Элмор Леонард - Вне поля зрения

— Хотел даже навестить тебя в «Глейдс», узнать, не хочешь ли заняться.

— Сейчас почему бы и нет? Думаешь, Глен в Детройте?

— Или за решеткой. Но здесь его точно нет. Неужели он сначала бросил бы нас на шоссе, а потом разгуливал бы по городу?

— Я на него не сержусь, — усмехнулся Фоули. — Как был придурком, так придурком и остался. Но если он в Детройте и дело на мази…

— Он нашел Снупи Миллера. Помнишь, постоянно нам о нем твердил? Сейчас Миллер сам не выступает, Глен сказал, что Снуп стал менеджером. Думаю, надо всего-навсего узнать, где проходят бои, там-то мы и найдем Снупи.

— А Снупи приведет нас к Глену, которому мы поможем распотрошить Потрошителя. Такой у тебя план?

— Ну, если ты, конечно, не против вломиться в дом этого мужика… — кивнул Бадди.

— Никогда не любил ползать в темноте. Но чтобы понять, нравится тебе дело или нет, надо сначала его попробовать. Я, к примеру, впервые попробовал окру, — знаешь такой плод? — только когда повзрослел, хотя и вырос в Новом Орлеане. А теперь окры нигде нет.

— И взгляни на это дело с другой стороны, — сказал Бадди. — Как известно, любимая работа — лучшее средство от всяких треволнений.

— Ну наконец-то… — сказал отец, дочитывая статью. — Назначили вознаграждение. Десять тысяч долларов за информацию, которая может привести к аресту…

Кто-то позвонил в дверь.

— Я имею в виду за каждого. Дело пахнет тридцатью тысячами.

Карен встала и, уже выходя из комнаты, услышала: «А он опоздал…» — и еще какое-то бурчание о том, что теперь придется пропустить любимую программу. Восемь пятнадцать вечера, третий день после побега. Она открыла дверь и увидела улыбающегося Рея Николета. Он сказал, что едва нашел дом, все так заросло деревьями и кустами, а потом добавил:

— Какие-то джунгли, чесслово.

— Точно, — согласилась Карен. — Я однажды спросила отца, помнит ли он, как выглядит наш дом, и знаешь, что услышала в ответ? «Конечно, помню. Он белый».

— Нужно нанять садовника.

— У него есть садовник, но отец любит уединение. Когда была жива мать, дом было видно с улицы. Каждый день она подстригала кусты, полола…

— Ты, значит, гостишь у него сейчас?

— Он взял неделю отпуска, чтобы побыть со мной. Играет в гольф каждый день, смотрит «Опасность» после обеда, потом английские детективы. В которых нет винтовок «МАК-10» и пятен крови на стенах.

Она провела Рея через темный дом в гостиную, которая была заставлена креслами и диванами, обитыми красно-зеленой тканью с узором в виде гибискусов.

Папа сидел с газетой под лампой. В окне за садом и лужайкой была видна площадка для игры в гольф, принадлежащая известному загородному клубу.

— Папа, это Рей Николет.

Они пожали друг другу руки, и Карен добавила:

— Его включили в оперативную группу по борьбе с насильственными преступлениями, и он сейчас ищет беглецов.

— Вижу, — сказал отец, а когда Рей повернулся к Карен и, распахнув пиджак, показал ей красную надпись спецотдела на футболке, добавил: — А футболки вам выдают на тот случай, если кто-то вдруг засомневается, чем вы там занимаетесь.

— Я опоздал… — попытался объясниться Рей, но отец прервал его:

— Рей, ответь мне на один вопрос.

Тело Карен автоматически напряглось, но потом она решила, что бояться нечего. Отец все еще читал газету, а значит, не собирался расспрашивать Рея о личной жизни, семье, разводе, о том, живет ли он по-прежнему с женой, и прочих подобных штуках.

— Ага, вот… «Я переспала с убийцей», — заявила потрясенная жительница Майами. Она живет в Маленькой Гаване. Парень пришел к ней в дом, сказал, мол, только что перебрался сюда с Кубы и никого здесь не знает. Тогда она угостила его свиными отбивными с рисом. Он поел и тут же занялся с ней любовью на диване. Она утверждает, что парень был очень ласков.

— Я с ней беседовал, — кивнул Рей. — Этот тип поплакался ей о том, как скучает по своей маленькой дочурке, и она его пожалела.

— Вот как сейчас надо добиваться расположения. — Отец опять углубился в газету. — Вы только послушайте… Потом она пошла в спальню к детям и легла спать, а позже заявила, цитирую: «Я никого, кроме мужа, не пускаю к себе в постель». Мужа в городе не было, он где-то работал. Утром она приготовила парню на завтрак кукурузные хлопья «Келлоггс» и послала одного из сыновей в ближайший магазин за кремом для бритья «Колгейт» для нормальной кожи.

— Ты о чем? — спросила Карен. — О рекламе в показаниях свидетеля? Беглые каторжники предпочитают крем для бритья «Колгейт»…

— Для нормальной кожи, — добавил отец. — Меня интересует, как определили, что это Чирино.

— По ее описанию, — объяснил Рей. — Все совпадает, вплоть до татуировок. Пчела на каждом предплечье. Жалил, как пчела, ведь он выступал на ринге, до того как сесть в тюрьму. Женщина также заявила, что ее гость украл пистолет мужа двадцать второго калибра и что-то из одежды. Но у меня имеются новости посвежее.

— Подожди. — Отец поднял руку. — Эта женщина замужем. И она переспала с парнем только потому, что он соскучился по дочке, после чего объявила о своем поступке всему миру. Но вы не сообщаете ее имя, пытаетесь ее защитить. Таким образом, вы нам как бы говорите: пусть себе спит, все в порядке, пока муж об этом ничего не знает. Это все равно, как если бы какой мужик ходил на сторону, а потом убеждал нас, что ничего страшного в таком поведении нет, жена-то не знает, и ладно. Хорошая политика.

Отец взял свой бокал, а Карен сказала:

— Позволь Рею рассказать, что случилось в мире, о’кей?

— Вообще-то, все покажут в новостях, в этом я не сомневаюсь, — заговорил тот. — Одного мы таки взяли.

Отец даже поставил выпивку обратно на столик:

— Серьезно? Где?

— В западной части округа Дейд, неподалеку от автострады.

— Ага. Знаешь, как только я прочел о вознаграждении…

— Папа, — перебила его Карен.

— …то сразу понял, все, кранты ребятам.

— Папа!

Он поднял на нее глаза.

— Это был Фоули? — спросила она у Рея.

Целых пять миль они бежали по тростнику, прежде чем добрались до бензозаправочной станции на двадцать седьмом шоссе и сели в пустой кузов, вернее, полуприцеп огромного тягача. В котором и ехали всю ночь в направлении некого местечка под названием «El Hueco», что означало «Дыра». «Дырой» называли спрятанный в зарослях лагерь бродяг, которые жили в хибарах, воздвигнутых из фанеры, листового железа и сидений автомобилей. Здесь обитали исключительно кубинцы и только мужчины. Чино сказал, что его плот развалился, но ему, благодарение Мадонне, удалось добраться до берега. Потом он добавил, что своего спутника, одетого так же, как и он, совсем не знает, и постарался сделать так, чтобы Лулу рядом с ним никто не видел. «Не ходи за мной, держись подальше», — велел он ему. Через три дня он и Лулу могли принести легкие двадцать штук любому бродяге, умеющему читать. Бродяга прочтет газету, подумает: «А почему бы и нет?» и сходит до ближайшего поста дорожной полиции, который располагался всего в миле от лагеря…