Владимир Кочергин - Судьбы, как есть

Дед привирал своим односельчанам, мол, на будущий год внук будет лейтенантом, хотя до этого надо было еще два года тянуть курсантскую лямку в Омском танковом училище.

В доме Коноваловых было святое место, где на полочке стояла икона с Иисусом, а вокруг нее разные другие иконки из дерева, бронзы и латуни, также стояла лампада с маслом и фитилем. Артем всегда, приезжая к бабушке, смотрел на этот уголок и думал: «Странно везде говорят, что Бога нет, что это самообман, что все священники были пособниками белогвардейцев в гражданскую войну, так почему же его любимая бабуля молится и просит, просит сохранить дитятко, внука ее, от всех врагов и напастей, дать ему силы и талану?» Все это по-настоящему Артем смог оценить тогда, когда попал на войну в Афган, а потом и в Чечню. До трагедии никто не мог разубедить Артема в его вере, а тем, кто пытался предложить ему быть ближе к Богу через церковь, то Артем говорил так:

— Бог у нас один, и разговор у него с каждым свой, а это значит, каждый сам найдет дорогу к Богу, и не нужны мне проводники.

Оглядываясь назад, Артем не может себя винить в том, что он не так относился к вере. С 83-го года у него всегда в друзьях были священнослужители. Водитель, который возил его на «Уазе», был родом из города Орла, где его отец Сапач Петр Васильевич был священником и главным батюшкой в одной из церквей города. Потом они приезжали, друг к другу в гости. А в 95 году Артем подружился с отцом Киприяном, окопным священником, с которым и по сей день поддерживает связь. Ныне старец Исоакий является духовником в обители недалеко от Быково в деревне Денежниково, это южное направление Подмосковья.

Три раза они были с «Батей», такая была кличка бывшего монаха-аскета на войне в Чечне, во время боевых действий. Многим бойцам помог выжить и вернуться домой окопный Батя, про него написаны стихи, а бард Владимир Кочергин посвятил ему даже песню, которая звучит первой на его альбоме и называется он «Благословением твоим».

Батя несколько раз был в плену, и «духи» его, как ни странно, но отпускали. Он умел не только крестить, отпевать, но и словом своим так настроить и поддержать человека, что люди, а особенно офицеры и солдаты, в нем души не чаяли, тянулись к Бате, через него вроде, как и до Бога ближе было. Ближе всех, конечно, там, на войне, была смерть. Артем стал замечать, что как только ребята уходили на задание, и провожал их Батя, то все было о’кей, возвращались все, «200-х» не было. Как только уйдут, а Батя нигде не мелькнет, все, есть убитые. Что это, совпадение или как? А Батя в камуфляже, с огромной шикарной бородой, высокий, симпатичный, такой большой мужик весь светился уверенностью и в правоте своего дела, а верней, предназначения на войне. Были у него и два ранения еще в Афгане, и болели почки, и крутит, по сей день боль его ноги, которые прошагали немало фронтовых дорог. Сегодня, чтобы попасть к Бате на исповедь, то надо умудриться, к нему попасть. Батя все скажет, как и что надо делать.

Здоровье, конечно, не то, что могло бы быть в его возрасте, если б он в тепле был всегда, да питался нормально, не ел бы что придется из солдатской пайки и, в основном, как получится, то и не знал бы жизни воина.

Батя гордится своими наградами. Он не ходил в цепи с винтовкой и автоматом, он помогал бойцам понять свое предназначение на этой войне и не потерять веру в Бога и солдатскую удачу вернуться домой живым.

У Бати было много наград от разных министерств и правительства, а вот за его честность, прямоту и рисковые выезды на войну и в «горячие точки» в самой высокой иерархии и патриархии невзлюбили, многое отец Киприан делал по воле своей и Божьей, а не по указу сверху. Да не разобраться в этом Артему никогда.

