Татьяна Светлова - Шантаж от Версаче

Александра холодным взглядом окинула обоих. Характеристики были не слишком лестными: Алексей похож на ловкую лохматую обезьяну, устройство рук и ног которой наводило на мысль о дереве, за которое она вот-вот уцепится и быстро-быстро полезет наверх… Отчего-то на мгновенье она представилась самой себе этим деревом. Реми ей показался вовсе не таким уж привлекательным, как описывала его Ксения, — довольно приятное, но какое-то слишком гладкое, слишком стандартное лицо, как почти у всех иностранцев, — на таких не выражаются чувства и мысли, и она такие лица не любила…

Впрочем, что любила Александра? Кого любила Александра?

Но это ее проблемы. И другим о них знать ни к чему. А Ксюша… Пусть радуется жизни, пока молодая и глупая. Александра старалась не мешать сестре любить всё и всех… Может, Ксюше больше повезет, чем ей?

По крайней мере, Александра любила свою сестру.

Сели вчетвером в кружочек — девушки рядышком на диване, мужчины на стульях. Кис заторопился на кухню — за кофе. В течение нескольких минут никто не проронил ни слова.

— Давайте договоримся, — нарушил тишину Кис, ставя кофе на столик, — говорить правду. Иначе смысла в нашей встрече нет.

— Мы для этого и пришли, — сухо сообщила Александра.

— Вот и чудненько. Вопрос первый…

— Погодите, — перебила Журналистка, — вопросы потом. Сначала дайте нам объяснить.

— Нет уж, извольте сначала ответить на вопрос. Ксения, вы убили этого человека?

— Нет, — вскинула на него глаза Ксения.

У нее и вправду чудные глаза. Но у старшей-то, у старшей! Если у этой чудные, то у той просто магические!

— Я готов вам поверить. Вы хотели просто забрать какую-то вещь в его квартире?

— Нет.

— Та-ак, а ведь мы договорились не врать.

— Она не обманывает, — надменно сообщила Александра. — А если вы дадите мне рассказать, то все поймете сами и куда быстрее, чем если будете задавать ваши дурацкие вопросы.

Кис поразмыслил. В основном для важности.

— Валяйте, — согласился он с достоинством и снова подумал, что если бы эта осталась у него, то он бы… Ух!..

— Это моя вина, — заговорила Журналистка. — Это я придумала такой план… А все дело в том, что Ксюша слишком наивна и прямолинейна… — Александра решила рассказать все как есть. — В Ксюше не хватает тайны, игры, стервозности…

Что верно, то верно, подумал Кис, плотоядно поглядывая на старшую сестру. В этой-то хватает, даже с избытком! Эти глаза персидские, непроницаемо-темные, с какой-то странной сумрачной искрой; это тонкое высокомерное лицо, на котором лежала тень утомленности, усталости от жизни, смесь меланхолии и горьковатой иронии, и в то же время печать тайны, словно ее тяготил какой-то грех… И — ох! — если бы эта у него осталась… и так далее, и так далее, и так далее…

«И слава богу, — подумал Реми, — в том-то ее и прелесть. Стервозностью я сыт по горло. Выше крыши я сыт…»

До самого конца рассказа Александры мужчины стойко не проронили ни слова, хотя восклицания — типа «не может быть!» — так и рвались.

— …Вот так оно и вышло, что Ксюша с Реми попали именно в эту квартиру, — подытожила Александра, и в комнате наступила тишина.

Кис оценил оригинальную выдумку Александры. Нестандартный подход к проблеме, ничего не скажешь. Да девушка и сама нестандартная…

Реми ни за что бы не взялся описать те противоречивые чувства, которые вызвал у него рассказ Александры. Он был потрясен, оглушен, виноват, смущен, польщен — и все это одновременно, и у каждого из этих чувств были свои причины, и требовались долгие слова, чтобы их выразить…

И он был благодарен Ксюше за этот букет ощущений.

Когда девушки умолкли, Кис поинтересовался:

— И этому мы должны поверить?

— А что вам остается делать? — пожала тонкими плечами Александра. — Правда есть правда, даже если она на правду не похожа, — заявила она.

«Так бы и впился в эти плечи», — морочился Кис.

— Значит, — продолжал он суховато, — вы с Ксенией просто сочинили историю с убийством жильца квартиры номер двести шесть? Такой вот плод воображения? И найденный в речке труп — не более чем совпадение?

— Теперь вы мне ответьте на вопрос: что это еще за труп из речки? — спросила Александра.

— Жильца из этой квартиры нашли в Москве-реке.

— Утонул?

— Его сбросили в реку. Возможно, в бессознательном состоянии. У него рана на голове… А Ксения, находясь в квартире убитого, рассказывала Реми, что она нанесла ему удар по голове… И теперь вы хотите нас уверить, что это просто совпадение? Вот такая выдумка, которая нечаянно совпала с действительностью?!

— Именно так, — подтвердила Александра.

— И перстень, значит, тоже не более чем совпадение? — допытывался Кис, поглядывая на молчавшего Реми.

Француза, похоже, убедила рассказанная история, лицо его смягчилось и приняло немного растерянное и виноватое выражение.

— Боже мой, но мы же вам уже все объяснили! — проговорила в отчаянии Ксюша. — Я в жизни не видела этого человека! Никогда в жизни! Я его придумала, понимаете? И перстень придумала!

— Какой еще перстень? — спросила Александра, устремив свои темные глаза на Алексея. — О чем речь?

— Человек этот был сброшен в реку голым. Тот, кто убил его, не хотел, чтобы труп сумели опознать, и снял с него не только одежду, но и перстень… А может, просто украл дорогую вещицу. Но в милиции на этот продукт вашего воображения есть какие-то данные, он, видимо, проходил по некоему делу — мне не удалось пока выяснить, по какому именно… И они по следу от перстня на пальце сумели установить его личность.

— Объясни мне… — Александра в полном недоумении повернулась к Ксюше. — Объясни, откуда ты это взяла — перстень? И какой?

— Крупный… С синим камнем… — виновато проговорила младшая.

Александра долго и сурово молчала. Наконец она произнесла небрежно — и Кис уловил нотку искусственности в этой небрежности:

— Почему именно такой: с синим камнем? Ты его где-то видела раньше?

Ксюша, краснея и сбиваясь, стала рассказывать про аэропорт, туалет и рейс на Лугано.

Александра слушала ее, прямая и бледная, как изваяние. Столкнувшись взглядом с Алексеем, отвела глаза. И Кис задавал себе вопрос, что у нее могло быть связано с этим перстнем? Он готов был поспорить, что Александра этот перстень знает. А может быть, и человека, его носившего?..

— Какая глупость! — бросила Александра через плечо, даже не повернувшись в сторону совсем оробевшей Ксюши. — Я ведь тебя предупредила: ничего примечательного!

— Я почувствовала, что Реми не до конца поверил в мою историю… — пролепетала младшая, переводя отчаянный взгляд огромных потемневших глаз с сестры на Реми.