Владимир Кочергин - Судьбы, как есть

— Знаешь, Володя, я придумал! Надо мне позвонить Жанне и попросить генерала Цветкова к телефону. Она, конечно, удивится и скажет, что такого здесь нет, а я скажу, что около часа назад Владимир Иванович собирался съездить к вам по какому-то очень важному вопросу. Она скажет, что ты ее не предупреждал, а я скажу: — «Возможно, он еще в дороге, но позвонить он собирался до приезда», — Жанна, начнет напрягаться: — «По какой, мол, такой срочности едет Цветков?» — будет ждать звонка, обдумывать встречу.

— Ладно, пойдет, только по какому такому делу я ей представлюсь?

— Думать надо. Думать надо, генерал.

Жанна на людях держалась из последних сил, чтобы не разрыдаться, глотала успокаивающие таблетки. После похорон от Жанны и матери Евгения не отходила Надежда, жена прапорщика Лося. Родители Жанны уехали к себе в Подмосковье, пообещав подъехать за день, на девять дней. Саша после похорон отца все-таки пошел в школу. Жанна просила его остаться с бабушкой.

— Мама, мне трудно быть дома, где все напоминает о папе, — сказал тогда Александр.

— Хорошо, сыночек, иди, но после школы сразу домой. Хочется сейчас, чтобы ты был рядом.

— Ладно, мам, ты только не плачь. Папы не вернуть, жить надо. Он поцеловал мать в щеку и собрался уходить к первому уроку в школу.

— Ты тоже держись, сыночек, ты достоин нашего папы и ты будешь таким же мужественным, как он. Зайди, пожалуйста, в комнату к бабушке попрощайся, она сегодня собирается к себе на квартиру.

Александр зашел в спальню, где у окна сидела бабушка Лида. Саша подошел к ней сзади и тихо сказал:

— Ба! Я в школу пойду.

Лидия Федоровна оглянулась, посмотрела на внука и сказала:

— Как же ты, мой хороший, на Женечку моего похож!

— Он ведь мой отец.

— Был отцом, а теперь нет у тебя, миленький, отца.

— Нет, бабуля, он будет всегда со мной. Ты, бабуля, береги себя. Я пойду?

Лидия Федоровна ничего не сказала, лишь снова повернулась к окну и уставилась взглядом в какие-то предметы, думая при этом о чем-то своем. Когда она похоронила своего мужа, то думала, что не сможет жить на этом свете долго одна, но время шло, боль утихла, а тут такое горе, она потеряла и свою кровинушку. Судьба уготовила ей ужасное испытание, ее единственное дитя, ее гордость и радость, которое не дало ей смерти после гибели Александра, больше никогда не улыбнется ей, никогда не скажет: «Мама, ты у меня самая красивая, самая лучшая мама на свете!» — Лидия Федоровна закрыла лицо руками и разрыдалась.

Саша ушел в школу, где стал выслушивать разные соболезнования от одноклассников и учителей. На это его хватило до второй перемены, и он зашел к классному руководителю отпроситься, чтобы уйти домой. Домой он не пошел, а сел на маршрутку и поехал в Серебряный бор к озеру, где не один раз они с отцом бывали на рыбалке. Они всегда в сентябре, когда уже отдыхающих было минимум, брали палатку, удочки, купленных на «птичке» червей, еду, спальники и, поймав рыбы, варили уху, смотрели на раскаленные угли костра. Александр внимательно слушал отца, его рассказы про войну в Афганистане. Как потом выяснилось, эти истории не знали ни мама, ни бабушка, ни мамины дедушка с бабушкой, а у него с отцом это было, как что-то тайное и сокровенное. Отец, всегда больше в рассказах, говорил об отношениях людей на войне, о чести и героизме, мужестве, боевом братстве, а также подчеркивал, что отношение к тем, кто оттуда возвращался, плохое. «Наше правительство не уделяет должного внимания особенно раненым и больным, ставшим калеками на всю жизнь». У Саши было свое теперь представление о дружбе, любви, предательстве и порядочности, которое отличалось от многих ребят его возраста.

Маршрутка катила по Хорошевскому шоссе, потом по проспекту маршала Жукова, через Хорошевский мост, и вот она остановка «Бездонное озеро». Саша вышел из маршрутки и направился вдоль почищенной от снега бетонной дорожки, вглубь леса, по знакомым местам. Скоро дорожка свернула вправо, а он, уже ступая по снегу, пошел прямо. Вскоре он почувствовал влажность своих носков, а тут еще и ветерок стал добираться до его спины через короткую курточку. Нет, не по-походному, он был одет, а до озера еще далеко добираться, да и снег не давал быстро передвигаться. Саша остановился, посмотрел еще раз в сторону, где спряталось за огромными соснами озеро, и повернул назад. Остановка была пуста. По трассе мчались вымазанные в дорожной снежно-грязной каше автомобили, где реагент против гололеда, которым посыпали дороги в Москве, делал свое «черное» дело.

У остановки притормозила новая маршрутка и, из неё вышел всего один пассажир. Это была девушка, в короткой дубленке бежевого цвета, светло-коричневых сапожках и такого же цвета на ее правом плече свисала небольшая дамская сумочка. На голове ее был наброшен платок, наподобие деревенских разноцветных вязаных платков. Александр подошел к остановке, а девушка, покрутив головой, пошла вперед до пешеходного перехода, ведущего на ту сторону дороги. Не доходя до светофора, она оглянулась и остановилась, потом потихоньку пошла навстречу Александру.

— Скажите, пожалуйста, это остановка «Хорошевский мост»? — спросила она у Александра.

— Нет, вы проехали свою остановку, — ответил он и внимательно посмотрел в глаза незнакомки.

— Но мне бабушка в маршрутке сказала здесь выйти, — растерянно сказала девушка.

— Видимо, она ошиблась или что-то перепутала. Но вы не расстраивайтесь, там дальше есть переход. Пойдемте вместе на ту сторону, а там проедем две остановки, и вы выйдете на своей остановке.

— Хорошо! — сказала девушка в цветастовом платке и пошла следом за Александром.

Саша шел, молча, но ему не только захотелось снова взглянуть в карие глаза девушки, увидеть ее раскрасневшиеся на ветру щеки, пухленькие губки, но и заговорить с ней.

Девушка тоже шла, молча, не задавая больше никаких вопросов. Перед переходом они стали ждать зеленой команды светофора. Девушка стояла рядом и, когда их глаза встретились во взглядах друг на друга, то у Александра вдруг качнулась земля, а девушка так мило ему улыбнулась, что ее красивый цветной платок, казалось, прилип к Сашиному лицу.

— Ой, зеленый! — сказала она и пошла впереди Александра, ускоряя свой шаг.

Когда они благополучно перешли на другую сторону дороги, Саша сказал:

— Ну, вы молодец, быстро ходите, за вами не угнаться.

— Да, всегда быстро хожу. А вы что, не москвич?

— Почему? Москвич! Ну, то есть живу в Москве.

— А потому, что у вас в Москве все носятся, как тараканы, да так быстро, а вы за мной не поспели. Она мило улыбнулась и поправила свой удивительный, но не московских барышень платок.

— А вы, наверно, спортсменка?

— Нет, у меня такой характер, я все делаю быстро.