. Она же и писала заявление в загс от имени вас обоих.