Картер Браун - Том 13. Пуля дум-дум [Тело. Жертва. Пуля дум-дум. Бархатная лисица]

У нее были рыжие волосы и отсутствующий взгляд, а глаза смотрели сквозь меня так, словно меня не существовало. На ней было что-то похожее на домашний халат, едва прикрывающий бедра; держался он на поясе, завязанном на слабый узел, обнажая сокровенные округлости ее грудей. Выглядела она так, словно ее оторвали от какого-то увлекательного занятия, и я сразу догадался, что Священник Джоунз не теряет зря времени, получая удовольствия от жизни полной мерой.

— Вы что-то хотите? — спросила она, на время перестав перемалывать челюстями жвачку.

— Да, — несколько ошеломленный, ответил я. — Желаю встретиться с мистером Джоунзом.

— Да? — переспросила она слегка заинтересованно.

— Да, — повторил я. Последовала пауза, во время которой она рассматривала меня без особого любопытства. Я добавил: — Так вы скажете Священнику, что я пришел?

— Думаю, вы можете войти. — Она сладко зевнула. — Пока вы здесь, я смогу немного отдохнуть.

Я последовал за ней в шикарную гостиную с зеркальным окном, откуда открывался вид на центр Пайн-Сити, и наблюдал, как она неуклюже устраивалась в кресле.

— Эй, Священник! Тебя хотят!

— Не сейчас, беби, — послышался из ванной мужской голос. — Я бреюсь!

Челюсти рыжеволосой девушки ритмично и бесшумно делали свое дело; потом она снова открыла рот:

— Я не то имела в виду — тут какой-то парень хочет с тобой встретиться.

— Кто он? — крикнули в ответ.

— Да… — Она замялась. — Кто ты?

— Друг Эдди Морана, хочу осведомиться о его здоровье.

Девица во всю глотку проорала мои слова, дверь ванной тут же распахнулась, и мистер Джоунз чуть ли не бегом влетел в комнату. Его волосы выглядели в точности так, как описывал Лейверс, только теперь они были не черные, а седые и каким-то странным образом действительно придавали его обвисшему, морщинистому лицу выражение добродушия и благообразности. Было совсем не сложно понять, почему его звали «Священник».

— А что с Эдди? — спросил он. У него оказался к тому же богатый, звучный, в точности церковный тембр голоса.

— Эдди — мой приятель, — нагло сказал я, — хотелось узнать, все ли у него в порядке со здоровьем, Священник?

С минуту он внимательно изучал меня, потом уголки его рта искривились в кислой гримасе.

— Вы полицейский, не так ли? — тявкнул он. — Я всегда за милю могу распознать копа. Почему вы, ублюдки, не можете оставить меня в покое? Я оттрубил свой срок, и баста. Теперь я свободный гражданин. Вы не имеете права цепляться ко мне.

У меня не оставалось выбора, и я рассказал ему, кто я такой; это его не удивило, зато произвело впечатление на рыжеволосую: она на миг замерла, а потом переместила жвачку с одной щеки за другую.

Джоунз тяжело опустился на кушетку. Он вытащил из кармана шелкового халата сигару и принялся осторожно снимать с нее целлофановую обертку.

— Повторяю, вы не имеете права приходить сюда и тревожить меня, Уилер, — начал он, и мне пришлось напрячь внимание, потому что говорил он таким тоном, будто объявлял о запланированном на следующую неделю воскресном школьном пикнике. — У вас ничего нет на меня — я вам уже говорил. Вы зря тратите время, приятель. Оставьте меня в покое!

— Рассматривайте мое появление как визит вежливости, Священник, — небрежно сказал я. — Мне казалось, вам будет интересно узнать, что случилось с вашим старым другом, Эдди Мораном, прошлой ночью.

Секунду-другую он сосредоточенно раскуривал сигару.

— Эдди? — хмыкнул он. — Зачем мне волноваться за парня, которого я не видел много лет?

— Наверное, я ошибся. Извините, что отнял у вас время, Священник.

Я уже почти дошел до двери, когда он произнес нараспев:

— А что случилось с Эдди?

— Вероятно, чистое совпадение, — ответил я, повернувшись к нему. — Дело в том, что его убили прошлой ночью — в гараже вашего старого дома.

— Вернитесь и присядьте, — приказал он.

— Эй, Священник, — вмешалась девушка, скорчив ему рожицу, — почему ты не приготовишь нам выпить?

— Ступай и приготовь себе сама, — осадил он ее. — Захвати с собой в спальню бутылку. Пей сколько влезет. Мы с этим парнем должны кое о чем потолковать.

Она неохотно поднялась и поплелась к бару — ее ягодицы лениво раскачивались под халатом, едва прикрывшим их, — взяла бутылку, стакан и, бросив на Священника холодный взгляд, скрылась в спальне.

— Вот это мне нравится, — заявил самодовольно Священник, когда дверь за ней закрылась. — Есть деньги — и такая штучка делает все, что ей велят. Имейте в виду, стоит она не дешево, но знает, как себя преподнести. Поэтому нам приходится платить за свои удовольствия — в этом нет ничего удивительного. Конечно, она всего лишь шлюха, питающая слабость к выпивке. Да и ощущение новизны уже начинает стираться. — Он покрутил сигару между пальцами. — Итак, что вы говорите насчет Эдди?

— У Эдди большие неприятности, — сообщил я. — Кто-то хорошенько над ним поработал.

— Вы сказали, что его убили. — Священник внимательно разглядывал меня.

— Пуля неправильной формы попала в горло. — Я выждал пару секунд. — Вот уж никогда не думал, что человек может так сильно истечь кровью.

— Линдстром! — вдруг воскликнул он. — Твою мать! О Господи! — Накаленная докрасна ненависть начала пузырями покрывать его безмятежную маску и изменила звучный лоск голоса, превратив его в примитивное рычание. С тех пор как я попал в эту комнату, передо мной впервые обнажилась истинная сущность сидящего передо мной человека.

— Что вы сказали? — переспросил я.

— Ничего существенного. — Благопристойная маска и спокойствие голоса снова вернулись к нему. — Паршивый способ, и все тут.

— Пожалуй, — согласился я, понимая, что больше мне ничего не удастся из него вытянуть. — Но теперь у вас опять та же проблема, которую вы сами себе сотворили тридцать лет назад.

Он с подозрением зыркнул на меня:

— Вы о чем?

— О деньгах, которые вы спрятали, — ответил я. — Деньги, которые искали и не смогли найти. Вам известно, где они находятся, — кроме вас, этого никто не знает. И в этом заключается ваша проблема. Как вы собираетесь возвращать свой припрятанный капитал?

Джоунз невозмутимо уставился на меня.

— О каких деньгах идет речь? — спросил он, стараясь казаться наивным. — Это всего лишь газетные сплетни. — Он покачал головой. — Поверьте, никаких денег нет. Как бы мне хотелось, чтобы они были! Часть из них я бы пустил в ход прямо сейчас.

— Вам многое пришлось пережить за долгие тридцать лет, — сказал я. — И первое, что вы делаете, оказавшись на свободе, — возвращаетесь в Пайн-Сити и пытаетесь выкупить назад свой старый дом. Только нынешний владелец ни за какие деньги продавать его не хочет. У вас не остается выбора, и вы решаетесь вломиться в дом. Было бы очень рискованно появляться там самому: если бы вас увидели, тайна была бы раскрыта. За годы вынужденного отсутствия вы потеряли связь с талантами, занимающимися подобными деликатными операциями, поэтому лучшее и единственное, что вы могли сделать, — призвать на помощь кого-нибудь из своих старых корешей, к примеру Эдди Морана.