Владимир Кочергин - Судьбы, как есть

RAV-4 стоял у входа, а навстречу от поста к нему уже бежали два молодых охранника с автоматами в руках, не поняв, видимо, что еще происходит, или не получив команды на поражение.

Зоб снял противогаз и, бросив кадровика в открытый багажник машины, громко закричал в сторону бегущих бойцов от ворот:

— Бегом сюда, не стрелять! Брать живым! — а сам, размахивая пистолетом и выйдя навстречу к бегущим, выстрелил сначала в одного, потом во второго.

В это время «алмазовцы» залезли в машину, в которой уже было четыре человека. Зоб практически ввалился на них сверху, и RAV-4, объезжая двух лежащих охранников, вылетел за ворота автосервиса. Когда Зоб поднялся, то сразу спросил:

— А где зам. директора?

— Фомич, он вырубился, как мы только влетели в комнату, а тащить такую тушу не получилось, да еще этот кадр выскользнул, догнали в коридоре, а тут дым твой, что ли, или Маркова, не знаю, глаза режет, ну мы загребли кадровика, и если б не ты, Фомич, не дошли бы назад, — сказал командир «Алмаза». — Большое тебе аригато (спасибо).

— Я за двух последних охранников переживаю малость, были ли на них броники? Я ведь каждому в грудь точно стрелял, — сказал Фомич.

— Похоже, что были они в полной экипировке, с автоматами, и мне кажется, что это была или вневедомственная охрана, или менты. А они все в брониках. Так что выживут, — сказал водитель «Тойоты».

В условленном месте «Рафик» уже поджидал «Тойоту». Водители срочно вернули на свои места нормальные родные номера, выезжать решили на МКАД через Балашиху, где у первой развилки на Балашиху у завода стоял автобус, газончик с эмблемами и на дверях, и на торце дивизии Дзержинского ВВ МВД России. Оттуда быстро выскочили крепкие ребята, человек шесть, и скоренько перенесли трех уже приходящих в себя товарищей из Центра. Марков и Артем перелезли в этот ГАЗон. Зоб поехал в «Рафике», a RAV-4 помчался в госпиталь ВВ. Там-то уж ее точно никто искать не осмелится.

А в это время Зоб, сидя на заднем сидении, начал перевоплощаться, открыв свой кожаный чемоданчик, в бомжа. Только пока не открывал этот пузырек со специальным зловоньем.

Зазвонил телефон. Фомич отложил свой «маскарад» и увидел на дисплее «Карабин», это был на проводе полковник Сайга. Этот номер ему перед выездом дал Марков, но он своего номера Сайге не давал. «Все у него есть», — подумал Фомич, прервав свои, до этого звонка, серьезные мысли.

— Оставалось совсем вроде ничего, взять Князя. Улик на него полно, но надо по горячим следам выбить признания у Вагана и кадровика, так как с полковником в отставке очень будет не просто. Везли их всех в камеры, где сидели Кореец и Громила, которые уже много чего наговорили и написали практически по второй группе, и фамилии новые появились, и клички, и все почти адреса у Бутова уже есть. Плохо было дело с группой черных риэлторов и так называемых коттеджников. Что делать дальше — решать будет как раз «Карабин», то есть полковник Сайга, — размышляя так, Фомич нажал на кнопку и услышал:

— Филины и совы когда охотятся?

Не поняв сразу вопроса, Фомич выдержал паузу, а потом сказал: «Ночью».

— За пояснением ко второму. Игорь в курсе.

Связь закончилась внезапно, как и началась.

— Ну вот, мужики, осталось самое главное — это Князь. Сдадут его наши пленники, расколет их Игорь и «Карабин», и все будет ближе к концу, ночью будет у Князя фейерверк. Так что рано я начал в бомжа превращаться.

Он уложил назад тряпье, потом засунул руку в другой отсек и достал плоскую металлическую, а скорей, посеребренную фляжку и, наливая чистый спирт по пробке-рюмке каждому бойцу в «рафике», кроме водителя, говорил, шепелявя, всем с добрым, благодарным взглядом: «Спасибо, Брат! Большое спасибо! Как вы нам всем помогли! Спа…си…бо!»

Гудермес. Операция.

Как только вертолеты ушли, и колонна начала приходить в чувство после обстрела боевиками, Уваров доложил Тяжнину и полковнику Кудрину, что получил сведения, что на колонну, подходящую к Гудермесу со стороны Новогрозненского, так же напали «духи», у них есть «двухсотые» и «трехсотые», просят помощи.

Кудрин вдруг запретил кого-либо отправлять категорически.

— Что? — в свою очередь не понял Уваров. — Почему? Так не бывало ни разу.

— А минут через пять понял почему. Со стороны КП шли на заход к восточной колонне две пары «крокодилов».

— Во «щас» «навернут», — сказал радостно старшина спецназа.

— Да под цвет «берета» бы надо, чтобы неповадно было пакостить по ночам и убивать людей.

Через некоторое время вдоль Гудермесского хребта прокатились четыре волны раскатистых взрывов с яркой вспышкой, от которой опять стали видны дома Гудермеса. Тяжнин, видя, как красиво работают вертолетчики, думал только об одном: «Все идет не так, как надо. Хотя в целом сценарий не срывался». На душе было очень неспокойно.

Утренний туман расходился, и уже появились очертания Гудермеса, лежащего почти у ног командного пункта. А через 20 минут, как и планировалось, Тяжнин увидел вспышки в районе жд вокзала, и началась беспрерывная стрельба.

— Здесь-то теперь вертушки вряд ли пойдут, своих намолотят, — рассуждал Тяжнин, глядя в полевую стереотрубу.

Юг Гудермеса был практически открыт, несмотря на небольшое боевое столкновение, колонны пока еще были без движения к Гудермесу. Тяжнин знал, что как только подойдет десант 2-й группы из Кизляра, то «духи» «ломанутся» в Гудермес с юга, а это около 500 человек, плюс у них должно быть около шести бронетранспортеров и более 20 грузовых. А выше командного пункта, в скрытых траншеях, по замыслу Князя и его чеченских «наставников», должны быть оборудованы подземные лазы к огневым точкам, которые вскроются сразу, как только на площадки у нового командного пункта сядут два вертолета «Ми-26» и две «восьмерки» с 1-й группой спецназа, что прибыли из Москвы. Их уничтожают и дают возможность с юга начать движение основной группировки «Волков», на освобождение Гудермеса от «неверных», в направлении железнодорожного вокзала.

Вторая группа должна подойти с минуты на минуту со стороны юго-запада, а точней, из Кизляра и начать высадку на специальной площадке, сзади которой планировался тоже огневой рубеж, с которого будет нанесен удар по приземляющемуся спецназу, в результате которого должны будут погибнуть все, кто прилетел из далекой Москвы под названием «Группа-Б».

Рассвело совсем. Стрельба в районе вокзала не смолкала, а только усиливалась. «А вот и командование из-за сопки летит», — подумал Тяжнин и стал осматриваться по сторонам, зная, что, как только вертолеты начнут садиться на площадки, сверху по ним сразу будут бить и гранатометы, и пулеметы, и черт еще что.

Рядом стоял спокойный полковник Кудрин и наблюдал за вокзалом в свой полевой бинокль.