Владимир Свержин - Марш обреченных

– Заметано. Цель поездки? Объект охраны? Что-нибудь по этим вопросам известно? – продолжает работать мозгами Мангуст четвертый.

Тут уж настает моя очередь корчить рожу и разводить руками.

– Ну, что поделаешь, – констатирует он. – На нет – и суда нет. Что ещё хорошего расскажешь?

– Ест одно утверждение и один вопрос. С чего начать? – глядя в потолок, вопрошаю я.

– Давай с утверждения.

– Хорошо, уговорил. Передавать информацию Банникову, если конечно этот вариант сработает, я планирую через полковника Коновальца.

– Это который контрразведчик? Друг Сухорука? – немедленно выщелкивает Слава.

– Он самый.

– Что ж, вполне разумно. За время вашего отсутствия я должен с ним связаться и обговорить все детали, – продолжает он дальнейший план действий. – Верно я понимаю?

– Верно.

– Сделаем. Еще пожелания будут? – задает дежурный вопрос капитан Бирюков.

– Проверяй абонентный ящик. Там должны прибыть материалы от наших танкистов. Что еще? Да, Тагира, я думаю, можно уже отозвать.

– Резонно. – Кивает головой Слава. – Если он, конечно, не закопается там с головой в этом чертовом Учкудуке.

– Проконтролируй. И наконец, вопрос. Что у нас с операцией против Горелова?

– С засылкой? Все в порядке. Ты приказал – я сделал, – удивленно произносит Бирюков. – Сейчас продемонстрируем.

Он открывает стол и выкладывает подарочную коробку с элегантным бантом.

– Ты подруге своей ювелирные изделия дарил?

Я с некоторым стыдом вспоминаю, что по поводу подарков прекрасным дамам у меня, увы, изрядный прокол. Заметив мою сконфуженность, Слава успокаивающе машет рукой.

– Ладно, не страдай. Сегодня подаришь. – Он открывает коробку и я вижу в ней замечательной красоты колье и причитающиеся к нему в наборе серьги.

– Смотри и любуйся! Замечательное изделие, совместного производства фирмы «Дольфинор» и наших умельцев. Конечно, ради красоты пришлось пойти на некоторые уступки, но метров сто пятьдесят уверенного приема в течении двенадцати часов Кулибины нам обещали. Так что конфиденциальные беседы, исключая нашу, с этим колье на шее лучше не вести. Да, кстати, я тут для тебя кое-что заказал. Мало ли что на выезде может пригодиться? Завтра будет готово. Если вдруг не успеют, я тебе подарочек вложу в чемодан. Идет?

– Договорились, – соглашаюсь я. – С галлюциногеном все в порядке?

– В полнейшем. Так что можешь командовать «В атаку».

– Спасибо, Слава. Хорошо, тогда я поехал. Вечером свяжусь.

– Удачи. И мой тебе совет – сходи домой, отоспись.

Стоит ли упоминать, что, договорившись с барышнями о встрече на вечер, я с радостью отправился следовать доброму совету моего друга. Благо, привычка, приобретенная за долгие годы оперативной работы, позволяла отключаться в любое время суток и в любых условиях.

Вечер начался со звонка Валеры, подробно изложившего свое мнение по поводу предстоящей поездки в Европу. Не то, чтобы его сильно тревожила мысль об очередной загранкомандировке, но, как бы это поточнее выразиться, она не входила в ближайшие планы майора Пластуна. Как будто кто-то когда-то интересовался нашими планами, когда речь шла об интересах Великой Империи? Обсудив с Мангустом вторым животрепещущую проблему: «Что делать и кто виноват?», я гляжу на часы, понимаю, что дальнейшая попытка продолжить давление ухом на подушку не имеет смысла и, тяжело вздохнув, отправляюсь готовиться к предстоящей встрече.

Спустя час я заезжаю за Птахой к ней домой на Строителей и мы вместе мчимся к тете Алине, где по-прежнему отсиживается Наталья. Хозяйка радостно всплескивает руками, увидев приваливших на ночь глядя гостей, и вскоре мы уже пьем чай с баранками и клубничным вареньем.

– Что, даже проводить не придешь? – опечаленно спрашивает моя возлюбленная, втайне надеясь, что я тут же начну разуверять её в столь безосновательных подозрениях.

– Увы. – Я беру её руки в свои и стараюсь хоть как-то утешить. Попытка бесплодная, но что уж тут попишешь. – Послезавтра утром я в отстойнике. Никаких связей с внешним миром.

– А завтра? – в голосе её слышатся плохо скрываемые слезы.

Вот уж чего я в жизни не переношу, так это женских слез.

– Днем – с тобой, – спешу я успокоить мое ненаглядное сокровище. – А вечером, извини. Работа.

– Опять работа! – возмущается Наташа.

– Что делать, другой нет. – вздыхаю я. – Ничего, потерпи немножко. Закончу это дело, и в – отпуск.

– Врешь ты все, Сашенька. – не спуская с меня влажных глаз произносит красавица. – Отпусков у тебя не бывает. Твои дела не кончатся никогда.

Птаха, понимая, что сейчас она, пожалуй, некстати, упархивает на кухню помогать тете Алине. Семейные сцены – не её жанр. Я молчу, потому как сказать мне нечего. Наташа конечно же права. А что делать?

– Куда ты едешь? – интересуется она. – если конечно не секрет?

Мой взгляд, видимо, отвечает на её вопрос лучше всяких слов.

– Понятно. Тайна, покрытая мраком.

– Послушай, твоя фирма в Вене находится?

– Да, – оживляется Натали.

– В общем, так. Приезжаешь – звонишь Птахе, докладываешь координаты. У меня всех дел на неделю, не больше. Если удастся, тьфу, тьфу, тьфу, чтобы не сглазить, я обратным ходом тебя навещу.

– Хорошо бы, – недоверчиво глядя на меня, вздыхает она. – Ладно, поверим. Что тут поделаешь?

– Это правильно, – голосом Ушедшего Лидера произношу я. – Давайте говорить по-деловому. Это у нас пойдет.

– Да ну тебя, – отмахивается Наталья. – Вечно ты со своими шуточками!

А что делать, когда делать нечего? Когда выбор идет между тем, смеяться или плакать, то лучше смеяться. Другой вопрос, когда выбора нет.

Все утро и весь следующий день я, как и было обещано, провожу в кругу семьи. К моему возвращению от Баландина, тетя Алина, уведомленная своей любимицей о сути наших отношений, уходит на работу тихо, чтобы – не дай Бог не помешать нашему счастью, поэтому, оставшись, наконец, вдвоем, мы с радостью открываем для себя, как должна выглядеть счастливая семейная жизнь. Однако, поскольку по закону подлости, все хорошее заканчивается, едва успев начаться, нашу идиллию нарушает пронзительный телефонный звонок, и майор Пластун, возбужденный и радостный, увы, не за нас, сообщает, что клиент готов, и Птаху ожидает дивный вечер при свечах в любом указанном ей ресторане.

– Отлично! – мгновенно переключаюсь я, и с телефоном в руках начинаю описывать концентрические окружности по комнате, высматривая свои вещи, ровным слоем распределенные по всей её поверхности. – Что Бирюков по этому поводу сказал?

– Он предложил назначить встречу в коммерческом ресторане «Астория».

– Шутник, однако, – хмыкаю я. – Ты уточни у него, что там можно купить на сто рублей.