Картер Браун - Том 14. Убийство - завтра![ Любимые обречены на смерть. По доброте сердечной. Убийство - завтра! Плач по любимому негодяю]

— Да знаю я, но… — Мистер Блисс почти извинялся.

— Ты знаешь настоящую фазу своего гороскопа, — продолжал Фенельк неумолимо. — Сочетание очень неблагоприятное, очень! Если ты будешь продолжать пренебрегать опасностью, Люсьен, тебе грозит большая беда.

— Ладно-ладно, — промямлил бедный мистер Блисс. — Ты же знаешь, я всегда тебя слушаю. Но я никак не могу отложить сегодняшнюю съемку. Все приготовлено, погода прекрасная. Эта натура и так обошлась нам слишком дорого — я просто не могу позволить себе остановиться и не довести сцену до кондиции!

— Очень хорошо. — Фенельк пренебрежительно пожал плечами. — Но помни, что я предупреждал тебя. Беда! Она уже здесь. — Он ткнул пальцем в свою запутанную схему. — Ты можешь сам убедиться, это так же просто… — Он скользнул по мне взглядом. — Так же очевидно, как и то, что Мэвис — женщина. Чтобы удостовериться, достаточно посмотреть на ее открытую блузку, и здесь — только взгляни на эту карту и увидишь. Большое горе начертано на ней кровью!

Я порадовалась, что моя прозрачная нейлоновая блузка и кружевная комбинация под ней стоили потраченных денег, даже если это заметил всего-навсего какой-то Фенельк.

— Давай перелистаем эту страницу с истерикой, а, Дрю? — Казалось, мистер Блисс теряет терпение. — Я лучше заплачу писателям за диалоги такого типа.

— В последний раз говорю, — почти прорычал Фенельк. — Я ничего не выдумываю. Это не какие-то фантазии. Все написано здесь. — Он снова ткнул указательным пальцем в схему. — Опасность. — несчастье — смерть! Вот они!

— То есть теперь я выхожу из игры, если не принимаю ее правил, так? Ну, братец мой!.. — Мистер Блисс тяжело вздохнул, впрочем, не так уж тяжело, как вздохнула бы девушка, поняв, что отступать больше некуда и в скором времени она лишится всего самого сокровенного, кроме разве шифра своего страхового полиса.

— Не твоя смерть, Люсьен, — тихо сказал Фенельк. — Нет! Но рядом с тобой, несущая несчастья и беды!

— Да ну, — вставила я философски. — Всякая ли смерть несет несчастья? Одна моя подруга проплакала целых три дня, когда умер ее муж.

— Вероятно, это была настоящая любовь? — уныло спросил Фенельк.

— На четвертый день до нее наконец дошло, что же случилось, — весело ответила я. — И она смеялась целую неделю — никак не могла остановиться!

Звездочет одарил меня столь убийственным взглядом, будто я была самым страшным пятном на его схеме, потом якобы перестал меня замечать вообще.

— Черт! — взорвался вдруг мистер Блисс. — У меня нет выхода, Дрю. Покупка этого проклятого бриллианта стоила мне сорок тысяч. Конечно, мы заработаем на нем миллион, но все это в будущем. А сейчас мне приходится выслушивать Бэннинга, выпрашивающего новый контракт и угрожающего покинуть шоу, если я не уступлю; наша же программа уже вышла за рамки запланированных расходов, хотя мы еще и не начинали!

Дрю Фенельк пожал плечами, будто стряхивая с себя довлеющую над ним ответственность прямо на пол. Он, видимо, захотел еще раз удостовериться, что я не мужчина, и ему хватило доли секунды, чтобы краешком глаза посмотреть сквозь мою блузку. Если кружевная комбинация разбудила его воображение, он, должно быть, дорисовал остальную картину в уме, проходя быстрым шагом мимо меня к выходу из вагончика. Дверь за ним захлопнулась, и мистер Блисс пробормотал себе под нос что-то неразборчивое, затем яростно провел обеими руками по волосам, будто желая вырвать их с корнем.

