Татьяна Светлова - Тайна моего двойника

— Знаешь, что странно? — Мои мысли витали далеко от кулинарных проблем. — Что ты заметила слежку! Не знаю, какая во Франции разведка, но я привыкла думать, что во всех разведках мира работают тренированные кадры и уж что-что, а следить они умеют…

— А они и не слишком скрывают свою слежку. Я думаю, это нарочно. Чтобы я боялась что-то предпринять, чтобы знала, что я под контролем. Они и следят-то обычно после работы и сопровождают меня до дома. Потом торчат у моего дома часов до восьми-девяти и, когда им становится ясно, что я уже никуда не пойду, то уходят. А если я иду на наши собрания, то тащатся за мной и ждут меня до конца. Мне даже стало нравиться, что они меня сопровождают: поздно вечером прогуливаться одной небезопасно…

Конечно, подумала я, ведь вряд ли у нее, с ее банковской зарплатой, есть возможность ездить на такси, а на своей машине не всегда поедешь из-за сложностей с парковкой.

— А они, ты думаешь, заметили, что ты их заметила?

— Не знаю, — беспечно пожала плечами Шерил. — Во всяком случае, следить за мной они не перестали.

— Неужели от них никак невозможно избавиться? А если ночью переехать? Они ведь по ночам тебя оставляют в покое?

— Шутишь? Кто же это мебель по ночам таскает? Соседи немедленно полицию вызовут.

— Хорошо. Скажи-ка мне вот что: они за тобой ежедневно следят? И по выходным? Ты уверена, что в рабочее время слежки нет? Всегда ли сразу после работы?

— Ух, сколько ты мне вопросов накидала! В рабочее время я их никогда не видела, да и что выслеживать? А после… Я не всегда обращала внимание. А что?

— Мы могли быть устроить наш переезд в рабочее время, ты возьмешь отгул… Не исключено, что можно найти и другое «окно» в их слежке. В выходной, например.

— Я об этом не подумала… Я завтра постараюсь засечь по часам, когда они начинают и когда заканчивают. Давай спать, — без всякого перехода, добавила она. — Уже поздно. Завтра пойдем с тобой в агентство по недвижимости.

— Надо хотя бы дня три понаблюдать, чтобы быть уверенными… — не успокаивалась я. — Шерил, у меня идея! Я буду следить за твоими наблюдателями! У меня как раз занятия к этому времени заканчиваются, я приеду на твою улицу и выслежу их!

— Тебя могут заметить. И даже принять за меня, как это уже было с Ги.

— Знаешь, что я сделаю? Я загримируюсь и куплю…

— парик! — воскликнули мы одновременно.

— Только не черный…

— … а светлый шатен! Потому что с нашей белой кожей черный будет смотреться…

— … не натурально!

Окончательно развеселившись, мы с Шерил отправились умываться.

Наутро в первом же агентстве мы с ней нашли квартирку в Латинском квартале. Две комнаты и общая гостиная, и к тому же нормальная кухня — это было потрясающе! Проблема была с обстановкой — квартиры, как правило, во Франции сдаются пустые и народ въезжает в них со своим скарбом. У Шерил он имелся, но у меня не было ничего — мое маленькое студио было снято Игорем с мебелью, которую, естественно, я должна была оставить на месте. И у нее и у меня квартиры были оплачены до конца месяца, так что хлопоты по расторжению договоров пока не предвиделись. В принципе, мне следовало найти Владимира Петровича и сообщить ему, что я съезжаю, но я это отложила на потом.

Счастливые, мы бродили с ней по мебельным магазинам в поисках хотя бы кровати для начала — мне же надо было на чем-то спать! Мы пообедали в ресторанчике, потом снова пошли в очередной магазин, потом опять сидели в кафе за чашечкой кофе…

Я все норовила заплатить за Шерил. А Шерил все норовила заплатить за меня. Наконец, я не выдержала и, стесняясь собственной бестактности, сказала:

— Оставь эти счеты, Шерил! Моя финансовая ситуация позволяет мне тратить деньги без особых затруднений… — кажется, я уже начала изъясняться в стиле самой Шерил.

— Моя финансовая ситуация, — улыбнулась она мне в ответ, — позволяет мне тоже тратить деньги без особых затруднений. Мне родители оставили довольно большое наследство.

Вот те на! А я-то думала: бедняжка, живет на скудную зарплату… Надо признать, что у нее совсем не было замашек, свойственных богатым людям.

Или, точнее, богатым русским людям…

Когда мы нашли, наконец, лохматый, жутко дорогой парик темно-русого цвета, было уже полшестого. У Шерил на шесть часов была запланирована какая-то важная встреча с оргкомитетом: в понедельник они проводили международную конференцию по проблемам экологии. Я тоже торопилась: Игорь обещал позвонить в шесть. Мы расстались с Шерил в метро и каждая помчалась в своем направлении.

Я пыталась решить на ходу, говорить ли Игорю, что мы переезжаем вместе с Шерил. И решила, что нет. Игорь бы только стал вопить в телефон, снова ничего бы мне не объяснил — зачем, спрашивается, мне нужна лишняя нервотрепка? Подожду оказии и напишу ему в письме. Объясню ему все про французскую госбезопасность, про деятельность Шерил и про то, что я ее люблю и уверена, что она — моя родная сестра. И что я не могу ее бросить. Он поймет. Правильно, в письме, потом. А пока — нет никакого смысла упоминать про Шерил.

Игорь снова долго не мог прозвониться. Раньше его было так хорошо слышно, будто он звонил из соседнего подъезда…

— Откуда ты мне звонишь? — спросила я. — Связь как-то странно ухудшилась.

— С почтамта, по автомату… — Игорь явно растерялся. — Я как раз мимо пробегал…

Что происходит? Мне домой звонить нельзя, он мне звонит не из дома… У нас кто-то поселился?

Я вдруг снова представила, что Игорь мне изменяет. Нет, хуже, — что он собирается меня бросить.

— А в прошлый раз ты откуда мне звонил? — вкрадчиво спросила я.

— Из Казани. Я там был в командировке.

Врет. Понял, что я что-то учуяла и врет.

— И в позапрошлый раз тоже?

— Что — тоже? — не понял Игорь.

— Тоже из Казани или тоже из автомата? Потому что связь была и тогда плохая.

Надо мне позвонить домой. Проверить, не снимет ли там кто-нибудь трубку и не ответит ли мне женский голос.

— Из дома я звонил, что ты ерунду говоришь! Связь же не всегда бывает хорошая!

Может быть. Может быть, он и прав. И все же я позвоню домой.

— Объясни мне, почему я должна переехать и не общаться с Шерил, — спросила я, хотя мне все было уже ясно и так.

— Это долго … Она… Тебе нельзя с ней общаться… это опасно… Я, знаешь, потом тебе лучше напишу, по телефону трудно объяснить…

Ладно. Я понимаю, мне самой по телефону трудно объяснить. К тому же мне не к спеху. Я знаю про нее, может быть, даже больше, чем ты, Игорек.

— Или при встрече. Даже было бы лучше… Может быть, мне удастся приехать на Рождество.

— Это было бы чудесно! — обрадовалась я. — Я соскучилась. А это точно?

— Нет. Я просто постараюсь.