Иван Максименко - Спрячь Ищи Найди Продай

Обходя это нагромождение бесполезного старья, и соображая, как его рассортировать и спустить вниз, Икс наткнулся на детский велосипед с фотографии, на которой он позировал вдвоем с дедом. «Сохранился ведь — мой железный конь. А я и забыл, что у меня когда-то вообще такой был. Надо же… — подумал про себя Икс и, улыбаясь, протер раму велосипеда, чтобы посмотреть какого она цвета — она оказалась яркого красного оттенка».

Через некоторое время, начав складывать вещи в коробки, Яну попалась еще одна интересная находка — завернутая в льняную тряпку картина, размером покрупнее обычного печатного листа. Картина была вставлена в лакированную деревянную раму и, судя по ее изношенному виду, была довольно старой.

Икс протер стекло и разглядел цветной портрет обнаженной красавицы, лежащей на спине; темноволосая девушка, и, в особенности, ее поза, показались очень знакомыми ему, но он никак не мог вспомнить, где он видел подобное изображение.

Ян немного удивился этой находке, так как его дед особо не разбирался в живописи, да и те немногочисленные картины, которые висели на стенах дома, были простыми фоторепродукциями, купленными в сувенирном магазине. В своих руках, однако, внук покойного Эмиля держал настоящую картину.

Икс положил тряпку на стопку пожелтевших газет и подошел к распахнутому окну, чтобы рассмотреть рисунок. В верхнем правом углу картины, над правым плечом девушки, он заметил четыре слова, написанные черным карандашом. Прочитать их было трудно не только потому, что графит со временем сильно выцвел, но и потому, что они были написаны чьим-то весьма небрежным почерком.

«Праву… ю… руку… надо… пере… делать. Правую руку надо переделать», — щурясь, расшифровывая букву за буквой, прочитал Ян. В нижнем правом углу черной гуашью были намалеваны две крупные буквы, «Л» и «Э», — это были инициалы художника.

«Л. Э. Это подпись что ли? — подумал про себя Икс. — Вроде, такой наш известный художник был. Точно — Леонард Эус. Буквы совпадают. И стиль тоже его напоминает. Вот почему мне этот рисунок показался знакомым. Да не может этого быть! Как может картина Леонарда Эуса оказаться здесь, среди всего этого хлама? Видимо, это копия. Но почему же она здесь валяется? Рама какая-то интересная, похожа на дорогую…»

Ян постоял еще минуту у окна, задумчивым взглядом изучая картину, и решил забрать ее домой и сделать жене маленький подарок.

— Нора, я вернулся, — припарковав семейный автомобиль в гараже, Ян зашел на кухню к жене, которая в этот момент стояла у плиты и готовила ужин.

— Успел сделать все, что нужно? — нарезая овощи, спросила Элеонора.

— Половину вещей я перевез к отцу, а вторую половину оставил в доме деда. Завтра или в конце следующей недели опять съезжу туда и вынесу остальное. Там можно было музей или антикварную лавку устроить, столько барахла набралось. Ужин-то скоро будет? Я его сегодня заработал непосильным трудом, — улыбнулся Икс.

— Будет тебе ужин, Ян, голодным не оставлю. Ты бы в это время мог душ принять и переодеться, посмотри какой ты кудлатый. А что у тебя в мешке? — Элеонора увидела синий полиэтиленовый пакет, принесенный мужем.

— Поем сначала и потом вымоюсь, посидеть малость хочу. Я в гостиной нашел старые фотографии деда. И мои детские фотографии тоже есть. Ты их посмотришь потом. Я тебе и подарок привез, — Ян сунул руку в пакет и достал картину обнаженной девушки, — ты ведь интересуешься искусством?

— Картину мне привез? Ты ее в доме нашел?

— Я ее случайно на чердаке нашел, Нора. Тут, в нижнем углу, подпись есть. Ты не знаешь, чьи это инициалы? Может, того известного художника, Леонарда Эуса?

— Да, это похоже на его подпись. Но он очень известный художник. Твой дед вряд ли бы мог позволить себе купить его картину.

— Значит, это копия. Тебе нравится?

— Да, картина хорошая. Она, должно быть, очень старая. Надо по ней сначала тряпкой хорошенько пройтись. Рама довольно потертая, вся в царапинах. Ее можно бы было лаком покрыть, тогда бы и посолиднее смотрелась. Я ее, наверное, в гостиной повешу, у шкафа, там есть свободное место. Батюшки! Пока я отвлекаюсь, мясо-то пережарится, — Нора оставила нежданный подарок на сидении стула и вернулась к плитке, на которой шипела сковорода с отбивными и овощным гарниром.

— Ты потом и карточкам место найди. Увидишь, какой я был в детстве. Я на чердаке нашел и велосипед, на котором катался, когда у деда каникулы проводил. Прямо не верится, сколько времени прошло. Как будто я вчера еще был ребенком.

— Да ты и сегодня можешь сойти за ребенка, — пробормотала Элеонора.

— Чего, Нора?

— Да ничего, ничего. Найду я место фотографиям. Поужинай сначала.

— Ах, какой запах! — облизнулся Икс, вдыхая вкусный запах жареного мяса.

Особенно оживленно было в доме семьи Икс этим ранним, безветренным вечером. Был самый конец апреля. Временами из гостиной доносились отрывистые мужские и женские голоса, смех, звон посуды и бокалов с вином, по паркету то и дело шаркали ножки стульев. Ужин, приготовленный госпожой Икс, заслужил самые лестные оценки со стороны двух гостей — Альберта и Аниты Хоман.

Семья Икс и семья Хоман были знакомы давно — сорокалетние Ян и Альберт учились в одном классе средней школы, а Элеонора и Анита — они были на пять лет моложе своих мужей — познакомились на курсах бухгалтеров.

— У нас неделю назад выставка одного модного скульптора прошла, так он все свои инсталляции или из пивных банок делает, или из пластиковой тары. Но, нужно отметить, что у коллекционеров он пользуется приличным спросом. Критики шутят, что если возле какого-нибудь из его произведений разгрузить мусоровоз, будет непонятно где искусство, а где свалка, — засмеялся Альберт.

По образованию он был искусствоведом, а в данный момент занимал престижный пост куратора Национального музея современного искусства (НАМСИ), который располагался на одной из центральных улиц Калиопы.

— А Ян две недели назад на чердаке дома своего деда нашел какую-то старую картину. Я ее вон там повесила — справа от шкафа, снизу которая, — Элеонора кивнула на картину обнаженной девушки на стене. — В нижнем правом углу стоят инициалы художника, только мы никак не можем понять, кто это.

— А это репродукция или оригинал? Я как-то и не обратил внимания, что ты повесила новую картину, — Альберт повернулся к стене и прищурился, пытаясь получше разглядеть изображение.

— Я ее тебе прямо дам посмотреть, — Ян встал из-за стола и снял картину со стены. — Вот, посмотри. Не знаю, это гуашь или масло, я в этом вопросе не очень разбираюсь. Я когда заметил инициалы, сперва подумал, что это может быть Леонард Эус.