— Ты хотела видеть меня по делу, Мэвис? — скучным голосом спросил он.

— Это не так уж важно, — ответила я. Было ясно, что ему сейчас не до таких пустяков, как легкомысленное поведение Ли Бэннинга и Эмбер Лэйси. Тут меня разобрало девичье любопытство, и я задала ему вопрос: — Этот бриллиант, о котором вы говорили, — робко вымолвила я, — вы действительно потратили на него сорок тысяч долларов?

— Разумеется, — кивнул он. — И кольцо стоит того!

— Черт возьми! — Я была потрясена. — И кто же эта счастливица?

— Счастливица? — Он некоторое время с недоумением смотрел на меня, затем вдруг ухмыльнулся. — Ты неправильно поняла, милая. Кольцо принадлежало настоящему Шепу Морроу. Он выиграл его в покер у железнодорожного магната.

— Вы имеете в виду Шепа Морроу, которого в сериале играет Ли Бэннинг? — спросила я, от удивления вытаращив глаза. — Никогда не думала, что он существует реально. Разве не ваши писатели его выдумали?

— Нет, Шеп действительно жил, — проворчал мистер Блисс. — Он не так известен, как Уайт Эрп и другие, вернее, не был известен, пока мы не стали снимать «Меткого стрелка».

— И это то самое кольцо, которое он выиграл в покер? — все еще не верила я.

— Это подлинник. Я проверял его, как ФБР проверяет наемных убийц, появляющихся из-за железного занавеса!

— По-моему, вы зря потратились, — сказала я задумчиво. — С таким камешком на пальце Ли Бэннингу уже ничего не будет нужно.

— Блестящему актеру нужен настоящий камень, — кисло улыбнулся Блисс. — Правда, сверкает он в тысячу раз ярче самого исполнителя.

Затем он уставился на схему, которую оставил на столе Дрю Фенельк, и я поняла, что интервью окончено.

Если бы Блисс находился в своем обычном добродушном настроении, он должен был сказать, чтобы я убиралась поскорее к черту. Мне было по-настоящему жаль его, финансовые проблемы всех беспокоят, а для трижды женатого человека это довольно существенный вопрос, принимая во внимание внушительную сумму алиментов, которые ему приходится платить.

— Не расстраивайтесь из-за этого обманщика Фенелька, мистер Блисс, — попыталась я утешить его. — Он сам, как и все его опасности, беды и несчастья, — просто бред самый настоящий! Может, он вообще какой-нибудь пришелец из космоса?

По его лицу, вмиг помолодевшему, было ясно, что я попала в самую точку: Блисс опять превратился в нормального человека.

— Мэвис, — произнес он своим обычным командирским тоном, — иди отсюда к черту!

— Нельзя ли мне взглянуть на этот обломок неизведанного, прежде чем я покину помещение? — с надеждой спросила я.

— К черту! — крикнул мистер Блисс; вздувшиеся жилы у него на шее напоминали широкие магистрали, вычерченные на карте Лос-Анджелеса. — Идите к черту, кажется, я ясно выразился?

Сразу после ленча я направилась в вагончик Эмбер Лэйси, якобы помочь ей одеться для съемок, а на самом деле чтобы проверить, не пробрался ли туда снова Ли Бэннинг, пока я отсутствовала. Мое появление не вызвало у Эмбер восторга, но, по ее словам, она уже привыкла к моему присутствию, как к досадному, но неизбежному факту.

Я всегда стараюсь совершенствовать свои мозги, главным образом потому, что улучшить мое тело уже невозможно; без ложной скромности скажу: я считаю его совершенным во всех отношениях. Но иногда меня просто сбивают с толку изречения мистера Блисса. Недавно он сказал, что вообще-то телевидение — забавная штука, за исключением семейных комедий. Впрочем, когда я смотрю на Эмбер Лэйси, одевающуюся для какой-нибудь важной сцены, смысл его слов начинает проясняться.