Все больше и больше Артем понимал, что его вера в Бога не способствовала гибели его детей. Мы все привыкли просить и надеяться на Всевышнего, а он-то один на всех, может быть, и не смог тогда достучаться до него Артем. Ведь с осени 2008 года душа его маялась, и он понимал, что так не должно быть, почему он искал причину в себе, почему не подумал, как защитить близких, именно своих любимых и самых родных, почему не вник в их проблемы и нужды? Думая сейчас об этом, Артем поймал себя на мысли, что ничего ему непонятно на сегодня ни с верой, ни с Богом, ни со своими чувствами. А чувства его стали, ой, какие-то не те, порой и самому становится страшно подумать: пропала жалость и сострадание к разного рода трагедиям и горю других людей. Нет, не совсем пропала, а нет такого, как бывало раньше. Артем переживал за чьи-то неурядицы и трудности, не говоря о потере близких. Теперь ему было не все равно, что творится вокруг, но к ворам, убийцам, насильникам, садистам у Артема не было никакой положительной эмоции, в его понятии все они должны умереть и умирать как можно быстрее. Он даже ставил себе порой вопрос: а смог бы он сам расстреливать этих людей? От этих мыслей ему становилось не по себе. Он представлял, как те, которые недавно смело, забирали чужое, забирали, верней, лишали жизни людей ради своего желания жить за счет других и делать поступки, противоречащие всяким человеческим законам, мочились бы в штаны при виде направленного ствола пистолета в лицо, становясь при этом жалкими и ничтожными. Но почему эти ублюдки надеются на то, что возмездие их не достанет? А вот надеются и не боятся..? Законы, не те!

Снова Артема донимал один и тот же вопрос: «Почему увеличивается число преступлений и жестокость не умирает, а наоборот процветает?» Ответ один: как только люди в стране поймут, что воровать это — самый страшный грех, как и убивать, что посягательство на чужое имущество и жизнь будет караться жестоко и без всяких скидок на обстоятельства, то лет через пять Россия будет самой процветающей и богатой страной в мире. А для этого надо ужесточить меру наказания. А кого и за что наказали, должны знать все через средства массовой информации. Об этих законах надо говорить еще в детском саду, в школах, институтах. Вор должен приравниваться к изменникам Родине. Коррупция, взяточничество — все это воровство. А что сегодня толку говорить, коль так и продолжаем мы слушать песни про воров и уркаганов. Фильмы о жизни бандитов, рэкетиров, о том, какие они себе коттеджи понастроили, и порой этот главный бандит, герой фильма, становится из серии к серии любимым и чуть ли не справедливым борцом с ментами, с угрозыском и вообще со всеми, кто мешает хорошо жить простому человеку. Распишут в сценарии фильма, как государство довело человека до такой бандитской жизни. Оно-то, может быть, кого-то и довело, но есть десять Божьих заповедей, и их испокон веков никто не отменял для любого человека любого вероисповедания.

Артем, несмотря на все свое положение, все-таки верил в то, что в конце концов к власти придут люди, которые, не испытав всех горьких жизненных неурядиц, будут иметь чувство сострадания, понимания жизни обыкновенного человека. Что главные задачи Государственной Думы и правительства — обеспечить защищенность людей от воров, убийц и другой нечести. Эти люди должны обладать повышенным чувством интуиции и воображением. Это должна быть команда очень высоко подготовленных людей, которые понимали бы одно, что если они на своих постах не смогут навести должного порядка, то никаких в дальнейшем льгот они получать не будут. Ни о какой неприкосновенности не должно быть и речи. Пусть также на депутата наедет ГИБДД, пусть проедет без мигалки через московские пробки, взлетит на плохо подготовленном или старой марки вертолете, поедет в отпуск в купейном вагоне, где его обворует сосед, а как только поставит новенькую иномарку под окнами дома, то к утру ее уже не увидит. Конечно, любая руководящая должность имеет испокон веков свои преимущества перед подчиненными. Это и оклад больше, и возможности больше творить беззаконие через плохие законы. А эти законы депутаты и подгоняют под себя. А вдруг на меня наедут — убрать пункт с конфискацией имущества. Сын-наркоман вдруг чужой «Мерседес» угонит, девушку изнасилует или стукнет кого-нибудь или, хуже того, убьет, а законы сделай жесткими — все, не отмазать сыночка.