Андрей Бадин - Именем волчьего закона

И настало время для разгула ума и воли, организаторского таланта Шалого. Он соединил воедино, казалось бы, несоединимые вещи — воровские деньги и легальный бизнес и стал процветать и богатеть как на дрожжах. Он одним из первых понял, что связи с политиками принесут огромные прибыли, и смело вошел в их среду. Завел знакомства, а позднее дружеские отношения с деятелями культуры, известными спортсменами, депутатами и министрами и вплотную подобрался к родственникам и семье президента России.

Александр Петрович Шелестов занял в списке самых влиятельных теневых особ страны почетное первое место. А с чего начинал…»

— Да, лихой послужной список у этого деятеля. — Сергей откинулся в кресле и потянулся. — Откуда про него известно столько подробностей?

— Он заказал одному писателю написать про себя книжку и понарассказал ему всей этой ерунды. — Максимов налил в стакан воды и выпил.

— Так это неправда, что ли?

— Наверное, правда, Шалый, на мое удивление, всю правду про себя выложил — мол, какой я хороший. Раньше воровал, а сейчас «исправился». Фонд помощи инвалидам-афганцам организовал и Попечительское общество, он и президент банка, и член правления кучи нефтяных компаний, и так далее и тому подобное. Он людям помогает как никто другой. А мы проверяли все его дутые фирмы — сплошная отмываловка взятых в кредит государственных денег. Воровство и разврат. Но он имеет связи наверху, кормит там кого-то и его не так просто взять. Ведь там, — Николай Иванович ткнул указательным пальцем в небо, — такие же, как и он, сидят.

— Да, круто работает, — Сергей взглянул на фотографию Шалого. С экрана на него смотрели карие, дерзкие, близко посаженные глаза на худом, в оспинах, лице. Нос с горбинкой и густые, сросшиеся над переносицей брови. Он был в красивом темном, видно, дорогом, от кутюр, костюме, прекрасно выбрит, причесан и, наверное, приятно надушен. В общем, подготовлен к съемке. Но, несмотря на его «добропорядочную» внешность, было в нем что-то внутренне отталкивающее. Его харизма, аура были недобрыми, отвратительными, и это почувствовал Сергей.

— Вы думаете, Шалый и сейчас занимается бандитскими делами, — спросил он, — рэкетирам покровительствует?

— Возможно, почему бы и нет. — Полковник встал, раскинул руки и до хруста в суставах потянулся. — Он бандит, вор, у него менталитет вора — бери, что плохо лежит, и кути на эти деньги. Ему мораль и этика чужды. Он на мир смотрит другими глазами и живет по своим понятиям. А лозунги типа «Не убий» лишь для того, чтобы поставить себе подобных в безопасные рамки. Иначе перестреляет друг друга их блатная шатия-братия, точно перестреляет. Их от этого только страх быть убитым и удерживает и ничто более.

— Это точно, — Алексей поднялся и пошел к двери кабинета. — Я сейчас вернусь. — Он вышел, а Краснов и Максимов остались одни.

— Если возьмем за факт, что Шалый помогает Лоле по рекомендации Крохи, то получается, что мне ее не найти и не взять, — Сергей недовольно поморщился. Он не любил, когда у него что-то не получалось, не любил проигрывать, и это приводило его в бешенство. — Лола сказала, что они собирали обо мне информацию несколько месяцев. Может, врала, а может, и правда.

— Если ей помогал Шалый со своими связями, то вполне возможно. Тебе надо на этого Сашу Шелестова посмотреть поближе. Последить за ним. У меня есть адреса его фирм, банка, тех мест, где он чаще всего бывает. Но учти, у него профессиональная охрана и они могут заметить слежку. Тогда…

— Тогда — придется туго, — парировал Краснов.

— Могут убить и тела не найдут.

— Так уже чуть не убили и хотели под эту вашу маньячку разыграть! Как, кстати, с ней, не поймали еще?

— Нахватали каких-то баб, теперь проверяют их по твоему фотороботу. — Николай Иванович усмехнулся. — Ловко ты всех провел, ох ловко.

— Пришлось, сами просили помочь.

— Я тебе советую бросить поиски этой Лолы. Если ей Шалый покровительствует, то это может плохо для тебя кончиться. Одно дело ловить троих отморозков — рэкетиров, а другое — противостоять системе во главе с влиятельным мафиози, у которого связи в правительстве, да и, наверное, в нашей конторе тоже, — полковник нахмурился. — Попробовать можно, но очень осторожно, чтобы ногами в бетон не вляпаться и на дне Яузы не оказаться.

— Я попробую, — сыщик взглянул на шефа сердито, исподлобья, — и дело тут не в обиде или в амбициях. Просто таким, как эта Лола с Ботиком, надо в тюрьме сидеть, а не по улицам на ворованных иномарках разъезжать.

— Кстати, как ты думаешь, почему они твой «Мерседес» оставили на дороге, а не продали по дешевке скупщикам краденых авто? — полковник улыбнулся. — Машина-то у тебя новая, ей и года нет.

— Не знаю. Наверное, они не хотят на ней светиться — я ведь сообщил об угоне. Хотя со связями Шалого им на это наплевать.

— А давай мы у нашего эксперта по угонам спросим, — Максимов снял трубку и набрал номер. Немного подождал, а когда на том конце ответили, произнес: — Здравия желаю, товарищ майор.

Сергей понял, что Николай Иванович звонит Андрею Колобову, начальнику отдела МУРа по угонам. Полковник кивнул Краснову, тот снял трубу параллельного телефона и стал слушать их разговор.

— Андрей, это Максимов, как здоровье, как настроение? — издалека начал полковник.

— Здравия желаю, Николай Иванович, спасибо, пока нормально. У вас как?

— Пока тоже ничего. Скажи, пожалуйста, сколько может стоить на черном рынке почти новый ворованный «Мерседес Е-210»?

— Примерно пятнадцать, двадцать, а то и тридцать тысяч долларов. Зависит от его состояния и навороченности. Он в автосалоне сорок стоит, а умельцы угоняют их, номера двигателя и кузова перебивают, документы через своих гаишников переделывают и продают машины по высшей мерке.

— А если угнали, могут вернуть или оставить на обочине?

— Ха, — усмехнулся Колобов, — про такое не слышал. Зачем тогда угонять?

— Ну, а все-таки?

— Если только ошиблись и колотнули какого-нибудь авторитета, но, впрочем, и им не возвращают. Сейчас если угнали, то угнали. Волчьи законы. Угонщики — это самая солидная в Москве группировка. В основном это азербайджанцы.

— Понял тебя, значит, возвращение машины — дело экстраординарное?

— Да.

— Спасибо, Андрей, бывай здоров.

— До свидания, Николай Иванович, звоните, если что, помогу.

Максимов повесил трубку и развел руками:

— Слышал? Что-то твоя Лола хитрит. Она могла преспокойно продать «мерин» и поиметь двадцать тысяч, а то и больше, но решила вернуть его. Здесь что-то не так.

— Думаете, они в него «жучки» впихнули и будут меня пасти?

— Кто их знает. Если они играют по-крупному и у них есть покровитель, то вполне возможно, что они снова попробуют тебя убить.