Боб Джадд - Трасса смерти

— Да-а, значит, твой пакет программ действительно чего-то стоит.

— Боже мой, да это я и пытаюсь вдолбить тебе, Форрест! Если я смогу наладить его, ему цены не будет!

Я задумался на минуту, дыхание лета вплывало в распахнутые окна.

— Хорошо, если это так, — сказал я, — тогда есть разница между нашим новым менеджером команды и твоим прежним капитаном, который надевает наушники и участвует в гонках.

— О чем ты?

— Твой прежний начальник опять стремится выиграть гонки.

Когда я спустился вниз по лестнице, мой коллега по команде Рассел сидел в своей машине. В Монреале он набил синяков на голенях и на плече, и поэтому сейчас ему переделывали сиденье и меняли обивку внутри кабины, чтобы сделать интерьер более удобным.

— Здорово, да? — спросил он, глядя на меня и имея в виду машину.

— Старые цвета мне нравились больше, — ответил я.

— Да, конечно, но их уже нет, ведь так? Понятно, они были неплохи, но эти вообще крутые. Мистер Нотон объяснил, ну, понимаешь, как надо понимать эти цвета. Что они означают.

Я покачал головой.

— Это класс, Форрест! Высший класс! Он сказал, что золото символ того, за чем мы гоняемся. Как на конце радуги. А пурпурный — обозначает страсть, которая привела нас сюда.

— Значит, тебе нравится наш новый хозяин и менеджер команды.

— Да, сильный мужик! Он сказал, что подцепит для меня целую охапку новых спонсоров, будет мне отдельно доплачивать. Понимаешь, мои фотографии будут в газетах.

— Ты можешь стать звездой, — обнадежил я его. Он был таким пылким, так был рад заниматься любимым делом, что к нему можно было чувствовать лишь расположение.

— Эй, слушай, чуть не забыл, — остановил он меня. — Как тебе Вирджиния в постели? Наверное, темперамент дикий, а? А сиськи ее видел?

— У ее сисек, Рассел, есть свои собственные менеджеры. Обратись к ним с этим вопросом. Как вела себя твоя машина в Монреале? Твою гонку ввели в компьютер? — И мы завели заурядную беседу гонщиков. Стали вспоминать критические ситуации, отдельные случаи, некоторые из тех долей секунд, когда что-то, кажется, вело себя ненормально или, наоборот, слишком нормально, в те моменты, когда мы мчались быстрее или медленнее, и выискивали на компьютере возможность увидеть, какое из колес плохо тормозило и почему, сколько точно g и какая скорость были в этот момент и что, если такое случалось, выходило из строя и делало машину неустойчивой или, наоборот, придавало скорости. Это медленная, утомительная и к тому же требующая аккуратности работа, но если хочешь быть на уровне в «Формуле-1», этим ты и должен заниматься, вылавливая в веренице цифр то, что даст тебе хотя бы малюсенькое преимущество перед соперниками.

К моменту, когда мы покончили с этой работой, было уже час дня, и я нашел Сьюзен на кухне.

— А где Нотон?

— Сэм уехал в Лондон. Может, он все еще в машине. Тебе дать его номер?

— А ты чем занята?

— Готовлю сандвич, чучело. Тебе дать?

— Я говорю о команде. Алистер сказал, что ты продала ее Нотону.

— Часть ее. Ты точно не хочешь сандвич?

— Я очень хорошо позавтракал. Нотон сказал, что не вложит в нее никаких наличных.

— На данном этапе нет. Зато в дальнейшем… Смотри, вот секрет хорошего салата из тунца: выдавить сок лимона. — Она положила лист салата на кусок тунца, затем кусок хлеба сверху и откусила со смаком так, что при этом по бокам стал сочиться майонез.

— Приятного аппетита, Сьюзен, ты приняла это свое решение в спешке. Я думал, мы с тобой партнеры. Может, поделилась бы со мной, а не вела себя так, будто я нанят в помощники.

— А ты и нанят в помощники. О, не делай, ради Бога, такое лицо! Иногда я не могу удержаться, чтобы не подразнить тебя, Форрест, ты такой колючий! Ты точно знаешь, что не хочешь сандвич, ну хотя бы кусочек?

— Только половинку.

— Я сейчас приготовлю еще один, и тогда, если захочешь, другая половинка твоя. — Сьюзен захлопотала над хлебом и приготовлением еще одного сандвича. — Когда я вернулась сюда, было десять утра, предстоял еще целый день впереди, а у меня уже не было сил. У Сью Второй были мокрые трусы, и она вопила вовсю, а Джош вырезал свои инициалы на обеденном столе. И я решила, что своих детей я ни за что больше не брошу, так как не хочу, чтобы они выросли без меня. И если ты думаешь, что я сматываю удочки, то позволь сказать тебе, что руководить командой «Формулы-1» — это цветочки в сравнении с воспитанием двух детей. Я устала от этих поездок по всему миру, выдавая себя за то, чем я не являюсь. Какая-то расфуфыренная деловая сучка в костюмах от модных портных и с прелестным кожаным кейсом. А воспитывать детей — это круглосуточная работа, и я буду ее выполнять в любом случае, пока Сью Вторая ходит в школу. — Она сделала большой глоток воды. — Вот об этом, Форрест, я и думала, когда вернулась домой, а там меня ждала записка от Сэма. Он спрашивал, не могу ли я приехать в Лондон для встречи с ним. И я позвонила ему и ответила отказом, потому что мне нужны были день или два, чтобы навести порядок в доме. А он сказал, что это действительно очень важно. У него есть что мне показать, и, если я не возражаю, он бы сам подъехал ко мне. Он в самом деле был очень приятен в обхождении, заказал обед «У Айви» и устроил там настоящую презентацию. Она на меня произвела большое впечатление, Форрест. Он привел с собой своих ведущих специалистов, и они устроили целое шоу. Видео, музыка, много графиков и диаграмм. Тебе надо попросить, чтобы он устроил презентацию и для тебя.

— Презентацию чего?

— Ну, главным образом «Эмрон». Он продемонстрировал потенциальные возможности своей компании, а они огромные! Причина, по которой он все это устроил — а он тут был предельно откровенен, — в том, чтобы задействовать «Эмрон» в области высоких технологий, используя для этого прямое участие в гонках «Формулы-1».

— Почему ты не позвонила мне?

— Позвонила тебе? А где тебя ловить? Здесь тебя не было. И команда эта не твоя. А ответ ему нужен был сразу.

— И ты дала ему пятьдесят один процент?

— В обмен на половину его будущих чистых доходов. Начиная через два года.

— Значит, сейчас ты ничего не получила? Никаких наличных?

— Теперь нет, но потом это могут быть миллионы, сотни миллионов!

— А сколько их сейчас?

— Чего сейчас?

— Чистых доходов «Эмрон»? Тех, с которых ты собираешься получать пятьдесят процентов?

— Точно не знаю. Это же такая огромная компания.

— Из того, что я знаю и что ты можешь проверить сама, компания несет убытки.

— Сейчас?

— Да, сейчас.

— Хорошо. Ну что ж. Кажется, он мне говорил об этом. За два года мы раскрутимся. Такова отправная точка рассуждений Нотона. Он хочет, чтобы команда побеждала, тем самым создавая имидж «Эмрон». А тебе он что сказал?