Никита Филатов - Последняя ночь майора Виноградова

— Добрый день.

Потом перевел взгляд на Владимира Александровича — и посуровел, потемнел лицом:

— И вы здесь?

Виноградов не придумал ничего лучше, чем развести виновато руками:

— Случайно!

Генеральный директор одного из крупнейших российских издательств пробормотал что-то недружелюбное и проследовал дальше — на выход. Вслед за ним, подобно шипящему шлейфу кометы, исчезли из поля зрения многочисленные сопровождающие.

— Нам с вами по-прежнему не о чем побеседовать? — обернулся к адвокату Пономаренко.

Он явно считал себя в этом раунде победителем, но Владимир Александрович пока еще не разобрался, за что и главное — кем здесь засчитываются очки.

— Почему же не побеседовать?

— Тогда, может быть, спустимся в буфет? Посидим?

Виноградов уже хотел было ответить согласием, но осекся. Краем глаза он заметил неотвратимо приближающуюся к выходу из ярмарочного зала шумную компанию, в которой мелькнули золотая оправа и лысина Лёни-Студента.

А как раз задушевная встреча втроем — с действующим контрразведчиком и бывшим негласным сотрудником милиции — в планы адвоката пока не входила.

— Знаете, я сейчас немного тороплюсь.

— Жаль! Очень-очень жаль… — покачал головой Михаил Михайлович.

— Как-нибудь в другой раз! Позвоните, ладно? Вот визитная карточка.

— Спасибо. Мой телефон вы знаете.

— Всего доброго! До встречи, — откланялся Виноградов.

— До скорой встречи… — как и несколько дней назад уточнил Михаил Михайлович.

…Тогда на прощание они обменялись точно такими же фразами.

Было это на скользком от грязи и мокрого снега крыльце таможенного пункта — там, где Эстония граничит с Россией по самому краешку Псковской области.

Погода испортилась в одночасье, и даже окружающий приграничную территорию лес не спасал от разверзшихся хлябей небесных и ветра со стороны Чудского озера.

— Кто это? — Уго Тоом, одетый по случаю операции в тесноватый комбинезон эстонского таможенника, подошел к Виноградову и подозрительно посмотрел вслед забирающемуся в кабину грузовика мужчине.

— Водитель, — пожал плечами Владимир Александрович.

— Что он хотел?

— Спрашивал, как сегодня дорога до Пскова. Можно ли вообще проехать.

— Надеюсь, вам не нужно напоминать об осторожности?

— Да нет, все в порядке. Потрепались о том, о сем…

Беспредметная разговорчивость русских, да еще повстречавшихся за границей, нисколько не удивила господина Тоома:

— Хорошо! Начинаем.

— Мне идти с вами?

— Нет, подождите здесь.

Мимо замерзших на крыльце людей неторопливо прополз большегрузный рефрижератор с российскими номерами. Из-за руля со скучающим видом бывалого «дальнобойщика» оглядывал уплывающие назад постройки недавний виноградовский собеседник.

«Артист! — подумал Владимир Александрович. — Клоун… Интересно, а что будет, если я сейчас предупрежу полицейского?»

Впрочем, и он сам, и пересекающий сейчас границу человек знали, что этого не произойдет. Знали задолго до той минуты, когда к оставшемуся в одиночестве рядом с таможенным модулем адвокату подошел улыбчивый парень в кожанке.

В зубах у него торчала пожеванная «беломорина», а руки темнели следами какой-то машинной смазки.

— Слышь? Как там сегодня до Пскова — проехать можно?

— Не знаю! — пожал плечами Виноградов. — Оттуда вроде едут мужики.

— Это хорошо, — кивнул неожиданный собеседник. — Слушай, покажи-ка — где здесь поворачивать?

Он торопливо, опережая возможный отказ, открыл перед носом Владимира Александровича замасленный и потертый атлас автомобильных дорог.

— Да я, в общем-то…

— Нет, ты глянь, — водитель переломил книгу на заложенном чем-то участке карты: — Глянь!

Закрывая несколько сотен спроектированных на бумагу квадратных километров земной поверхности, на Виноградова снизу вверх смотрело служебное удостоверение Управления ФСБ по Санкт-Петербургу и области.

Запаянная в полиэтилен «ксива» подтверждала, что изображенный на фотографии человек действительно зовется Михаилом Михайловичем Пономаренко. А также имеет определенную должность в контрразведке и офицерское звание.

Нет необходимости добавлять, что снимок полностью соответствовал стоящему сейчас рядом с Владимиром Александровичем оригиналу.

— Ну? — без особого энтузиазма поднял глаза адвокат.

Пономаренко перелистнул пару страниц атласа — так, что удостоверение исчезло из поля зрения и вместо него возник именно тот участок международной автотрассы, на котором они находились.

— Вас уже продали… На них работает один из таможенников, фамилия пока неизвестна.

— О чем это вы?

— За «КамАЗом» от Таллинна шла машина обеспечения — синяя иномарка с тартусскими номерами. Водителю уже успели передать документы.

— Не совсем понимаю, почему…

— Владимир Александрович, — легко назвал Виноградова по имени и отчеству «дальнобойщик» из госбезопасности. — Вы давно Дениса не видели?

— Какого Дениса?

— Нечаева… Мы с ним виделись как-то — приятный парень! Но куда-то пропал в последнее время.

— Послушайте, а вы не…

— Ладно, земляк! Счастливо оставаться, — не дослушав, повысил голос собеседник. Тут же и Виноградов заметил приближающегося Уго Тоома. — До скорой встречи!

«Водитель» направился к машине, посторонившись, чтобы пропустить полицейского…

Рефрижератор тем временем уже пересек символическое пространство между пограничными постами и находился на территории Российской Федерации.

— Внимание!

Место на досмотровой площадке занял очередной грузовик — на этот раз именно тот, которого ждали.

«КамАЗы» давным-давно уже стали чем-то вроде интернационального символа былого могущества СССР: в одном ряду со «столичной» водкой и автоматом Калашникова. Империя поставляла их друзьям по всему миру — впрочем, и недруги с охотой использовали эти машины без всяких идеологических колебаний. Виноградов встречал характерно обтесанные силуэты камазовских кабин на трассах Северной Европы, в африканских пустынях, на горных дорогах простреленного Закавказья и даже за океаном.

Этот, подошедший со стороны Тарту большегрузный автомобиль был выкрашен хозяевами в цвета государственного флага республики. Сине-бело-черные полосы патриотично следовали одна за другой вдоль тентованного кузова, по крыше и под лобовым стеклом.

Из-за руля прямо в лужу спрыгнул человек с ворохом сопроводительных бумаг. Поздоровался. Огляделся.

Переодетый таможенником господин Тоом ответил что-то, и оба несколько нарочито засмеялись.

Пока полицейский изучал поданные документы, молоденький пограничник в сопровождении второго водителя занялся поверхностным осмотром: пошуровал в кабине, сунул нос под сиденье, заглянул куда-то между колес и несколько раз механически стукнул по грязному железу топливных баков.