Татьяна Светлова - Голая королева

И это сообщение осталось без ответа.

Кис тоже помолчал, попивая коньяк — на сей раз, маленькими глотками.

Мурашов, гад, был прав — так коньяк действительно вкуснее…

— Ваш секретарь — он откуда? Как он к вам попал?

— Он из Орла… Подался в столицу в поисках заработков, на стоянке при супермаркете охранником работал. Я несколько раз парковал там машину… Однажды он мне сказал: что ж вы, мол, на такой классной машине разъезжаете, а сами вынуждены по магазинам ходить и за продуктами следить? Сразу видно — ни жены, ни домработницы. И, главное, охраны у вас нет. А в наше время это легкомысленно! Я посмеялся… Наблюдательный малый. Вот, говорю, не удосужился завести себе ни жену, ни охранника… — Насчет жены — это правильно, — поддержал он, — женщины умеют только тратить. Вам надо мажордома завести — недаром в Англии на эту должность всегда брали только мужчин. Могу предложить свою кандидатуру: буду вас охранять, — я Чечню, говорит, прошел, — и дела ваши вести… Я снова посмеялся — расторопный парень! — и взял его.

— Очень рискованно — вот так, без рекомендаций, не зная человека! Не обсчитывает?

— Я на него могу во всем положиться. Он ведет хозяйство безупречно.

Совершенно незаменимый в доме человек… Преданный.

«Преданный»? Лично у Киса в этом сомнения. Хотя, кто его знает, Алексу он, возможно, и предан. Георгий принадлежит, несомненно, к рабскому племени, готовому в лепешку разбиться для своего покровителя… До поры до времени, впрочем. Рабская натура — мстительная, всегда готовая к свержению тех, кому «преданно» служила…

— Давно это было?

— Четыре года тому.

Значит, Георгий уже с год царствовал в доме Алекса, когда появилась Алина. И «мажордом» принял новую хозяйку в штыки. Предприимчивый и пройдошистый, он воспринял ее как соперницу…

Странная, однако, беспечность со стороны Алекса: взять в дом совершенно незнакомого человека с улицы… Захотелось в демократа поиграть? Как со спальней Алины, которая не «соответствует его вкусам»? Должно быть. Алекс — по всем признакам сноб, а снобы любят иногда делать демократические жесты, с народом брататься…

— Вы хотя бы навели справки о его прошлом?

Алекс усмехнулся:

— Вы прямо как мой заместитель Сева! Он тоже мне надоедал, что надо бы проверить парня…

— Ну и как? Проверили?

— Сева что-то узнавал. Да ничего особенного не выудил. Нормальный парень, старательный.

— Я могу с этим Севой поговорить?

Алекс удивленно уставился на Киса:

— Вы в чем-то подозреваете Георгия?

— Я пока никого не подозреваю. Чтобы подозревать, нужна информация.

Вот я и пытаюсь ее найти.

— Пожалуйста… Позвоните завтра на работу, вот телефон, Всеволод Владимирович…

— У вас в доме сквозняки? — спросил Кис, переписывая номер к себе в блокнот.

— Не понял?

— Георгий сильно простужен. Сквозняки, говорю?

— На такой жаре легко простудиться… Куда-то ездил в субботу, у него выходной полсубботы и воскресенье. И простудился.

— Куда он ездил? К родственникам? Друзьям?

— Родственников у него в Москве нет. Вроде он к кому-то на день рождения ездил, наверное, к друзьям… Послушайте, вы моего секретаря в чем-то подозреваете?

— Я так спрашиваю, по профессиональной привычке… Вернемся к вашей жене.

Для того, чтобы понять, замешано ли в этой истории разорванное письмо, мне нужно узнать как можно больше о ее прошлом. Нельзя, в конце концов, исключить, что это письмо было любовным… А для того, чтобы понять, действительно ли она ушла от вас, мне нужно как можно больше узнать о ее настоящем. То есть, о ее жизни с вами.

— Она не могла меня бросить, — сообщил, наконец, невпопад Мурашов. — Она меня любит.

Алексей внимательно посмотрел на него. Нервное напряжение, бессонная ночь и коньяк сделали свое дело, и он был не то, чтобы пьян, но и не совсем трезв. «Тем лучше, — подумал Кис, — проще будет разговаривать».

— Расскажите мне все, что вы знаете о прошлом Алины.

— Я вам уже все рассказал, — удивился Мурашов.

— Этого мало. Сколько лет вашей жене?

— Двадцать пять…

— Вы женаты три года, и до этого у нее была какая-то своя жизнь.

Где? С кем? Кто были ее друзья?

— Ну Катя, ее подруга детства…

— Это я знаю. Видел ее письма. Катя живет по-прежнему в Нарофоминске и я к ней съезжу сегодня же. А с каких пор живет в Москве Алина? Вы ведь с ней в Москве познакомились?

— Да, она жила уже в Москве к тому времени, — Мурашов крутил в руках пустую рюмку, — года два или три, наверное. Работала секретаршей. Она и к нам секретаршей пришла наниматься. Мы тогда переехали в новое здание, набирали персонал, дали объявления в газеты…

— А где она до этого работала?

— Я уже не помню название конторы…

— И где жила?

— Она снимала комнату в районе Проспекта Мира… Вам нужен адрес? Я посмотрю, может, где-то есть в бумагах…

— Вы у нее были? С ее друзьями встречались?

— Нет. Мы познакомились так быстро и все произошло так стремительно… Я предпочел не задавать вопросов о ее прежней жизни.

Интересно, Алекс действительно так беспечен? Ничего не разузнал о Гоше, которого взял не просто на работу — а доверил ему дом; не расспросил свою будущую жену о прошлом… Нежелание копаться в подробностях, которые могут оказаться неблаговидными? Слепое доверие? Или уверенность, что, переступив порог его дорогого ухоженного дома, благодарные счастливчики не подведут своего благодетеля?

— Почему? Вам казалось, что в у нее не слишком приличное общество?

Не достаточно приличное прошлое? — атаковал Мурашова детектив. — Почему вы не заинтересовались ее знакомыми?

— Знаете, я предпочитаю общаться в своем кругу. Я трудно нахожу общий язык с людьми не моего круга… И потом, она мне сказала, что у нее нет друзей.

— И даже никакой подруги нет?

— Я вам уже говорил, у нее одна подруга детства, Катя, — в голосе Алекса зазвучало раздражение.

— А в Москве? Неужели во всем городе не нашлось для молодой девушки близкой подруги? Вы находите это нормальным?

— Она сказала, что у нее нет никого! — разозлился Алекс.

Детективу это почему-то понравилось. Наверное, потому, что разозлясь, Мурашов, наконец, обнаружил нормальные человеческие эмоции, которые не казались фальшивыми.

— Почему я должен ей не верить? — нетрезво-запальчиво продолжал Алекс. — К тому же, если бы у нее были действительно какие-то друзья, то она бы их пригласила на нашу свадьбу, не так ли? А была только Катя!

Надо так понимать, что Мурашовым все же руководило доверие? Такое вот прекраснодушное доверие к людям? Как же он бизнесом занимается, Бог мой?

Впрочем, книги по искусству — это, наверное, не совсем тот бизнес, в котором каждый затылком чувствует дуло пистолета…