Андрей Анисимов - Призрак с Вороньего холма. Исповедь шлюхи

Мака достала из сумочки сторублевую бумажку, бросила ее за окошко и, не оборачиваюсь, вышла на улицу.

– А сдачу? – Зло крикнула девушка. Но клиентка сделала вид, что ее не слышит.

Тихон с группой чиновников большую часть рабочего дня провел на цементном заводе. Немцы прислали факс – деньги на их счет поступили, и они в кратчайший срок отгрузят весь комплект воздушных очистительных фильтров. Для установки агрегата директор завода-изготовителя советовал командировать своего инженера. Присутствие немца гарантировало качественную сборку, а в том случае, если в системе возникнут неполадки, изготовители не смогут свалить вину на русских. Но эта акция требовала дополнительных расходов. Мэр позвонил Волоскину. Посоветовавшись с банкиром, сделал вывод, что в состоянии отыскать необходимые средства в городском бюджете, и на командировку немецкого инженера согласился. Это были совсем не большие деньги по сравнению с тем, что выдал Голенев.

Постников не зря потратил полдня на заводе. Командный состав укомплектовали в его присутствии. Главным инженером Постников назначил молодого специалиста, уроженца их города. Валентин Константинович Ветров окончил Московский Строительный институт, и три года отработал на аналогичном производстве в Африке. В Глухове его дожидалась невеста. Постников об этом знал и выслал Ветрову приглашение. Молодой инженер с радостью его принял.

Мастера для одного из трех цехов Тихон так же отыскал среди местных. Двух других пришлось сманивать из областного центра. Чужаков мэр старался избегать, поскольку они нуждались в жилье.

Вопрос о директоре завода пока оставался открытым. Тихон подумывал о Павле Михайловиче Паперном. Тот наладил производство молока и оказался дельным администратором. Естественно, что бросать свое кровное производство ему бы не захотелось, но мэр один раз уже сумел на него нажать, сумел бы и во второй. Но Тихон боялся оголить предприятие Паперного. В молоке, помимо жителей, нуждались два детских сада, Глуховская больница и школьники.

– Почему бы вам не предложить эту должность Андрею Гавриловичу? – Пришел на помощь Максюта.

Тихон наморщил лоб:

– А кто такой Андрей Гаврилович?

– Ну, это же товарищ Телкин.

– Бывший секретарь райкома!? Вы что, Данило Прокопьевич, не понимаете? Он наш, так сказать, идеологический враг.

– Какой он нам враг? Он прекрасный хозяйственник, человек ответственный, воровать не будет.

Тихон задумался. Аргумент «воровать не будет» на него подействовал. Он вспомнил, что в бытность Телкина в городе некоторый порядок наблюдался:

– Пожалуй, что-то в этом есть.

– Конечно, есть.

– А он согласится?

– Согласится. – Уверенно заявил Максюта: – Ему шестьдесят пять. Мужик на пенсии, но с его энергией пенсия вроде тюрьмы. Он с удовольствием несколько лет поработает. А там видно будет.

– Хорошо, я вызову его для разговора.

Максюта почесал лысину:

– Я бы вам советовал самому до него доехать. Поставьте себя на его место. Вы для него по возрасту мальчишка. Заняли как бы его положение. Уважьте человека, и он оценит.

– Не возражаю. У вас есть его телефон?

Максюта улыбнулся:

– Номер первого секретаря райкома, ночью разбудите, скажу.

– Вот и позвоните ему. Если не занят, прямо сейчас и поедем.

– Я позвоню, а вы уж сами… Мне не по рангу… – Увильнул Максюта и набрал номер.

Андрей Гаврилович Телкин сам открыл дверь и впустил визитера.

– Зачем я демократам понадобился. – Спросил он суровым басом, но улыбка до ушей выдала удовольствие от визита мэра.

Тихон пожал хозяину руку. Тот ответил крепким рукопожатием. Постников едва не поморщился от боли:– Здравствуйте, Андрей Гаврилович. Если уделите мне немного времени, объясню.

– Я теперь лицо опальное, зависимое. Как же я могу отказать представителю новой власти. Мы приучены к дисциплине. – Телкин распахнул дверь в кабинет и широким жестом пригласил Постникова:

– Не побрезгуете, дочка нам сюда чаю подаст. Она сегодня у меня за хозяйку. Супруга в Москве зубы вставляет.

– От чая не откажусь, – согласился Постников.

– Маша, принеси нам пару стаканчиков чая, и меду не забудь. – Крикнул хозяин в глубины квартиры: – Итак, я вас слушаю.

Тихон объяснил причины визита и рассказал бывшему партийцу, как ему удалось с помощью Голенева построить свое детище:

– Это, так сказать, у меня вроде сбывшейся мечты. Теперь хочу эту мечту вам доверить.

Андрей Гаврилович откинулся в кресле, взял в руки стакан чая, который дочка уже успела принести и, беззвучно шевеля губами, задумался.

– Чаек свой пейте, остынет. – На минуту прервав размышления, напомнил он гостю: – И мед рекомендую. Друг с пасеки возит. Пчелиный, без обману.

Тихон отхлебнул чая и взял ложку меда. Мед оказался душистым, отдавал луговыми цветами. Постников успел съесть три ложки и покончить с чаем, а хозяин продолжал сидеть молча. Потом заговорил тезисами, словно проводил собрание актива:

– Во-первых, я не знаю производство цемента. Чтобы хоть поверхностно разобраться в вопросе, мне нужен месяц.

– Во-вторых, я не знаком с отчетностью при новой власти. В наше время существовал план. Сколько завод должен выдавать продукции и какие предусмотрены санкции, если продукция недовыпущена. В-третьих, чем я смогу стимулировать производительность труда? В наше время существовали социалистические соревнования и переходящее знамя. В-четвертых, где я должен брать рабочих. Чтобы завод не выдавал брак, нужны грамотные рабочие. В Глухове цемент никогда не выпускали, где взять людей? И в-пятых, какова моя зарплата?

Тихон непроизвольно улыбнулся.

– Чему смеетесь, господин мэр? – Басом поинтересовался Телкин.

– Смеюсь, потому что тему зарплаты вы обозначили, так сказать, в последнюю очередь. Я уже привык с этого начинать.

– Для меня, как это нынче ни удивительно, честь и ответственность всегда шли впереди денег. Мы строили державу, руководствуясь не животом, а идеалами.

– Давайте не будем сравнивать. Вы морочили людям головы. О каком коммунизме могла идти речь, когда страна семьдесят лет влачила нищенское существование?!

– Да, жили бедно, не спорю. Но с голоду никто не умирал, и нищие на дорогах не стояли. А насчет Коммунизма, давайте, и вправду, не будем. Русскому народу нужна идея. Посмотрим, что вы вместо коммунизма ему предложите.

– Мы предложим, так сказать, достойную свободную жизнь.

– Свободную от морали? – Усмехнулся Телкин: – Готов поспорить, я еще доживу до тех дней, когда вы поймете, только для живота народ работать не станет. Он сопьется.

Тихон начинал злиться:

– Вы пойдете директором?

– Если вы мне ответите на мои вопросы, я с радостью возьмусь. Завод городу, действительно, очень нужен. Здесь я вам союзник. Но, должен предупредить, поговаривают, что державную промышленность демократы готовятся передать в частные руки. Тут я вам не союзник. Тут я вам лютый враг.