Сергей Коротков - Охота на Черных Вдов

– Атака, ребята! Сейчас атака! Огонь! – крикнул он в пуговку у рта и выпустил первую бесшумную очередь в грузовик.

Снова защёлкали пистолеты-пулемёты, затрещали «АКСУ», «Каштаны» и «АПСы», грохнули гранаты.

Бой принял затяжной характер: вместо полутора минут аж четыре!

Взорвавшийся огненным шквалом «УРАЛ» подогнал воюющих.

Началась неразбериха. Перекрёстный огонь портил тактику и мешал целеустремлённости Топоркова обезопасить Миязова и ликвидировать Девятую.

– Стас, прикрой! Я возле «Мерса», – шепнул в микрофон Никита и перебросил через горящую машину гранату.

Он заметил Миязова – потное испуганное освещаемое пожаром автомобилей лицо выглядывало из-под днища микроавтобуса, но когда снова засвистели и зашлёпали пули, физиономия исчезла за колесом.

К «Мерседесу» метнулся боевик, поливая из «Калашникова» барханы.

Идиот!

Никита моментально прицелился и выстрелил: наёмник упал и задёргался в агонии. Ещё один готов!

И вдруг сектор местности с микроавтобусом подвергся интенсивному обстрелу двух стволов и гранат Стаса и Бархана.

Молодцы, ребята! Жертвуют собой, выдавая своё присутствие, но сделав этот сектор «мёртвой зоной».

Никита кинулся к «Мерседесу», упал, перекатился, прыгнул за автомобиль и зарылся щекой в песке. Рядом замер Миязов.

– Привет, братишка! Соскучился по мамке с папкой?! Ну что, будем уходить?

– Да… да-да-да! Вы кто?

– Давай на ты!.. – сказал Никита и выпустил очередь по теням возле холма. – Зови меня «Истребитель». Мои ребята освободят тебя и доставят в город. Единственное, что от тебя сейчас требуется…

Никита замолчал. С той стороны зашуршал песок. Отчётливо послышался щелчок.

– Граната! Быстро! – гаркнул Топорков и, схватив рядом лежащий труп боевика за шиворот, потянул на себя.

Сам ужом втолкнул себя под задний мост машины – и вовремя.

«РГД-5» упала в метре от автомобиля и через секунду взорвалась. Выдержали время! Молодцы!

Песок застлал местность в радиусе шести метров, а осколки брызнули в стороны, впиваясь в песок, задок «Мерса» и труп, которым прикрылся Топорков.

Он тотчас нажал спусковой ПП и скосил туркмена-наёмника по ногам, а затем поразил его в корпус.

– Молчать, действовать быстро и слушаться ребят! – сказал Никита, высовываясь из-под микроавтобуса. – Пошли.

– Руки! – прохрипел Миязов. – Мои руки, а в салоне рюкзак с «баксами»!

– Чёрт!

Никита махом перерезал шнур на руках и ногах Вовочки ножом разведчика, спрятал тяжёлый клинок на голень и полез наружу.

Миязов осторожно последовал за ним. Но попытка достать рюкзак не удалась.

Бой снова разгорелся. Стас, доселе избегавший пуль, бросился к грузовику, уничтожил двух боевиков и метнул гранату к подножию бархана.

– Лайма! – подтолкнула Девятая напарницу.

Девушка в сером комбинезоне и чёрном платке, с «Каштаном» в руках выскочила из-за дымящего «УАЗа», нажала спуск и всадила почти все тридцать пуль в борт грузовика. Туда же полетела «Ф-1». Раненый эфэсбэшник упал на песок и пополз под колесо.

Взрыв громыхнул так, что зазвенели барабанные перепонки в ушах. Автомобиль дёрнулся, осел, а почти пустой бак медленно вспыхнул рыжим пламенем.

Бархан видел эту сцену, но помочь не мог. Простреленная нога сильно ныла – видимо, задело кость. Поэтому он только с ожесточением поливал из «Клина» округу, не давая подняться никому из боевиков.

