Иван Жагель - Бокал вина

Шоумен подавленно промолчал, словно признавая справедливость аргументации противника. Но Головину, видимо, показалось этого мало.

— Кстати, вы получите лишь временную передышку, — сказал он. — Даже пятьюстами тысячами долларов вам от нас не откупиться. Я все равно заставлю вас признать, что права на игру принадлежат нам!

После этих слов Матусевич с такой силой саданул телефонной трубкой по столу, что она разлетелась вдребезги. Он был просто взбешен: какие-то юнцы доставили ему так много неприятностей! В его голове роились планы мести. Повешение, с последующим четвертованием, было самым мягким из того, что он собирался сделать с этими мальчишками. Он разорвет их на части своими же руками и сожрет без соли и перца.

Но чем больше Лев Михайлович обдумывал ситуацию, тем больше понимал, что, скорее всего, их нельзя будет наказать, не навредив самому себе. Скандал не обойдется для него безболезненно. А окончательно осознав это, он решил не торопиться, не делать опрометчивых шагов.

Когда же приехал Элладин, шоумен уже полностью успокоился, продумал свое поведение и в кабинет гендиректора канала РТ вошел твердым, уверенным шагом, как человек, полностью контролирующий ситуацию. Или, по крайней мере, умеющий держать удар.

Элладин был в смокинге — очевидно, Зия Умаров нашел его своим телефонным звонком на каком-то приеме. Но бабочку он снял и бросил на стол.

— Я понимаю, что у тебя много вопросов, — сказал Матусевич, усаживаясь в кресло. — Но ответы на них вряд ли у меня есть. Единственное, в чем я абсолютно уверен: предателей в моей команде нет! Хотя, конечно, буду всех проверять. Проверять по полной программе, не делая никому никаких скидок. Естественно, на это уйдет не день и не два.

— На мои вопросы ты можешь не отвечать, — сухо заметил Элладин, — но на вопросы Умарова тебе придется ответить. Завтра он приедет в телецентр.

Матусевичу пришлось почти дословно процитировать Алтынову:

— Как бизнесмен, Умаров должен понимать: в каждом деле бывают случайности. Ну попалась нам эта умная девчонка — что ж теперь делать?! Говорят, существует вероятность, пусть и мизерная, что даже обезьяна может напечатать «Войну и мир».

— Лева, Лева, Лева… — Гендиректор канала РТ схватился за голову, словно в уши ему вливались не звуки человеческого голоса, а патефонные иголки. — О чем ты?! Мы с тобой обещали, вот в этом самом кабинете, что полмиллиона долларов в течение полугода никто не тронет. А теперь ты заводишь разговоры о какой-то обезьяне. Ты в своем уме?!

— Хорошо, что нужно Умарову? — подался вперед Матусевич. — Реклама? Имидж покровителя талантов? Все это я ему обеспечу! Он приедет на следующую передачу и сам вручит девчонке чек. У экранов в этот момент соберется вся страна, десятки миллионов людей. Он станет самым популярным человеком в России. Естественно, после меня.

— Ты еще можешь шутить…

— А что мне остается делать?

— Думаешь, этого человека можно смягчить?

— Уверен! Я костьми лягу, но сделаю из следующего «Супершоу» его бенефис. Если Умаров захочет, я перед телекамерами буду танцевать вокруг него лезгинку. Да что я — вся студия будет танцевать и хлопать в ладоши!

Хотя и не без труда, Матусевичу все же удалось убедить Умарова в том, что их поражение можно и нужно превратить в победу. И что Лев Михайлович способен это сделать, как никто другой.

Конечно, ему пришлось использовать все свое красноречие, петь соловьем, даже немножко лебезить, одновременно испытывая противное, липкое чувство страха. Но это были уже пустяки, несущественные детали, шелуха. Главное — он избежал более серьезных последствий потери чужих денег.

— Я не снимаю с себя вины, — говорил шоумен, когда в воскресенье утром он встретился с Умаровым в кабинете у Элладина. — Вы имеете полное право оторвать мне голову — хоть в прямом, хоть в переносном смысле. Но кому от этого будет лучше?! Вам? Сомневаюсь. Дайте нам возможность исправить ошибку. Клянусь, мы компенсируем ваши потери. Я устрою такое представление, что оно вполне будет стоить полугода традиционной рекламы.

— А хотите, мы бесплатно запустим на пару месяцев какой-нибудь рекламный ролик вашего холдинга или одной из его компаний? — вставил также не очень комфортно чувствовавший себя Аркадий Аркадьевич.

Президент «Росфингрупп» для себя уже все решил, но ему было любопытно наблюдать, как ерзают в креслах и потеют его собеседники, пытаясь избежать справедливого наказания. Они должны были как следует помучиться, добровольно взять на себя как можно больше обязательств. Наконец он тихим голосом, с обычной для него ледяной улыбкой сказал:

— Хорошо, возможно, вы и правы: раз уж деньги придется отдать, то давайте выжмем из этого события максимум.

— Мы все сделаем по высшему классу! — неприлично обрадовался Матусевич. — Следующая наша передача будет просто грандиозной и соберет максимально возможное количество зрителей. Всем интересно посмотреть на человека, выигравшего полмиллиона долларов. И через каждое слово я буду упоминать ваш холдинг, а его название крупными буквами напишем на каждой стене студии.

— Но есть еще одна проблема, — заметил Умаров.

— Какая? — тут же загрустил Лев Михайлович, пытаясь соответствовать моменту.

— Обещая, что суперприз не выиграют в течение полугода, вы спровоцировали меня на одно неосторожное заявление. На самой первой игре на глазах у миллионов телезрителей я сказал, что руководство «Росфингрупп» гарантирует пополнение призового фонда. Получается, что мы попали в очень двусмысленное положение. Под угрозой моя честь! Честь всего холдинга! Вы меня понимаете?

— О, господи! — картинно умилился Матусевич. — Думаете, кто-то еще помнит, что вы тогда говорили? С такой порядочностью нельзя вести дела в России.

Эти слова прозвучали если не глупо, то по крайней мере излишне подобострастно. Элладин слегка поморщился и посчитал нужным вмешаться.

— Лева, не торопись… Вот какая идея появилась у меня, — обратился он к Умарову. — Только, пожалуйста, выслушайте до конца. Так вот… ваш холдинг все равно расходует деньги на рекламу. Так? — Он дождался, пока бизнесмен неопределенно поднял и опустил брови. — Прекрасно! Без рекламы, конечно, не обойтись. Так почему бы вам не продолжить спонсирование «Супершоу»? Ведь именно вы, поставив на кон пятьсот тысяч долларов, подняли рейтинг программы до заоблачных высот, сделали ее самой популярной в стране. Причем именно сейчас, когда появился первый человек, выигравший суперприз, все самое главное как раз и начинается. Сейчас-то все наши зрители окончательно сойдут с ума. Получается, на свои деньги вы игру раскрутили и после этого собираетесь отдать ее кому-то другому?! Это… Это… Это, по меньшей мере, неразумно. Какая-то странная благотворительность.