Стас залез под передний мост грузового автомобиля, полыхающего всё больше и больше. Выдернул чеку, бросил гранату. Ещё одну. Нужно было «омертвить» вокруг себя зону.

Никита отвлёкся, пряча Миязова за холмик сухой глины. Пара пуль свистнула рядом, а одна срикошетила от пистолета-пулемёта, висящего на плече.

– Ого! – воскликнул парень и залёг.

У боевиков Девятой появилась возможность додумать план дальнейших действий и использовать передышку.

– Все к «Мерсу», я за руль! Лайма и ты… как тебя… прикрывайте, – сообщила Вдова и показала кулак.

Отогнулся один палец, другой, третий.

После пятого все шестеро хлынули в направлении микроавтобуса. Затрещали ПП, автоматы, посыпались гранаты, заухали «подствольники».

– Стас! Бархан! Мерс держите! Уходят! – закричал Никита в микрофон передающего устройства.

Сам переполз на коленях к трупу боевика и вскинул оружие.

Выстрелов не последовало. То ли песок попал, то ли шальной пулей смяло затвор!

Разбираться было некогда. Никита выхватил пятнадцатизарядный «Бердыш» и в несколько мгновений выпустил содержимое магазина в фигуры у «Мерседеса».

Откуда-то слева затюкал «Клин» Бархана, громыхнула возле боевиков граната. Часть бандитов полегла тут же.

Микроавтобус с тремя террористами взревел и, чуть пробуксовав, рванул по утоптанному песку к барханам.

– Уходят! – заорал Никита, оставив Миязова одного, и понёсся за автомобилем, на ходу перезаряжая обойму пистолета.

Стас вздрогнул от боли в груди и сморщился. Рука с оружием уткнулась в песок.

Бархан, ослеплённый вспышкой взрыва, с трудом выбрал мишень и срезал короткой очередью одного из туркменов, попытавшегося завалить Истребителя.

Но бегать он уже не мог!

Никита, посылая вслед машине пулю за пулей, забрался на холм, упал, поменял обойму и прицелился в удаляющуюся иномарку.

– На пол, идиоты! – крикнула Вдова, резко выкручивая руль «Мерседеса». – И прикрывайте!

Мужчина в жёлтой майке и серых штанах встал на колени и попытался пустить в противника хотя бы несколько пуль. Девушка по имени «Лайма» улеглась на полу салона.

Никита нажал спусковой. Выстрел, ещё один, ещё.

Расстояние увеличивалось. Темно. Сорок метров, сорок пять.

Микроавтобуса уже не видно! Бесформенное чёрное пятно во тьме ночи.

Огонь, огонь, огонь!

Всё: магазин опустел.

– Бархан, Стас, меня не теряйте! Очищайте котлован и заложника в охапку, – бросил парень и побежал в темень пустыни.

– Хорошо сказать «очищайте»! – буркнул Бархан, но через прибор ночного видения стал рассматривать местность вокруг себя. Пара раненных боевиков вскоре затихла. Замер, потеряв сознание, и Стас. Огонь подбирался к нему всё ближе и ближе.

Топорков вернулся через десять минут ни с чем. «Мерс» ушёл. Ушла Вдова и деньги, таяли все надежды на успешный финал.

«Хаммер», «РАФ» и мотоцикл Бархана находились далеко и догонять в ночи Девятую было бесполезно.

Стаса перевязали и накололи адреналином. Он получил три пули в тело и пару в конечности, потерял приличное количество крови и лежал на брезенте, скрючившись вопросительным знаком.

Бархан сам оказал себе медпомощь, но и его дела были плохи. Нога сильно болела в бедре и ныла.

Миязов и Никита не пострадали. Если не считать лёгкого шока, полученного одним в результате ночной перестрелки и близости смерти, а другим – от безрезультатного окончания боя.